особняка незамеченным, вернулся в резиденцию Сен Клэр, где одолжил черногривого веррала и поскакал в направлении загородного поместья графини.
Покидали мы с маркизой Бертье его в ссоре, и, поскольку я очень старался не пожирать её взглядом и пялился в окно экипажа, я примерно представлял себе, как туда добраться.
Остаток ночи пришлось провести верхом, так что мне повезло, что организм восстановился, а зверь напился крови, и мне едва хватило времени, чтобы найти место, которое описала вампиресса, и забрать пространственный клинок.
Рассвет забрезжил на горизонте, когда я объявился на пороге чужого дома потрепанный и усталый. К счастью, лакей, а затем и управляющий графини Сен Клэр меня узнали, а потому искать ночлег под набирающими силу и жар лучами Сортры не пришлось.
Ещё одно удачное совпадение, в которое я не верил.
Предчувствие бури в груди нарастало, заставляя зверя биться в клетке из плоти, лишая сна. Слуги Шарлотты встретили гостя графини с должным почтением, и я не стал отказываться от горячей ванны и возможности смыть с себя дорожную пыль, однако тёплая вода не принесла облегчения.
Весь день я проворочался в постели, то просыпаясь, то снова забываясь коротким тревожным сном.
Перед глазами мелькали яркие образы минувшей ночи, где возбуждение смешивалось со страхом за возлюбленную, а воспоминания о долгожданном наслаждении отравляла ненависть к сопернику.
Когда я, наконец, сумел заснуть, время до заката пролетело с досадной быстротой.
Стоило сумеркам сгуститься, как я уже запрыгивал в седло, спрятав артефакт за поясом. Вералла пришлось сменить, поскольку я замучил предыдущего, меньше чем за ночь преодолев расстояние, которое у экипажа занимало около суток.
Управляющий графини приглашал остаться на вечернюю трапезу, но смутное беспокойство гнало меня в столицу, так что от заманчивого предложения пришлось отказаться.
Я проделал примерно половину пути до Рубариса, когда двое всадников в неприметных тёмных костюмах преградили мне дорогу. Успел отметить, что незнакомцы — вампиры и либо дорогие наёмники, либо чей-то тайный отряд.
Даже догадываюсь чей.
Открыл было рот, чтобы поприветствовать бессмертных в привычной иронично-колкой манере, но, увы, я ещё не знал, что преследователей на самом деле четверо.
Беспощадный и подлый удар со спины по голове заставил мир распасться слепящими искрами, а череп расколоться от боли. В последний миг я почувствовал, что теряю равновесие и валюсь из седла и попытался сгруппироваться, чтобы ничего не сломать.
Очнулся в тёмном сыром помещении от острого жжения в запястьях — закованный в кандалы и распятый на манер креста. Судя по жгучей боли и знакомому, пробирающему до костей шипению, кандалы сделаны из серебра.
Повернул голову, чтобы осмотреться, и застонал от тупой боли в висках. По ощущениям, на затылке и шее запёкшаяся кровь, на мне — только брюки, руки раскинуты в стороны, а босые ноги почти не касаются пола.
Весёленькое дельце.
Глава 18
Смертные говорят: хочешь жить — умей вертеться.
Бессмертные этому принципу следуют.
Пока я дожидался, чем закончится моё эпическое приключение и заключение, научился балансировать на носочках и нашёл положение, в котором новообретённые модные браслеты меньше всего обжигали запястья.
Скучаю по тем временам, когда серебро было для меня безобидной побрякушкой.
Сквозь зарешечённое окошко в двери напротив меня пробивался слабый свет.
Глаза вампира быстро адаптировались, и в густой темноте я начал различать вытянутый каменный зал, очертания грубого деревянного стола, стойку с инструментами понятного мне назначения, напольные железные светильники с потушенными свечами.
Я ещё мог представить, как моя сфера работы занесла бы меня на БДСМ-вечеринку в Манополисе, но чтобы в Дракарде — это нонсенс.
Ощущение абсурдности усилилось на порядок, когда замки лязгнули, тяжелая толстая дверь отворилась, и двое стражников, склонившись, пропустили в пыточную герцога де Эвиля с подсвечником в руках.
Орэ так буднично смотрелся в своём подземном изоляторе в простых и немарких тёмных одеждах, что я с трудом сдержал нервный смешок.
Клетка захлопнулась.
Вампир поставил подсвечник на стол, кинул что-то рядом и, достав свечу, принялся неторопливо зажигать фитили в многоуровневых напольных канделябрах. Я прищурился, позволяя глазам привыкнуть к свету.
Закончив, блондин вернул свечу на стол и перевязал длинные волосы чёрной лентой, после чего соизволил повернуться ко мне.
— Тёмной ночи, граф, — поприветствовал безо всяких эмоций, словно мы столкнулись на светском приеме.
Приветствие вампиров подразумевало, что ночь пройдёт спокойно, в уютных объятиях мрака, не нарушаемая ни огнём, ни лучами Сортры. Оно сулило безопасность и комфорт, так что я оценил иронию, поскольку понимал с пронзительной ясностью, что моя ночь «тёмной» не будет.
Разве что потемнеет в глазах от боли.
— Да ты жить без меня не можешь, — ответил дежурной колкостью, в глубине груди сокрыв малейшую слабость. Ни страха, ни сомнения он от меня не дождётся.
— Может, оставим светские любезности? — добавил я. — Мы не в том положении, чтобы прятаться под масками. Я — так уж точно.
Если первую насмешку герцог пропустил мимо ушей, то вторая его позабавила.
Высокородный улыбнулся, обнажив клыки, и окинул меня взглядом. Очень пристальным и очень недобрым.
Он стоял спиной к столу, уперевшись руками в край, и выглядел расслабленным, но в глубине холодных светлых глаз зарождалась алая тьма зверя, не предвещавшая для меня ничего хорошего.
Де Эвиль легко оттолкнулся от стола и взял с него второй предмет, который принёс с собой. Им оказался длинный, сплетённый из чёрной кожи кнут с острым серебряным наконечником. Никогда не видел ничего подобного.
Наверное, мозг отказывался верить в реальность происходящего, потому что мне стало дико смешно при мысленном развитии темы БДСМ-вечеринки. Смех я сдержал, а вот короткую улыбку не смог.
— Меня одно интересует, Кросс, — с демонической ухмылкой признался собеседник. — Ты правда думал, что можешь поиметь мою невесту в моём рабочем кабинете, и я об этом не узнаю?
— В том и разница между нами, Орэ. Пока ты думаешь, я имею. Всё, что захочу, — сузив глаза, подначил герцога.
Возможно, в некоторых ситуациях стоит сначала думать, а потом говорить. Например, когда хлыст с серебряным краем может распороть тебе грудь. Полезный навык, который у меня напрочь отсутствует.
Однажды я научусь. Не исключаю, что даже сегодня.
Кто бы мог подумать, что несколько переплетённых полосок кожи вкупе с кусочком драгоценного металла в умелых руках способны причинить такую острую боль. Пришлось закусить губу до крови, чтобы не закричать.
Повторяя имеющийся шрам несколькими сантиметрами выше, наконечник рассёк плоть, и в кровь попало серебро. От удара я утратил равновесие и повис на оковах, впившихся в руки, на которых
