Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
– Она не оставляла на них автограф, но есть все основания считать, что фотографировала она.
– Вы будете предъявлять ей обвинение?
– За что? У нас не запрещено фотографировать граждан. Ни к каким секретным объектам и даже документам Саблезубова интереса не проявляла. Шантажом не занималась. По крайней мере, не поступило ни одного заявления в правоохранительные органы. Она вполне законопослушная гражданка.
– Но если фотографии сделаны из ее квартиры?
– И что из того? Вы, Наталья Борисовна, можете делать фотографии из своей квартиры. И можете рассылать их по издательствам. Неужели никто из простых граждан не шлет вам в редакцию тексты и снимки?
– Шлют, и в огромных количествах. Не знаем, что делать с этим потоком.
– Вот и я о том же. А тут Екатерина Саблезубова могла еще и помощь оказывать правоохранительным органам. Или вас лично хотела направить по нужному пути.
– Какому еще пути?! – закричала я.
– Поиска преступников, покусившихся на Анжелику Львовну Романицкую.
– А с чего бы Екатерине Саблезубовой проявлять такое благородство?
– А с того, что Анжелика Львовна пригрела несчастную сиротку при живой матери и, так сказать, дала ей путевку в жизнь.
– Ничего не поняла, – призналась я.
– Конечно, я не могу утверждать, что сделал все выводы правильно. Но имея в распоряжении кое-какую информацию, могу сказать, что о, так сказать, основной сюжетной линии догадался. Анжелика Львовна, конечно, пригрела сиротку не просто так. Возможно, дело было еще и в ее матери, но, главное, сиротка еще в детском доме показала способности к фотографии. Ее работы печатались в каких-то областных газетах, она участвовала в детских конкурсах и к маме заявилась, уже будучи в штате одной из питерских газет. После знакомства с Анжеликой Львовной карьера Екатерины резко пошла вверх. Ну а Екатерина явно испытывает чувство благодарности к своей покровительнице. И, вероятно, покровительница еще и помогла Екатерине улучшить материальное положение. О двух квартирах в дорогих петербургских домах девочка из детского дома явно не могла и мечтать. Кстати, она бесплатно ведет кружок фотографии для детдомовских детей. Но это другой вопрос.
– К чему вы мне все это рассказываете?
– У вас есть еще фотографии с попавшим в кадр подъездом Анжелики Львовны?
– Нет.
– Вы можете проверить, публиковались ли у вас в журнале снимки, сделанные Екатериной Салезубовой?
– Точно нет.
– А Екатериной Ивановой?
– Да. Вроде публиковались. Я, правда, не знаю…
– Под фамилией Иванова она жила в детском доме.
– Я постоянно работаю только с одним фотографом – если беру интервью. Лично знаю еще двоих. Я работаю с уже готовыми снимками. Я не могу лично знать всех людей, которые задействованы в нашем холдинге.
«А ведь во время нашей единственной встречи в новой квартире Анжелика Львовна предупреждала о какой-то Кате, снимки которой мы неоднократно печатали. Анжелика Львовна сказала, что Кати нет в городе, то есть не было на тот момент, но она может к нам прийти, когда вернется. Это та самая Катя?»
– Ее снимки в основном публикуются в «Girl Guide». Но и у вас проскакивали, и в мужском журнале. Она – свободный художник. Вообще засветилась чуть ли не во всех изданиях города.
– А от меня-то вы что хотите, Николай Павлович? Чтобы я съездила в гости к этой Екатерине и с ней познакомилась?
– Я вас предупредить хочу, Наталья Борисовна, – мягко сказал мой собеседник. – У Романицкой точно был сообщник. Скорее всего, сообщницей была эта Екатерина Саблезубова. Они, похоже, связаны долгими, плодотворными и прибыльными взаимоотношениями. Я даже представить не могу, что они задумали. Или задумала одна Анжелика Львовна, а Саблезубова ей помогала. Но вы можете оказаться пострадавшей стороной. Мне бы не хотелось, чтобы вы пострадали.
Николай Павлович повесил трубку. Я разрыдалась.
Глава 26
Во вторник утром табличка, указывающая, куда идти желающим замуж, из холла не исчезла. Охранник, дежурящий в нашем здании, сообщил, что в брачное агентство вчера ближе к вечеру проследовали еще два жениха. Одного забрала Люська из «Girl Guide» и сегодня пока еще не появлялась.
– Жених-то молодой? – спросила я.
– Похоже, молодой. Но у негров трудно определить. То есть он не совсем негр. Но темненький. Наверное, из иностранных студентов. Не хочет на родину возвращаться. Решил найти здесь женщину.
«Но Люся для этого – не лучший вариант», – подумала я.
Вскоре мне позвонили из прокуратуры – один из тех мужчин, которым я рассказывала про Вячеслава.
– Удалось выяснять, кто его?..
– К сожалению, пока нет. Но работаем. Тут другой вопрос, Наталья Борисовна. Нужна ваша консультация. Вы не могли бы к нам приехать? Очень надо!
Я решила, что лучше иметь знакомых среди прокурорских, тем более чем-то мне обязанных, и поехала.
В знакомом кабинете сидела известная певица. То есть я сомневаюсь, что кто-то узнает ее пение, услышав по радио. И не уверена, что ее пение передают по радио. На эту певицу нужно смотреть, так как известна она своей грудью. Поэтому она обычно мелькает в телевизоре и на страницах глянцевых журналов. У нас тоже появлялась. Всегда с маленькой собачкой, которая и сейчас сопровождала хозяйку. На этот раз хохолок несчастного животного был выкрашен в небесно-голубой цвет. Я, признаться, так и не поняла, подо что красится хохолок, но его цвет менялся регулярно.
– Ой, здравствуйте, Наталья! – узнала она меня. Собачка тявкнула из сумки, в которой, как и обычно, сидела. Певица обычно ходила с двумя сумочками. Одна была для себя, вторая – для четвероногого сокровища. Свою носила на ремешке на левом плече, собачку – за ручки в правой руке.
– Очень хорошо, что вы знакомы, – сказал один из прокурорских. – Анастасия, вы сами объясните Наталье Борисовне суть дела или лучше мне?
– Лучше вы, – вздохнула Анастасия, которая, насколько я помнила, не очень хорошо владела устной речью, как, впрочем, и письменной. Правда, мужчины ее всегда понимали. И Анастасия к двадцати пяти (или больше?) годам являлась обладательницей роскошных апартаментов, парочки дорогих машин, не говоря про многочисленные драгоценности и шубы.
– Понимаете, Наталья Борисовна, Анастасии позвонил неизвестный мужчина. То есть звонил уже несколько раз.
– С угрозами? – уточнила я.
– Да. Он угрожал обнародовать кое-какие пикантные подробности из жизни Анастасии, которые являются исключительно ее личным делом и которые она не хочет делать достоянием общественности. Я правильно излагаю?
Прокурорский посмотрел на Анастасию, которая уже гляделась в зеркальце. Анастасия кивнула. Похоже, она успокоилась, но слезу успела пустить – судя по тому, что макияж требовалось подправить.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
