рюкзак и одела его на спину. Затем открыла бутылочку с настойкой из листьев мирьямы, смочила ей марлю и повязала на лицо, закрыв нос и рот. Вытащила из моих запасов трав три веточки пирилиуса, достала зажигалку, подожгла пирилиус и вышла из спальни.
Прямо напротив двери я увидела Донского. Оборотень спал, прислонившись спиной к стене. Я посмотрела в его лицо, и где-то в глубине зашевелились сомнения, но обида была сильнее. Поэтому я затолкала их ещё глубже и приступила к реализации моего плана. Веточки пирилиуса тихонько тлели, распространяя сладковатый аромат. Я отделила одну веточку и тихо положила ее возле спящего мужчины. Теперь он будет спать ещё крепче и это даст мне хорошую фору. Я поднялась, кинула прощальный взгляд на оборотня и пошла дальше.
Мой путь лежал в гостиную. Именно там я ощущала остальную энергию, но зайти туда не успела. Из неё вышел Тимур и удивлённо посмотрел на меня. Я прямо читала в его глазах: " А что ты здесь делаешь в таком виде?" Оборотень открыл было рот спросить, но не успел. Я быстро сунула ему под нос тлеющие веточки, и он непроизвольно вздохнул их запах. Я четко уловила момент, когда оборотень отключился. Хорошо, что он упал плавно, а не завалился плашмя. Хотя ничего с ним не будет, а если и будет, быстро заживёт. Плохо было только одно. Шум. И если Донской уже вряд-ли что-то услышит, пока не догорит его веточка, то Богдан наверняка этого не пропустит.
И оборотень не заставил себя ждать. Он выскочил из гостиной, увидел своего брата на полу, потом посмотрел на меня и его глаза удивлённо расширились. Я, не долго думая, сунула ему под нос пирилиус. Оборотень вдохнул и упал, как подкошенный недалеко от брата. Я положила между ними дымящиеся веточки, прошла ко входной двери, надела кроссовки и покинула квартиру. В подъезде сняла импровизированный противогаз и выкинула его в ближайшую урну.
Мой план удался. Хоть я все немного не так планировала. И вообще мне очень сильно повезло. Я никогда бы не справилась с оборотнями, если бы не эффект неожиданности. Они не ожидали от меня такой подставы. Теперь же оборотни будут спать пока не истлеют веточки, и не выветрится дым. У меня была фора по крайней мере в несколько часов. Как-то некстати вспомнился Донской возле моей двери. В сердце защемило, и опять наружу вылезли сомнения, но я прогнала их. Я не смогу жить с тем, кто не считается с моим мнением. Я стерпела его самоуправство, когда дело касалось моего здоровья, но жениться на мне без моего согласия… Это явно перебор. Я ещё не простила ему его молчание все дни отсутствия, а тут и другой косяк подоспел. Не хочу так! Не могу так! И точка!
Первым делом я зашла в банкомат и сняла наличку. А затем такси, трасса, попутки. Я уезжала из Москвы, а получается, что опять бежала. Бежала от того, кто так или иначе оставался в моем сердце…
Эпилог
Мне в руку уткнулся мокрый нос. Затем раздался тяжёлый вздох, и я поняла, что больше поспать не удастся. Рука поднялась и зарылась в шерсть, легонько ее теребя. Приоткрыла один глаз и посмотрела на безобразника, который не дал мне поспать.
— И что ты меня разбудил? — спросила пса. — Я уверена, Мария Николаевна тебя уже накормила. При том с лихвой. Посмотри, как ты раздобрел на ее харчах. Жалко ей видите ли тебя, только ожирение твое уже не за горами, и вы этого не понимаете.
Хвост Малыша заходил ходуном, а я вздохнула и решила вставать. Сто процентов Мария Николаевна уже приготовила что-то вкусненькое. Она решила откармливать меня. Только, видимо, не в коня корм. Но женщина не теряла надежды.
Я уже вторую неделю жила в доме мамы Донского. И уже три недели прошло с того момента, как я сбежала от моей головной боли в виде ее сына. На попутках автостопом в основном с дальнобойщиками я добралась до города, откуда когда-то меня забрал Стрельцов и позвонила Марие Николаевне. Стрельцов все же скинул мне ее номер, когда я его просила, и хоть позвонить мне тогда не довелось, он у меня остался. Звоня, я хотела разузнать обстановку. Но основная моя цель была — забрать Малыша. Я собиралась уезжать из страны и оставлять здесь своего питомца не хотела. Да и не имела морального права.
Мы поговорили с женщиной, и я попросила привезти мне пса. Она удивилась, но согласилась. Почему я решила довериться ей? Не знаю. Так говорила мне интуиция. И у меня больше не было вариантов. В поселок к оборотням мне не попасть незамеченной без помощи. Если ехать в наглую, то Донскому тут же доложат. И, тогда можно считать, я набегалась. Оставался только вариант, уговорить Марию Николаевну привезти самой или отправить с кем-то Малыша. Я была готова, что потом пришлось бы в экстренном порядке бежать, заметая следы, но повторюсь, Малыша я оставить не могла.
Мария Николаевна привезла мою собаку сама. Оказалось, она водит большой внедорожник, который ей подарил сын. Нужно было видеть радость Малыша от нашей встречи. И вот как я могла его бросить? Ради такого я и пошла на риск быть пойманной.
Женщина, увидев меня, все прекрасно поняла и прямо спросила, что натворил ее сын. Я не хотела рассказывать, но она настояла. Мария Николаевна выслушала и задала мне всего один вопрос: "Скажи, ты его любишь? " А я не смогла сказать ей "нет", но и "да" произнести была не готова. И тогда Мария Николаевна предложила мне не рубить с горяча, не делать шаг, о котором я могу пожалеть в будущем, а пожить у нее, успокоиться и все обдумать. Она заверила меня, что сына на порог не пустит, если я буду против. А захочу уехать, она не будет препятствовать. Мало того она предложила тайно доставить меня в поселок. Ее машину не досматривают, и Донской не узнает, по крайней мере быстро, что я там. Я согласилась, и Мария Николаевна отвезла меня к себе домой.
Ее старший сын ещё не знает, что я здесь. Он ни разу не приезжал к матери за это время и по слухам, которые доходили до нас, он ищет меня. Марию Николаевну почти никто не посещал, а если кто-то и приходил, то женщина не пускала их в дом. Там пахло мной. И любой
