– Терешкова нет, – сказал, как отрубил, прокуренный бабский голос.
Я обернулась и невольно вздрогнула. Ненакрашенная физиономия, гладко зачесанные назад волосы, серая ментовская форма превратили женщину в «бабу в погонах», и к подобной внешности, как правило, прилагается и соответствующий характер – что-то из серии «все мужики козлы». Я решила не отставать от своей собеседницы.
– Разгар рабочего дня, а его на месте нет?! – захлебнулась я праведным гневом.
– Вечно так. Кто-то работает, а этот все где-то прохлаждается, бегает!
– Домой, что ли, ушел? – не поняла я.
– В курилке он, – отмахнулась бабища и принялась открывать дверь соседнего кабинета.
– Где здесь курилка?
– На втором этаже.
Я тут же потеряла к тетке всякий интерес и снова понеслась в сторону лифта, спустилась на несколько этажей вниз, затем немного поплутала по коридорам и наконец толкнулась в курилку.
В глазах тут же защипало, и я закашлялась. Оно и было от чего – в маленькую комнатенку с одним-единственным запечатанным окном набилось четверо мужиков, которые, судя по вони, курили «Беломор». Все же, как ни крути, а менты нищий народ. Иначе отчего курят такую дрянь? Но жидовская натура представителей правоохранительных органов меня сейчас интересовала меньше всего.
Отметив, что в тесный круг любителей испортить себе здоровье затесался и Ольшанский, я все же первым делом бросилась в сторону другого своего закадычного дружка.
– Мишка! Не представляешь, что сейчас случилось! – с ходу заверещала я и повисла на руке Терешкова.
– Жень, в чем дело? – ошалел Мишка.
– Сергей уехал из города! Мы с ним поругались, и он уехал…
Я сделала попытку заплакать, но получилось как-то не очень.
– Как уехал? Я же его под честное слово отпустил! А что, если снова понадобятся его показания?!
– Миша, это я во всем виновата, – захлебывалась я словами. – Я завела этот дурацкий разговор, а он и вспылил!
– Что еще за разговор?
– Ну, сказала ему, что если бы не ты, то куковать бы ему за решеткой, – заламывала я руки. – А он так на это разозлился… Даже представить не можешь. Собрался и заявил, что немедленно уедет из города, и еще…
– Что?
– Сказал, что если он чем и обязан ментам, то готов расплатиться.
– Женька, что за ерунда? – Терешков попытался вытолкнуть меня из курилки.
– Нет, Миша, это правда! Он сказал мне, где спрятан компромат, и просил принести его в отдел.
– Что?
– Компромат, – зашипела я.
– Какой еще компромат?
– Компромат, который он забрал у Глаголева вместо Крота! В общем… Он ушел! Я уверена, что он сейчас собирается навсегда уехать из Тарасова! Мишенька, пожалуйста, останови его! Свяжись со всеми патрульными службами! Пусть его вернут! Я уверена – тебе это ничего не стоит! А я… Я за это отдам вам компромат! Да вы по этим документам половину «висяков» раскрыть сможете! Только у меня сейчас нет этих документов с собой, но я съезжу за ними, ты только верни Сергея! – рыдала я.
Терешкову все же удалось меня вытолкнуть в коридор.
– Женька, ты в своем уме? Что за ерунду ты несешь?
– Мишенька, миленький, я правда передам вам компромат, только не допусти, чтобы Сергей из города уехал.
– Где компромат?
– Я привезу его и отдам в отдел! – настаивала я.
– Лучше назови место, где он спрятан. Я пошлю туда людей.
– Нет! – топнула я ногой.
– Тебе в таком состоянии опасно куда-либо ездить… – уговаривал Мишка.
– И все же я сама. Ты только обещай, что вернешь Сергея.
– Обещаю, – сдался майор.
– Вот и хорошо, – залебезила я. – А я сейчас. Сбегаю за компроматом и назад – сразу же к тебе… Ты ведь в отделе будешь меня ждать?
– Да.
– Ладненько. Я быстро, – говорила я, пятясь назад, потом развернулась и, позабыв про лифт, побежала в сторону лестницы. На самой верхней ступеньке я развернулась и крикнула Терешкову, который остался стоять на месте:
– Свяжись со всеми патрульными службами! Позвони на вокзал!
И, получив в ответ согласный кивок, я с чувством выполненного долга помчалась вниз по ступенькам. «Неужели сработало? – не могла поверить я. – Неужели Терешков поверил?»
Я выбежала из здания милиции и заметалась по парковочной площадке, тщетно пытаясь поймать попутку. Но кто-то просто проезжал мимо, кому-то было не по пути, а некоторые и вовсе отказывались везти странную особу (то бишь меня) за город. Повезло мне только с пятой попытки, и водитель затасканных «Жигулей» на просьбу «за город по Новоастраханской трассе» без лишних вопросов кивнул:
– Садись!
Я огляделась по сторонам, не заметила ничего подозрительного и быстренько запрыгнула в салон.
– И далеко тебя везти по этой трассе? – спросил мой водитель, когда машинешка уже неслась в потоке встречных авто.
– Там на пятом километре должна быть стройка. Вот мне туда и нужно, – пояснила я.
– Понял, – кивнул мужик.
На мое счастье, понял он еще и то, что на задушевные беседы я никак не настроена, и больше за все время пути не проронил ни слова. Я же то и дело заглядывала в зеркало заднего вида, оборачивалась назад и пыталась угадать, какое авто верным ходом мчится за нашими «Жигулями»? Пару раз я примечала странные машинешки с тонированными стеклами, которые пристраивались у нас в хвосте. Но когда я заглядывала в зеркало снова, то их уже не наблюдалось… Так что к месту своего назначения я прибыла в полной растерянности – неужели за мной никто не следил?
«А что, если Терешков остался поджидать, когда глупая Женяша сама притащит ему компромат, как то и обещала? Хотя нет, если он Крот, то никак не может допустить, чтобы заветные документики стали достоянием всего отдела!» – рассудила я.
– Здесь? – спросил водитель, когда авто миновало двухэтажные жилые строения, проколесило мимо городской свалки и через несколько метров поравнялось с заброшенной постройкой.
Я глянула на кирпичные стены, возведенные до второго этажа, на проржавевшие фургончики, в которых некогда обитали строители, и кивнула:
– Вроде как да.
Я полезла в сумку за кошельком, отсчитала купюры, еще раз глянула назад. Но по пригородной трассе несся нескончаемый поток машин, и ни одна из них не собиралась парковаться у обочины. «Ерунда какая-то…» – подумала я, быстро сунула купюры в руки водителя и выскочила из салона.
Колеса «Жигулей» тут же забуксовали в пыли, авто выползло на трассу, пропустило встречные машины и, быстро развернувшись, помчалось в сторону города. Я осталась на трассе одна.
