— Я ни в чем не уверен. Но, на мой наметанный взгляд, я бы сказал «да». Спецназ Центрального Блока.
— Апфел хочет знать…
Слова вдруг стали далекими и неразборчивыми.
— Клиш? Клиш?
— …слышишь меня? Ты слышишь меня, Фальк?
— Да.
— Апфел спрашивает, какого рода удары наносятся там по тактическим силам ВУАП. Официально нам ничего не говорят, но АП определенно намерена послать вам туда серьезное подкрепление. Нам кажется, они довольно заметно нервничают по поводу полной утраты связи.
— Еще бы, — произнес Фальк. — Я знаю не много. Из трех команд, с которыми я был непосредственно связан, нас, похоже, осталось всего четверо. Четыре человека. Повстанцы ждали нас на территории. К тому же они уничтожили большую часть местного населения. Зачищены целые поселки.
— Ты это серьезно?
— Они знали о нашем прибытии. Клиш, тут на кону что-то важное поставлено, но никто не понимает, что именно. Весь этот экстрапереходный этап начинает приобретать все больший смысл. Жуткий смысл. Понимаешь, на кону что-то настолько ценное, что Блок впервые готов закончить с холодной войной и начать настоящую. Клиш, слушай, все считают, что это из-за Фреда, но, по-моему, Фред тут сбоку припека. Типа сахарной глазури на сладком пироге. Как мне видится, причина этой заварухи находится здесь, на планете. Скорее всего, в районе Айбёрна. Я почти уверен, что все проблемы связаны с этой местностью.
— В смысле?
— Ну, я не знаю. У меня есть небольшое видео. Осталось от предыдущего владельца антибликов. Очень надо бы перевести несколько слов с русского. Если я проиграю ролик и включу звук?
— Да, пойдет. Сделать перевод — не проблема.
— О'кей. Дай мне несколько минут. Или хотя бы секунду, чтобы прийти в себя. Клиш?
Ничего.
Это ничего продолжалось какое-то время.
Он снова открыл глаза.
— Черт! — закричал Вальдес. — Парни, Нестор очнулся! Он с нами!
Фальк огляделся. Лесная поляна залита серым светом, скорее похожим на дымку. Вокруг деревья, густо оплетенные вьющимися растениями. Серо-зеленые листья густо устилают землю. Пахнет сырой землей, древесной смолой и перегноем. И холод — закономерный спутник сырости и недостаточного освещения.
Прибен и Раш стояли над ним. Вальдес склонился слева.
— Мы живы? — спросил Фальк.
— Почти без потерь, — ответил Прибен.
— Хотя уже решили, что ты умер, — усмехаясь, произнес Вальдес. Его лицо под слоем грязи было покрыто синяками.
— Где вертолет?
— Там, — махнул через плечо Раш.
— Вы несли меня?
— Пришлось, — проговорил Прибен.
— Думали, эта адская машина взорвется, — покачал головой Вальдес. — И вся хреновина вспыхнет, как огненный шар.
Он посмотрел на Фалька и усмехнулся.
— Но… не вспыхнула, — добавил он.
— А где Маус? — спросил Фальк.
— Здесь, — отозвался Бигмаус откуда-то сбоку.
Фальк повернулся. Бигмаус сидел, привалившись к стволу дерева. Он пытался улыбаться, но выглядел как мертвец. В полумраке леса его кожа казалась пепельной и нездоровой.
— Масри? — спросил Фальк.
— Ублюдок, — произнес Прибен.
— Ему не так повезло, — сказал Вальдес. — Вернее, не повезло совсем.
Фальк поднялся на ноги. Это у него получилось не сразу. Вальдес встал и помог ему.
— Где мы? — спросил Фальк.
— В каком-то гребаном лесу, — ответил Вальдес.
Фальк посмотрел на Прибена.
— Все, как он сказал. В самой чаще какого-то гребаного леса, — подтвердил Прибен.
