– А ошибки делают женщину женщиной, – сказала Кора. – Это твоя машина, Стэнли? Какая красивая!
– Не все разъезжают в пердулетах, Кора. Кто-то и о безопасности думает.
– Я и забыла, что в машине может быть удобно. – И тут она вспомнила о своих покупках. – Я же пришла за оливковым маслом и чесноком! Мне без них нельзя!
– Не беда, – успокоил ее Стэнли. – Посиди здесь. Мне тоже нужно кое-что купить.
Спустя двадцать минут он вернулся с Кориными покупками.
– Положил в багажник, – сообщил он.
– Нет, они мне нужны здесь, хочу их видеть, – заныла Кора.
– Как скажешь. – Стэнли принес Корину сумку и опустил на пол, к ее ногам. – Я подвезу тебя до дома.
– Не хочу домой.
– Тогда поехали в бар.
– Нет, не надо. Не хочу туда, где много людей.
– Ладно, – согласился Стэнли мягко. – Тогда поедем ко мне.
Кора задумалась.
– Давай.
Кора сидела у Стэнли на диване, дрожа мелкой дрожью, и пила чай.
– Я вдруг осознала, что смерть – конец всему. Там, в магазине, я поняла, что хочу еще пожить. А ведь я могла умереть. И даже на миг пожелала смерти. Подумала: все, это конец. Ну и пусть, мне все равно. – Кора всхлипнула. Потом зарыдала в голос. – Оказалось, не все равно.
– Ты поняла, что все мы смертны. Вот ведь обидно, да?
– Еще бы, – кивнула Кора.
Стэнли взял у нее чашку, поставил на стол.
– Неплохая квартира, Стэнли. А я думала, у тебя все вверх дном. Но здесь уютно. Потолки высокие. И мебель хорошая. – Кора похлопала по дивану.
Говорила она без умолку, язык и ум больше не подчинялись ей. И Стэнли поцеловал ее. Не потому, что хотел воспользоваться ее беспомощностью, а просто для того, чтобы она замолчала. Поцеловал, и Кора не отстранилась. Какое чудо – живое тепло! Кора обвила руками шею Стэнли, прильнула к нему. Целовал он осторожно, как будто спрашивал разрешения. Никакой бешеной страсти, просто нежные прикосновения губ. Между делом Стэнли провел рукой по ее груди и убедился, что какие бы мысли ни терзали Кору, тело ее все равно отзывается на ласки. Что ж, начнем отсюда.
Неважно, откуда начали, заканчивать пришлось в спальне: не пристало двум взрослым людям возиться на диване, тиская друг друга и выпутываясь из одежды, будто подростки. Кора облегченно вздохнула, когда оказалось, что путь к кровати Стэнли (а именно туда они и направлялись) не лежит через завалы пивных банок, несвежего белья и задубевших носков (как у других Кориных мужчин). Только вот медная кровать предательски скрипела, но в пустой квартире это не так уж страшно. За годы тихого секса, шиканья, приглушенных стонов Кора отвыкла по-настоящему забываться, кричать от наслаждения.
– Не помню, когда я в последний раз этим занималась, – неожиданно для себя призналась Кора. – Чем старше дети, тем меньше у тебя личной жизни.
– Подростки, увы, вездесущи, – мрачно согласился Стэнли, вспомнив двух старших детей Бриджит. – Занимают телефон, ванную, холодильник, торчат в темноте у входа в спальню, когда вам с женой хочется славно провести время без штанов.
– Нет ничего хуже, чем полная кухня орущих долговязых существ, которые съедают все, что найдется в доме, – подтвердила Кора. – Оттого и распался ваш брак? Не хватало «времени без штанов»?
– Жена жаловалась, что я пропадаю на работе. А мне не нравилось, что она проводит время без штанов с другими. Верный способ развалить семью.
На окне трепетали занавески, с улицы неслись голоса – люди вышли погулять по вечернему городу. Слышался смех. Через пару часов, после нескольких бокалов вина, смех станет более зловещим. Кора по себе знала, она тоже через это прошла.
– Идут по барам. Будут пить, мечтать и строить глазки незнакомцам. В надежде, что им повезет. – Чуть выждав, Кора закончила: – Как мне.
Стэнли обернулся, улыбнулся.
– Есть хочешь? – И откинул одеяло. – Принесу тебе что-нибудь перекусить.
Любить друг друга днем или в предвечерние часы, нежиться в постели, когда все вокруг заняты делами, – блаженство. Растянувшись в постели, Кора пыталась представить жизнь Стэнли, украдкой разглядывала книги, картины на стенах, рубашку на спинке стула, письма от кредитных компаний и адвокатов – похоже, предстоит развод. Ботинки валялись там, где он их сбросил, по полу разбросаны диски. Кора свесилась с кровати, чтобы рассмотреть их получше. Чарли Паркер, Телониус Монк, Уорделл Грей, Дюк Эллингтон.
– Только не это, – Кора со вздохом повалилась на подушку. – Только не джаз. Терпеть не могу джаз!
Лежать у Стэнли было несказанно приятно. Кора перекатилась на его половинку, которая почему-то казалась теплее, уютней. Стэнли зажег на кухне лампу; приглушенный свет просачивался через коридор в спальню. Он звенел посудой, тихонько напевая. Так чудесно лежать и слушать, как на кухне кто-то заботливый готовит тебе ужин! В кои веки Кора позволила себе расслабиться, переложить на чужие плечи ответственность за себя, за свою жизнь. Когда Стэнли вернулся, она уже спала. Он съел бутерброд с ветчиной, выпил кофе, посмотрел в окно и улегся с ней рядом.
Проснулся он от того, что кровать была пуста. Два часа ночи, в комнате холодно. Кора сидела на стуле напротив Стэнли и смотрела на него. На плечи она накинула его свитер. Больше ничего на ней не было. Стэнли притворился спящим. Ему было тепло, уютно и вовсе не хотелось просыпаться, но он знал, чувствовал, что предстоит серьезный разговор.
– Стэнли, – начала Кора, – я терпеть не могу джаз. Ты только его и слушаешь?
– По большей части. – Он так и не открыл глаз. – Куплю тебе затычки в уши. Договорились? – Хорошо, если только в этом дело.
– Мне пора, Стэнли. Знаю, что ночь на дворе, но я должна идти.
– Вот уж не думал, что ты из тех, кто встает и уходит.
– Вообще-то да. Я не сплю в чужих постелях. То есть до сих пор не спала. Я выпроваживала из дома мужчин. А потом все кончилось, – вздохнула Кора. – Много-много лет назад, когда дети были маленькие, я завязала с этим делом. Не хотела, чтобы они видели в доме чужих дядек. А Бетти Лоуренс устроила мне нагоняй. И…
– Домой я тебя не повезу, и не проси. Я устал.
– Сэм и Кол будут волноваться.
– Я им позвонил. Сказал, что ты у меня.
– Стэнли, есть у меня одна странность. Ты тут ни при чем, ей-богу. Просто я не могу ни с кем спать в одной постели. Не могу, хоть убей. Секс люблю, просто обожаю. Но спать после секса… понимаешь, о чем я? Проваливаешься в сон, а тело твое вытворяет, что ему вздумается. С кем-то вместе храпеть, пукать и видеть сны… я… как бы это сказать… стесняюсь.
– Но ведь это и есть близость, разве нет? Не в сексе дело. А в том, чтобы вместе храпеть, пукать и видеть сны.
