— Ты раньше не бывала на Мартас-Виньярде? — спросила у нее Нина.
— Нет. Но, как я понимаю, там должно быть волшебно. Дивная кухня, сказочные виды…
— И благодаря Нине фантастический способ транспортировки, — улыбнулась я. — Полный комплект чудес.
Одним из главных достоинств этого острова была его удаленность от остального мира. Чтобы попасть туда в это время года, требовалось заранее заказать места на паром, до которого из Манхэттена еще часа четыре добираться на машине. График прямых авиарейсов из года в год менялся, но редко когда вылеты начинались раньше июня. Поэтому совершить подобную короткую поездку было бы нереально, не подвернись так кстати самолет компании «ЮниКвест».
В аэропорт мы приехали после семи. Вчетвером вошли в здание, чтобы найти экипаж и выпить кофе перед вылетом. Мы уже были готовы подняться на борт, но Майк наткнулся на телевизор и тут же переключил его на викторину «Последний шанс», где вот-вот должен был прозвучать финальный вопрос.
— Ну что, сыграем? Против меня команда из двух специалистов по интерьеру и архитектора мирового класса. Категория «Мебель». Да вы тут меня забьете. Ставим по двадцатке?
— Нет уж, или удваивай ставку, или ничего, — смело заявила Нина. — В кои-то веки я соглашаюсь на подобное.
— Я, должно быть, спятил. Я ж разорюсь, — ответил Майк, выкладывая деньги на стойку на глазах удивленной служащей аэропорта.
Требек зачитал задание, тут же высветившееся на главном экране: «Круглый столик на подставке, названный в честь мавританского раба, чей героизм помог жителям Венеции одержать победу в битве при Лепанто в 1571 году».
Я вопросительно взглянула на Нину.
— Я пас, а ты? Есть ли такие вопросы на тему интерьера, на которые ты бы не ответила?
Майк сгреб добычу со стола.
— Отправлюсь-ка я сейчас в «Патрун»[76]и закажу себе огромный стейк. Никто не хочет пересмотреть планы на выходные? А вы, мистер Требек, загадали геридон,[77]не так ли?
— Точно. Это вроде круглых столиков в бистро. Но откуда ты знал? — спросила Нина.
— Ничего не слышал о круглых столиках, но знаю, что Геридон — это имя раба, который помог христианам разгромить турков у Лепанто. Герой одной из самых известных легенд эпохи Средневековья. Ладно, леди, а теперь дуйте-ка отсюда. А то мне еще нужно кое-куда заехать и кое с кем встретиться.
Он помог погрузить вещи в самолет, с каждой из нас обнялся и проследил за тем, как второй пилот поднял трап в салон и закрыл дверь.
Вечер выдался безоблачный, и, глядя вниз, можно было видеть, как мы пролетаем над светящимися городами и деревушками, что тянулись вдоль нашего пути к востоку от Нью-Йорка. Всю дорогу мы проболтали, и даже часа не прошло, как мы спустились на посадочную полосу, остановившись у нового терминала.
Заботами местной жительницы, которая присматривала за домом, он на эти выходные был готов к приему гостей, а двадцатилетний старичок «Джип Чероки» ждал нас на стоянке возле аэропорта. Тем временем уже сгустились сумерки, и за те двадцать минут, пока мы ехали по острову к дому в Чилмарке, Вэл не разглядела как следует поразительное буйство весенней природы. Подъехав к вершине холма и выйдя из машины, мы ощутили восхитительно бодрящую прохладу, разлитую в воздухе, и засмотрелись на чудесный звездный полог, которым было задернуто небо. Я исполнилась спокойствия, как всегда, когда оказывалась в этом доме, в моей мирной гавани.
— Вот мы и на месте! — воскликнула Нина. — Ну-ка, Вэл, вылезай! Пошли выбирать себе комнаты. Мы наверху.
Из спальни, где я бросила сумку, открывался дивный вид на океан, мерцающий в лунном свете. На автоответчике тоже мигал огонек, и я, нажав кнопку, прослушала сообщение Джейка, отправленное мне во время полета над Тихим океаном. Придется ждать до завтра, когда я смогу ему перезвонить.
Придя на кухню, я достала тарелки и накрыла на стол. Из спальни доносился сильный запах сирени, которую срезала домоправительница. У входа в дом росла лаванда и сплошь белые от цвета кусты сирени, источавшие тот дивный аромат, насладиться которым можно только в мае.
Первой в кухню спустилась Нина.
— Я не увидела ни одной игрушки Гэба. Ты что с ними сделала?
В прошлом июле в течение десяти дней Нина гостила у меня вместе со своим сыном и моим крестником. Мне ужасно нравится его баловать, так что этой возможности я не упустила и накупила кучу машинок, поездов, несложных конструкторов, ярких книжек и пару дюжин солдатиков.
— Они убраны до лета, — объяснила я. — Вы же с ним сюда еще приедете?
— Ну я надеюсь, что Квентин даст мне хотя бы короткий отпуск. А Гэб, кстати, собирается к тебе независимо от того, смогу я приехать или нет, — улыбнулась Нина.
— В этой ситуации ты рискуешь только тем, что я заберу его себе навсегда.
Нина оперлась локтями на стойку и смотрела, как я разливаю напитки.
— Джерри хочет еще одного. Ребенка, имею в виду.
— Ты и в прошлом году то же самое говорила. Думаю, это замечательно.
— Стало быть, пока была не судьба. Но раз тебе нравится эта идея, что тебе стоит уговорить…
С лестницы донеслись шаги Вэл, и я перебила Нину, торопясь высказаться:
— Послушай, давай договоримся. На выходные. Я буду молчать о том, что ты, по-моему, зря так выкладываешься на работе, которая не дает эмоциональной отдачи и удовлетворения — одни только деньги. А ты не будешь лезть в мои планы насчет деторождения. Договорились?
И только я звякнула своим стаканом о ее, словно скрепляя наш уговор, в комнату вошла Вэл.
— Это же настоящее райское гнездышко. Под таким одеялом я способна забыть обо всем на свете, особенно когда рядом с кроватью лежат эти старые книги. Когда мы завтра встаем?
— Когда захочешь. Устала?
— Да. Я бы хотела сегодня лечь пораньше.
И Вэл вскоре отправилась в спальню к своим книжкам, Нина принялась звонить домой, пока Джерри еще не уложил Гэба спать, а я села за компьютер.
Я открыла файл с электронными письмами из почтового ящика Катрины Грутен, снятые Беллинджером с ее компьютера перед тем, как его разобрали. Девять писем от знакомых из Европы, все с пожеланиями веселого Рождества и счастья в Новом году. Никто из авторов, похоже, не был ей настолько близок, чтобы знать о беде Катрины и ухудшении ее самочувствия. Несколько человек интересовались ее работой и спрашивали, не планирует ли она в ближайшие месяцы быть в Европе. А некто по имени Чарлз, судя по адресу, писавший из музея Тулузы, делился с ней местными сплетнями и в конце любопытствовал по поводу ее личной жизни.