— Пора двигаться дальше. Надо найти нормальное укрытие, — сказал Раш. — Все-таки тащить тебя нелегко. Хорошо, что ты очнулся.
— А если б не очнулся, что тогда? — поинтересовался Фальк.
— Наверное, пришлось бы тебя оставить, — ответил Раш.
— Заткнись, — оборвал его Вальдес. — Слышь, ты, умолкни. Нес, он не то имел в виду. Он о другом говорит.
— Мы обсуждали именно такой вариант, — пожал плечами Раш.
— Нет, серьезно, — сказал Фальк. — Мы в горячей точке, даже слишком горячей. И если приходится выбирать между моей и вашей безопасностью, вы знаете, как следует поступить.
— Точно, — сказал Раш, — не поддаваться слабости.
— Я не слабак, — произнес Вальдес.
— Где мои антиблики? — спросил Фальк.
— На тебе их не было, — ответил Раш.
— Да, не было, пока мы несли тебя, — подтвердил Прибен.
— Они мне нужны, — сказал Фальк.
— Возьми мои, — предложил Раш.
— На тех были хорошие копии карт этой местности, — пояснил Фальк. — Не только Айбёрна, а всего этого региона. Я делал их в кадастровой конторе. И возможно, они нам пригодятся. И очень даже скоро.
— Наверное, упали с тебя, — предположил Прибен. — На месте катастрофы.
— Надо бы поискать их, — произнес Фальк. — Очень надо. Во всяком случае, попытаться. Где мы упали?
— Я покажу, — предложил Раш. — А вы оставайтесь здесь. Мы недолго.
Кто-то прихватил с собой и его «Кобу». Фальк взял автомат.
— Идем, — сказал он.
Они направились обратно, на место падения вертолета. Раш показывал дорогу. Время от времени останавливаясь, он ждал, пока двигавшийся медленнее Фальк нагонит его. В лесу было тихо. Струйки тумана плыли то ли как дым, то ли как пар.
— А кто это — Клиш? — спросил Раш.
— Кто?
— Клиш.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты разговаривал. После падения. Ты разговаривал, как в бреду. Во сне. Поэтому-то мы и решили не бросать тебя. Со стороны выглядело так, точно ты говорил или о ком-то по имени Клиш или с кем-то с таким именем.
— Я когда-то ее знал. Много лет назад. Я не думал ни о чем таком. Наверное, выплыло из подсознания.
— Наверное.
Дальше они шли молча. Фальк уже почувствовал запах продуктов нефтепереработки. Приглушенные далекие голоса плыли позади него, прячась в тенях.
— Здесь, — произнес Раш. — Точно здесь.
Место аварии было чуть впереди. Они подходили к освещенному пространству посреди лесного полумрака. Дневной свет лился потоком сквозь разорванный полог ветвей, сквозь серый туман, который собирался под призрачно-блеклыми деревьями. «Пикадон» был мертв, искореженный черный остов, налетевший на крепкие деревья. Передний его конец был смят, будто сломанный нос боксера, бока испещрены ударами, полученными во время падения, и шрамами, продравшими обшивку до самого металла. Его хвост задрался кверху, частично подпертый стволом упавшего дерева. Плети и лианы ползучих растений, содранные с деревьев при падении, тянулись за ним, как вымпелы, как лиловые ленты на бампере свадебного автомобиля, как тросы множества гарпунов, протянувшихся за китом, которого наконец-то убили. Позади вертолета образовалась огромная просека, гигантская борозда из поломанных стволов деревьев, взрытой почвы и выдранных с корнем растений, тянувшаяся через лесной массив, глубокий разрез, кровоточащий живицей и изрубленной в месиво зеленой массой. Повсюду на земле валялись всякого рода обломки: обрывки искореженной обшивки, осколки стекла, куски пластмассы, неопределенные компоненты внутренностей вертолета, из которых торчали провода или кабели. Вся махина двигателя оторвалась и теперь наполовину торчала из земли. Повсюду витал стойкий запах жженого сахара.
