У. Шекспир В декабре в Дачкино нескончаемая вереница хлопот заканчивается, люди спокойно занимаются домашними делами или хобби: вышивают, рисуют картины, читают книги, мастерят интересные вещицы, ездят в город на концерты и выставки. В общем, наступает славная пора ничегонеделания или эры безвременья. Единственная забота в этот период – почистить дорожки и дворики от снега. Да и то, в свете последних теплых зим, делать это приходится отнюдь не каждый день. В голове носятся приятные мысли о предстоящей встрече Нового года. Дамы продумывают наряды и кулинарные изыски к столу, мужчины размышляют, какие повесить гирлянды, где достать новые салюты и сколько все-таки алкоголя стоит закупить, чтобы его хватило.
Одним декабрьским утром я поехала на рынок, чтобы купить продуктов к семейному обеду, который планировался на следующий день. По приезде домой, еще не успев разобрать сумки с провизией, я была буквально атакована по телефону Паулиной. Я объяснила, что пока занята и не могу с ней разговаривать, но все без толку, она продолжала трезвонить. Поставив телефон на беззвучный режим и завершив дела на кухне, я перезвонила ей:
– Паулина, что происходит? Пожар, наводнение? Ты не можешь подождать? Я же объяснила тебе, что занята! Неужели не понятно? Что у тебя стряслось? Какие безотлагательные дела? В чем срочность? Объясни, пожалуйста!
– Да если тебе не напоминать о себе, ты закрутишься и обо всем позабудешь! Я тебя знаю. То одно, то другое. Тебе не до меня. А дело-то важное.
– И какое же? Скажи на милость! – улыбнувшись, спросила я.
– У меня мой любимый декабрист загибается. И так выглядел хреново, а сегодня просыпаюсь и вижу, что совсем уже засох. Я не знаю, что делать, растение жалко. Оль, выручай!
– Ладно, помогу! Но мне нужно его увидеть! Приноси его ко мне, посмотрим, что можно сделать! У вас у всех какая-то напасть с цветами. Люська жаловалась, что папоротник желтеет и сохнет, Францевна звонила, говорила, что у нее сансевиерия погибает.
– Какая такая сансерия? Что это за муть серая? Впервые слышу!
– Сансевиерия – это тещин язык в простонародье.
– Так бы сразу и сказала! А то опять умничаешь! Все у тебя не как у людей! Одни слова заковыристые! Откуда ты их берешь только?
– Из книг, Паулина!
– Ах, какая читательница, как я погляжу, ну прямо умница-разумница! Все-то она знает, все-то умеет! Короче, пока не переругались, давай, до встречи! Начну к тебе собираться!
– Не торопись, мне пока нужно закончить свои дела! Жду тебя к трем часам!
– К трем так к трем, как скажешь, деловая колбаса!
Прекрасно помня, что у Люськи и Францевны тоже проблемы с комнатными растениями, я решила не устраивать камерные встречи с каждой из них, а позвонить им и пригласить их всех к себе на практикум. Соседки с радостью согласились, и уже к трем часам Паулина, Люська и Францевна сидели у меня в столовой вместе со своими проблемными цветами. Я предложила барышням не откладывать дела на потом, а сразу приступить к спасению их заболевших любимчиков. Перед мастер-классом я заранее приготовила грунт и удобрения, чтобы неотлагательно начать спасательные работы. Первой ринулась в бой Паулина:
– Оля, давай с меня начнем! Мой декабрист хуже всех выглядит, он не выживет, его будет не откачать, если ты сейчас же с ним что-нибудь не сделаешь!
– Давай посмотрим, что с ним приключилось.
Паулина в шерстяном платье зеленого цвета, в катышках и не первой свежести, с ярко-лиловой помадой на губах, которая на бледном лице смотрелась вульгарно, поставила передо мной горшок с декабристом.
– Мда, явно шлюмбергера переживает не лучшие свои дни, – осмотрев растение, сказала я.
– Какая шлюмбера? Ты что, еще и материться начала? Совсем уже! Ты же женщина! Куда такое годится?! – нервно затараторила Паулина.
– Успокойся! Шлюмбергера – официальное название суккулентного растения, которое в народе прозвали декабристом из-за того, что он цветет в декабре-январе. Поняла?
– Ну зачем мне это надо знать? Тебе лишь бы болтологией заниматься! Лучше скажи, что с ним?! Да верни моего декабристика к жизни! А словечки свои хитрые оставь для кого-то другого!
– Паулина, если бы я не знала тебя столько лет, поверь, на этом бы наш диалог можно было бы считать завершенным! Тем не менее прошу тебя держать себя в рамках приличия и не вступать со мной в бессмысленную перепалку!
Паулина что-то недовольно пробурчала себе под нос. На этом назревающий конфликт был исчерпан, и я приступила к изучению пострадавшего растения. Прежде всего меня смутил запах, исходящий от него, что натолкнуло на вполне определенные мысли:
– Слушай, Паулина, я чувствую запах мочи. Мне кажется, что здесь не обошлось без твоего Альбертика. Он повадился писать в горшок с цветком. Иначе наличие этого удушающего запаха не объяснить.
– Вот, блин, – расстроенно произнесла хозяйка шкодливого кота. – Поди так и есть! А я не понимала: чего лоток сухой стоит?! Наполнитель не чаще раза в неделю меняю! Думаю: может, на улицу выбегает, там свои дела делает, а он вот что гаденыш творит! Приду домой – накажу этого мерзавца!
– Ага, знаем мы, как ты его накажешь! – смеясь, сказала Люська. – Только увидишь его глазки жалостливые, так сразу и растаешь. Паулин, а может, Альбертик мстит тебе за что-то, может, ты его не кормишь, или готовишь плохо, или вкусняшек не даешь? Или не гладишь по вечерам? Поверь, просто так ничего не бывает!
– Да отстань ты, Люська! Чтоб ты понимала в нашей жизни, да я в Альбертике своем души не чаю! Он – моя радость и счастье!
– Все, девчонки, некогда болтать! Давайте цветами займемся! Паулина, бери почвосмесь, песок и немедленно пересаживай своего декабриста в свежий грунт! В земле, насквозь пропитанной мочой, ему не выжить!
Паулина беспрекословно приступила к работе. Следующей в очереди за «цветочным вызволением» из плена страданий была Францевна. У нее на руках была погибающая сансевиерия. Досталась она ей в подарок, по случаю. Знакомый Францевны переезжал в более маленькую квартиру, где растения попросту не помещались, и он привез тещин язык ей в Дачкино. Но растение стало увядать, что вызвало бурю переживаний у бывшей актрисы. Я внимательно осмотрела сансевиерию и задала уточняющий вопрос:
