— Для нас не найдется номера? — расстроилась Энни. Хозяйка гостиницы задумалась, потом расплылась в улыбке.
— Вы можете занять комнату моего брата на чердаке. Дик уехал искать золото. Я уверена, что он не стал бы возражать, ведь вы делаете богоугодное дело.
Сэм снял шляпу.
— Мы вам очень признательны, мэм.
Дородная женщина отступила назад и широко распахнула дверь.
— Простите мне мою неучтивость! Проходите, пожалуйста. Меня зовут Долли Дамбл, и для меня высокая честь — принимать вас в моей гостинице.
Сэм взял багаж и вместе с Энни шагнул в пустой, но тщательно выметенный центральный вестибюль. Долетавший из задней части дома заманчивый запах жареной курицы заставил Энни слегка расслабиться.
— Ваша комната там, наверху, — показала Долли.
Следом за ней они прошли гостиную с креслами-качалками и черным диваном, после чего преодолели два лестничных пролета. Взбираясь по третьему витку узких спиральных ступенек, ведущих на чердак, Долли пыхтела и отдувалась.
— Прошу прощения за то, что вам придется жить так высоко, но Дик любит уединение.
— Ничего, мэм, мы тоже его любим, — заверил ее Сэм. Энни метнула на него укоризненный взгляд, но шутник лишь усмехнулся.
Долли провела их в унылую, но просторную чердачную комнату с железной двуспальной кроватью, строгим туалетным столиком и пузатым кленовым бюро. Солнечный свет, лившийся в окна, мягко подсвечивал своими лучами небольшой стол и два стула с деревянными спинками.
Несмотря на аскетизм обстановки, постельное белье и занавески, как заметила Энни, были очень чистыми — так же, как и не застеленный пол. В одном углу были свалены кучей вещи, явно принадлежавшие старателю, брату Долли: стопка линялых рубашек и брюк из грубой бумажной ткани, ржавый ковш для промывки горной породы, испачканная песком лопата и корзина с дешевыми бульварными романами.
Поставив на пол сумки, Сэм с одобрительной улыбкой оглядел комнату.
— Это нам вполне подойдет, мэм, — сказал он, обращаясь к Долли, и достал бумажник. — Сколько я вам должен?
Она махнула пухлой рукой.
— Нет, сэр, я не возьму деньги у священника. Вы будете заниматься миссионерской деятельностью, а я предоставлю вам и вашей жене бесплатный номер и стол. Это мой христианский долг.
— Вы очень добры, мэм, — отозвался Сэм. — Я уверен, что вездесущий Господь это отметит.
Долли открыла окно и выглянула вниз. Там, на улице, стояли их лошади и кабриолет.
— Но если вы дадите мне четыре цента, я велю своему помощнику Заку отвезти ваш экипаж на конюшню и позаботиться о лошадях.
Сэм сунул руку в карман и протянул Долли две монетки.
— Большое спасибо, мэм, — поблагодарил он хозяйку гостиницы.
Она с улыбкой приняла деньги.
— Это мы должны сказать вам спасибо за то, что вы приехали к нам в Роудивилл, преподобный отец. Предупреждаю вас, это Богом забытое место.
Энни еле сдержала улыбку, увидев, как Сэм сунул большие пальцы в карманы своего жилета и с важным видом кивнул.
— Вот поэтому-то мы с супругой и приехали сюда, дабы воззвать к роудивиллским грешникам.
— Да хранит вас Господь, преподобный отец. Знаете, мы с Диком раньше жили в Сентрал-Сити и посещали методистскую церковь Святого Иакова. — Она тяжело вздохнула. — Я играла на пианино добрым людям, и теперь мне этого очень недостает.
Сэм и Энни многозначительно переглянулись, и Сэм спросил:
— Мэм, а вы не могли бы сыграть для нас на завтрашней проповеди?
Она опять сложила перед собой руки.
— С большим удовольствием! Где вы будете проповедовать?
— В «Роуди-Руст», — вступила в разговор Энни. Женщина схватилась за голову.
— В салуне?!
Сэм сделал суровое лицо.
— Мы должны воззвать к грешникам в их притоне, разве не так, сестра Долли?
— Конечно. — Она улыбнулась. — Не беспокойтесь, преподобный отец, я приду туда пораньше и захвачу сборник гимнов. Может быть, кое-кто из завсегдатаев притона Ройса Роуди раскается в своих злодеяниях, слушая игру Долли Дамбл.
— Мы рассчитываем на вас, мэм, — сказал Сэм. Долли кивнула.
— Буду ждать с нетерпением! Если хотите поужинать, спускайтесь на кухню к пяти часам. Или вы устали? Тогда я могу принести вам поднос наверх.
Сэм лукаво взглянул на Энни, потом обратился к Долли:
— Мы будем вам премного благодарны, если вы принесете нам ужин сюда, мэм. Видите ли, мне еще нужно поработать над текстом проповеди.
Долли всплеснула руками.
— Ох, какая же я бестолковая! Я отвлекаю вас от изучения Библии, преподобный отец. Ну что ж, ровно в пять часов я принесу вам ужин.
— Большое спасибо, мэм.
Довольная Долли вышла, шурша пышными юбками. Стянув с рук перчатки, Энни бросила их на туалетный столик и обернулась к Сэму.
— «Поработать над текстом проповеди!» — Она закатила глаза. — Как не стыдно обманывать бедную женщину? Выпросил у нее бесплатный номер и стол, не говоря уже о подносе с ужином!
Сэм засмеялся, потом подошел к Энни и крепко ее обнял.
— «Бедная женщина» переживает свои лучшие деньки, и ты это знаешь.
— Да, я согласна, но меня гложет совесть, ведь мы ее обманули! И потом я боялась, что она упадет в обморок после восхождения на третий этаж.
— Ты можешь предложить что-то другое, милая? Священник и его супруга должны остановиться в приличном месте.
— Ты прав. Но поднос с ужином — это уже перебор. Нам надо спуститься вниз, смешаться с остальными постояльцами и попытаться узнать как можно больше о Рози…
— Всему свое время, милая. Надеюсь, завтрак подадут не слишком поздно, тогда и пообщаемся с другими постояльцами.
— А что мы будем делать сейчас?
Глаза Сэма блеснули. Он погладил Энни по спине и кивнул на кровать. Голос его стал хрипловатым:
— Тебе не кажется, милая, что эта постель выглядит весьма заманчиво? К тому же мы вот уже почти восемь часов не занимались любовью.
— Сэм! — возмутилась Энни, но сердце ее забилось от предвкушения. — Нас услышат внизу!
— Не услышат. — Он усмехнулся и снял с нее очки в роговой оправе. — А если даже и услышат, то припишут это нашему религиозному рвению.
— Нет, ты просто невыносим!
Впрочем, когда Сэм принялся развязывать ленточки на ее черной шелковой шляпке, Энни засмеялась. Он нагнулся и припал теплыми губами к ее шее.
— К тому же у тебя такой чопорный вид, что меня так и подмывает тебя немного измять.
