Милица с любопытством смотрела на дымящиеся трубы и здания промзоны, видневшиеся за высокой стеной. Это ей напоминало город, из которого они приехали. Но тот еще строился, а тут все уже шумело и дымило. Она еще раз подивилась странности городов народа, частью которого она стала. Она практически не видела жилых домов. Однако через некоторое время она поняла, что ошиблась, когда действительно увидела город. Их группа поднялась на возвышенность, и с нее она разглядела огромный каменный замок, возвышающийся над крепостью. Крепость тоже была каменной – и стены, и башни. Она уже знала, что это не камень. Что эти стены и башни не сложили из глыб, а отлили, придавая нужную форму. Видела такое в Орле, но ей для себя все же проще было называть это камнем. Ведь этот материал был таким же прочным. В прошлой своей жизни она видела только крепость своего городка – маленькую и деревянную. Сейчас она понимает, что это был просто частокол вокруг поселения с несколькими стрельнями. Батюшка говорил, что Киев окружен огромной стеной с башнями. И все это срублено из вот таких бревен. И показывал круг на всю длину своих рук. Еще купцы, иногда останавливающиеся в их городке на постой, рассказывали о каменных крепостях и каменных же домах далеко за морем. И вот она своими глазами видит то, чего не видел ее отец.
К крепости примыкал посад, застроенный ровными прямыми улицами с аккуратными домами под одинаковыми по цвету красными крышами. Некоторые дома были высокими, в несколько рядов окон. И окна были большие и блестевшие в лучах осеннего солнца. И множество людей на улицах! Милица остановилась, пораженная видом.
–Горазд, ну вы сейчас куда?
Вопрос Чибиса заставил Милицу отвлечься от созерцания невиданной ею красоты, и она вопросительно взглянула на мужа.
–В гостиницу пойдем. А завтра к матери, в деревню.
–Ясно! Я сегодня на доклад к ротному пойду, узнаю, как там дела с общежитием для семейных обстоят. Наверняка ведь кто-то за время, пока нас тут не было, домиком обзавелся. Вон, смотри, за рекой новый район появился.
Чибис указал рукой за реку, левее города. Там стоял десяток одинаковых нарядных одноэтажных домишек, образуя короткую пока улочку.
–Ты как от родных вернешься, зайди ко мне. Обсудим.
–Спасибо! Зайду.
–Ну, пошли, что ли? Чуть осталось.
И махнув рукой, командир первым двинулся к лежащему перед ними городу.
Глава 33
Осенью в Тверь пришло обещанное князем подкрепление – пять десятков латников, сразу же заменивших воинов рода Тура на охране крепости. Что было совсем не лишним – отвлечение нескольких десятков молодых мужчин на службу для рода было заметным. Бутовт оставил своих лишь на крепостных воротах. Они знали в лицо всех местных и, соответственно, знали, кому можно входить в крепость, а кому нет. Дежурство чередовали между собой все воины, чтобы не слишком обременять семьи. По первому снегу провели сход всего рода. Обсуждали предложение князя о расширении рода. Не без ругани и взаимных претензий между родичами, все же решили, что князь Вяземский худа роду не пожелает, и, следовательно, с ним нужно согласиться. После этого решения уже предметно обсудили, кого из пришельцев можно взять в родичи. Таковых оказалось три семьи. Одна пришла с берегов озера Ильмень, одна из Белоозера, а еще одна вообще издалека – из-под Пскова. Названия мест мало что говорили старейшинам рода Тура – они сами впервые вышли из леса и только-только знакомились с миром посредством рассказов купцов, останавливающихся в возникшем городе. Семьи были крепкие, работящие. Почти все мужчины владели охотничьим и рыболовным ремеслом. Правда, не столь знатно, как это умели мужчины рода Тура. Зато приемыши умели работать с землей и скотом, чему люди языка голяди еще учились. А что делать? Раз у рода появился целый город, одной охотой и рыбалкой его не обеспечишь. Три принятые семьи добавили роду два десятка воинов. Это было хорошо. Плохо, что воины это были плохие. Так отозвался о новичках воевода рода. А он знал, о чем говорил. В княжеском войске и обучался, и участвовал в трех битвах. Это не считая той, проигранной племенем Голядь князю Вяземскому, где вождь рода Тура решился пойти под его руку. На этом посту при активной помощи Бутовта он сменил старого воеводу. Который был старым во всех смыслах и оставался так долго на этом посту исключительно за счет былых заслуг. Именно по причине старости и хвори воевода не смог принять участие в том самом знаменитом походе, круто изменившем их жизнь. Род очень давно не воевал, и острой необходимости в смене уважаемого воеводы никто не видел. Пришлось возглавить дружину Бутовту. Все изменилось в день битвы.
Бутовт своими глазами видел, как слаженно действовали уже обученные в княжеском войске воины рода Бобра. Многие из них были юны, но в строю выглядели, как опытные воины. И доспех! Это был не доспех, а мечта! Поэтому, как только Бутовт с уцелевшими в сече воинами вернулся, в тот же день на сходе рода был поставлен вопрос о смене военного вождя. Слава богам погибших в роду в этой гигантской сече было всего лишь трое. Причем погибли они не от рук княжеских воинов, а их просто затоптали в толчее, когда все поняли, что окружены. На сходе старики скрипели, что Бутовт и те, кто его поддерживал, просто струсили. Вот в их года… вот они бы… Но вокруг Бутовта стояли те, с кем он ушел на битву, а это были почти все воины рода, и им очень не понравилось, что их посчитали трусами. Сила была на стороне Бутовта, и в итоге сход согласился с предложением о смене военного вождя. Труднее было убедить родичей в необходимости отправки молодых воинов на обучение воинскому делу в княжеское войско. К тому же желающих среди молодых охотников получить доспех, как у воинов рода Бобра, оказалось больше, чем мог себе позволить род. И снова поддержка молодежи помогла продавить и этот вопрос. Решено было разбить желающих обучиться воинскому делу на несколько партий и отправлять в княжеское войско по очереди. В первую вошли самые опытные и зрелые охотники. И именно из них предстояло выбрать самого умелого на должность военного вождя. А пока Бутовту предстояло исполнять обе должности.
Нынешний воевода занял этот пост по возвращению и после поединков с товарищами, доказав свое воинское умение.
Поэтому воевода не только озвучил свое мнение о новичках, но и прикинул план обучения на зимний период, чтобы подтянуть их до приемлемого уровня. И самое главное, научить умению биться в строю. И занялся этим с усердием, зная о том, что их ждет.
Как только реки вскрылись ото льда, воины рода были разбиты на четыре смены и приступили к службе, усилив гарнизон крепости.
Все началось неожиданно. Прибыли первые лодьи гостей, идущих с севера на юг. Что немного удивило – прибыл целый караван из десятка лодей и под серьезной охраной из нурманов. Хотя особенно странного в этом ничего не было. Кто первый привезет товары в Хамлидж – тот и сорвет куш. Все было как обычно – купцы, охрана, остановка в Твери, поход от пристани на городской торг, на котором были выставлены меха, добытые родом за эту зиму.
На воротах крепости в этот день стояла пятерка из числа ветеранов. Обычно ворота заперты и для прохода в крепость используется дверь в стене башни, расположенная рядом с воротами. Но в этот момент в крепость завозили на телеге продукты и ворота открыли. То ли это случайность, то ли видоки вражеские рассчитали день, когда это происходит. Но с торга молча, обнажив мечи и отшвыривая с дороги предметы и людей, к крепостным воротам рванулись нурманы.
