Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
К месту бойни шел человек.
Лейтенант-коммандер Ефимофф отчетливо видел его… но сфокусировать взгляд не успел. На человеке была черная шапочка, так называемая «бандитка» – и он дернул ее на ходу, раскатывая в закрывающую лицо маску. В руках у него была американская винтовка с оптическим прицелом и глушителем.
Один из бандитов задергал ногой, попытался перевернуться.
Неизвестный на ходу вскинул винтовку, повернув ее так, чтобы целиться через выведенный вбок механический прицел. Хлестко щелкнул выстрел – и бандит застыл.
Неужели еще один уровень прикрытия?
– Хелп ми! Ай’м американ! – сказал Ефимофф.
Неизвестный бросил на него взгляд, но не более. Американец его не интересовал.
Тогда кто он, черт возьми?
Неизвестный начал проверять трупы, методично добивая каждого. Один из бандитов был жив, неизвестный присел перед ним на корточках. Пошевелил его, затем потряс.
– Э. Мага’рулав вугищ?
Ты аварец? (аварск.) Ответ – посыл по известному адресу.
– Эбел эхь!
– Вас понял…
Неизвестный легко поднялся – и выстрелил бандиту в лоб. То было так близко, что на лейтенанта-коммандера брызнули кусочки чего-то горячего, и его чуть не вырвало. Он бывал в разных переделках – но никогда не видел, как хладнокровно добивают раненых. Даже раненых врагов – американцы к такому не готовы.
– Замри! Замри!
Неизвестный медленно обернулся. Какой-то человек, опершись о бок расстрелянного джипа, держал его под прицелом пистолета Стечкина. Лет сорока с небольшим, лицо в крови.
– Замри! Брось оружие!
– Не могу. Оно пристегнуто.
Русский! Разговаривает по-русски.
– Расстегнуть?!
– Не двигайся! Commander, how are you?
– Who are you?
– I’m from embassy. Can you stand up?!
– I believe…
В этот момент неизвестный, явно русский, выстрелил. Неизвестно, откуда у него в руках появилось оружие, как он сумел подгадать момент, но мгновение спустя русский уже стоял на колене, держа в руке «Глок», три выстрела грохнули в унисон почти пулеметной очередью – и американец, явно американец, его прикрытие, валился на землю, и жизни в нем было не больше, чем в вытащенной вчера из аквариума рыбе…
– Нет! – крикнул запоздало американец. – Нет, не надо!
Русский сунул куда-то пистолет, поднялся на ноги. Подошел ближе…
– Ты кто такой? Who are you? Speak English? What’s the cause of you kidnapping?
– Я… говорю по-русски. Я русский эмигрант из США.
– Зачем им ты? Понимаешь меня? Почему тебя похитили?
– Понимаю. Я хотел встретиться с ними по вопросу… денег.
Лжет. Конечно же – лжет. Американец, даже если он и есть наш эмигрант, не пойдет в такое место, как Покровский рынок, разбираться из-за денег. Американцы просто не станут иметь дело с людьми с Покровского рынка. Они привыкли к fairy play, честной игре. Не все, конечно, но большинство. Для тех, кто не знает, в Америке есть общий файл с записями о человеке, так называемый record. Все смотрят в него, все вносят в него записи – полиция, налоговая служба, другие органы. И стоит только тебе испортить record – все, амба. И чем ты выше по социальному статусу – тем ты больше боишься накосячить.
Судя по выговору – и впрямь эмигрант. Хоть какой-то умный поступок в кои-то веки раз сделали. Так-то я оцениваю американские разведслужбы чрезвычайно низко. В трех соснах – и то заблудятся, Бен Ладена десять лет ловили и не факт, что поймали. А если и поймали – уже поздно. Теперь на каждой улице любого арабского городка есть свой Бен Ладен…
Я наскоро обшмонал американца. Ничего нет, если не подозревать оружие в ручке или что-то в этом роде. Убивать его тоже нет никакого смысла – хотя я могу. Просто сейчас у нас так мало друзей, что нам нужен каждый. Да и им тоже.
Разрезал путы на руках и ногах. Отошел в сторону.
– Вставай.
Американец встал, утвердился на ногах. Без истерики и глупых вопросов типа того, как вы могли и все такое прочее. Это мне нравится. Если бы это был, к примеру, правозащитник – я бы уже пожалел, что оставил его в живых. Правозащитники одинаковы везде: мразь, она и есть мразь. В девяносто пятом Ковалев уговаривал русских пацанов, держащих оборону в промерзлых развалинах Грозного, сдаться под свои гарантии – а потом им головы резали. Есть, наверное, и у американцев такие… они везде такие водятся…
– Кто ты такой?
– Конь в пальто. Еще вопросы?
Слов «конь в пальто» он не понял – видимо, какое-то русское ругательство, они на это все мастера. В русском языке, наверное, ругательств больше, чем во всех остальных языках, вместе взятых. Он и сам кое-что помнил.
Поддел ногой лежащего рядом убитого… понял – мертв. По-настоящему мертв, без дураков, это не подделаешь – у мертвого тонус мускулатуры меняется. Он только что приехал в Россию – и уже стал жертвой похищения и стоял посреди кучи трупов. А напротив стоял убийца, который только что хладнокровно расстрелял несколько человек, добил раненых – и прибавить к своему счету еще одного для него никаких проблем не составит.
– Хочешь совет? – спросил убийца.
– Да.
– Вон машина. Садись в нее и уматывай. Не доезжая Москвы, брось ее и садись на маршрутку, чтобы под камеры на въезде не попасть. Доезжай до аэропорта, садись на самолет и уматывай в свою Америку. Пока не поздно…
Не слушая убийцу, лейтенант-коммандер Ефимофф подошел к Тэду. Все его лицо было забрызгано кровью, но не его – а того пацана, который хотел его убить. Но это не потребовалось. Остановившиеся глаза отставного американского солдата смотрели в смурное русское небо…
22 июня 2015 года. Москва. Россия
Бросив машину на Третьем транспортном, на небольшом автобусе, который здесь называли «маршрутка», лейтенант-коммандер Дэниэл Ефимофф добрался до Москвы. Как оказалось, маршрутка останавливается как раз там, где была крупная станция метро – это было очень удобно. В метро как раз был час пик – он сделал несколько пересадок с линии на линию, чтобы убедиться, что за ним не идут. Вышел в центре, на кольцевой. По дороге в отель заглянул в магазин «Пятерочка» и купил там черного бородинского хлеба, колбасы и бутылку водки. В отеле портье выразительно покосился на пакет, но ничего не сказал…
В номере первым делом он все еще раз обыскал, потом подпер дверь шкафом. Прошел в душ и десять минут стоял под сильным напором воды, чередуя то холодную, то горячую. Потом он вышел в комнату, сел на кровать и только тут понял, что у него нет стакана. Мрачно посмотрел на бутылку vodka – в представлении американцев, русские только и делали, что ее пили, и все время были в разной степени опьянения. Делать было нечего – он скрутил пробку и хлебнул прямо из горлышка, как заправский русский alkash. Высококачественная водка проскочила в глотку, как фокстерьер в нору, не оставив во рту ни грамма сивушного послевкусия. И впервые он почувствовал, как отпускает, как расслабляется омерзительный комок в животе… он впервые понял, что такое «комок нервов». Господи, если тут действительно все так плохо…
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
