имело значения, была это кухонная утварь или земля с крестьянами. А в 1740 году суды перестали регистрировать земли на жениха и требовали, чтобы приданое записывали на невесту.)
— Но закон же должен быть утверждён государственным советом, — Ирина решила уточнить насколько Виленский в курсе
— Это так, — ответил Шувалов, — но барон Виленский был одним из инициаторов этого предложения вам.
Ирина замолчала, ей хотелось подумать. Получается, что Виленский продемонстрировал, что не собирается посягать на её свободу и готов принять новый закон, который позволит не только ей, но и другим женщинам империи стать финансово независимыми от своих мужей.
Как же ей научится понимать его? Пока она злилась на это сухое предложение повторно пройти ритуал, он предложил императору принять целый закон, чтобы сохранить её свободу.
— Итак, — дождавшись, когда Ирина поднимет на него взгляд, сказал Шувалов, — вы готовы выслушать наше предложение?
— Да, Александр Григорьевич, готова
— В столице сейчас весьма небезопасно, мы предполагаем, что очень скоро может начаться бунт. Зависит это от того, найдём мы главного зачинщика раньше или нет.
Поэтому вам всё-таки придётся уехать, но я не смогу с вами отправить ни графа Забела, ни барона Виленского. Все они нужны мне здесь.
Но я обещаю, что подберу вам кого-нибудь из агентов, которые будут не менее надёжными, чем ваши прежние сопровождающие.
Но уехать вам придётся не в Никольский, а в Горное княжество. С вами поедет ваш профессор Шмоль, его друг профессор Гукасов, вы можете взять с собой ещё кого-то кто будет вам полезен для разработки «чёрной крови».
Это очень хорошо, что у вас есть личная клятва рода Дадиани, Давида тоже возьмите с собой.
Видя, как загорелись глаза у Ирэн, грустно добавил:
— Только вы не сможете взять с собой детей. Дети останутся в Никольском под присмотром Леонида Александровича.
Ирина ещё раз переспросила:
— То есть, я правильно поняла, что, если я соглашусь, то император подпишет новый закон, а я могу планировать уезжать из столицы и мне необязательно принимать решение по повторному ритуалу замужества?
Шувалов кивнул:
— Конечно, но только после того, как я определю вам сопровождающего.
— У меня ещё вопрос, —Ирине очень не хотелось оставлять детей, — есть ли хоть какие-то условия, при которых я могу не расставаться с детьми?
— К сожалению, нет, — ответил Шувалов, — в Горном княжестве идёт война, постоянные набеги Ширванского ханства, и дети главы государственного совета могут стать целью Ширванцев, чтобы получить преимущество.
— Мне надо срочно выезжать? — спросила Ирина
— Нет, у вас три-четыре дня, чтобы подготовится к отъезду в Никольский, а вот уже оттуда можно не спешить и у вас будет одна-две недели на сборы.
— Я согласна, — ответила Ирина, а про себя подумала, — три-четыре дня это хорошо, даже успею съездить к Мещерским на «мистический вечер».
Но перед тем, как отпустить руку Ирэн, отведя её обратно к отцу, который судя по усталому лицу уже готов был ехать домой, Шувалов произнёс:
— Ирэн Леонидовна, ваше появление перевернуло империю с ног на голову, но мой вам совет, всё же не тяните с выбором. Простите, старика, не удержался.
Но даже несмотря на последнюю оговорку Шувалова, настроение у Ирэн поднялось, она словно бы выдохнула. Сразу появилось желание найти Елизавету и поделиться с ней. Она осмотрелась и увидела, что Лиза рядом со «своим генералом». Ирине даже стало завидно, вот так вот взять и определиться с тем, кто тебе нужен, и даже больше ни с кем не танцевать.
Отца было жалко, он выглядел устало, но всё же согласился остаться еще на немного, чтобы посмотреть «огненное шоу»
Фейерверки Ирэн понравились, взлетая в московское небо над дворцовым парком и над площадью перед Кремлём, они были великолепны и поражали обилием цвета и мощностью заряда.
Пока Ирэн стояла, практически «разинув рот» к ней подошёл Якоб и попросился сопровождать её в Никольский.
— Только в Николький? — переспросила Ирэн
Но Якоб непонимающе на неё посмотрел, и она подумала, что возможно он не в курсе того, что ей говорил Шувалов и предложение сопроводить её до имения, исходит исключительно от него самого.
Возможно, что все эти вопросы, которые она обсуждала с Шуваловым, обсуждались только самым ближним кругом императора, в который вероятно Якоб не входил. Но, да, ей хотелось, чтобы Якоб поехал, и она с радостью согласилась.
Она ещё не знала, что к Якобу «прилагался» наследный принц Ханидана.
После фейерверка желающие могли откланяться, и Лопатины воспользовались этим.
Уставшие, сами не понимающие как им удалось пережить этот долгий день, Лопатины приехали в дом наместника. Прасковья Валуевна с дочерями уехала с бала ещё раньше, поэтому Ирина рассчитывала увидеть тёмные окна, предполагая, что уставшие после бала Гайко будут крепко спать.
Но им открылось совсем другое зрелище, все окна были ярко освещены, во дворе дома стояли кареты, бегали слуги, разгружали багаж.
— Батюшка, вы понимаете, что здесь происходит? — спросила Ирэн отца
Но Леонид Александрович сам с недоумением смотрел на всю эту яркую суету.
Удивлённые Лопатины вошли в дом и были оглушены громкими возгласами, потому что в холле было полно людей, красиво одетые, статные, громкоголосые, все они были черноволосыми, с очень знакомым профилем.
Увидев Ирэн с отцом, одна из пожилых, женщин обернулась и с радостным возгласом набросилась с объятиями на Ирэн
— Вай-вай, Ирэн -джан, дай я тебя обниму.
Увидев, что Ирэн не понимает, кто они и что, несколько обиженно проговорила с лёгким грузинским акцентом:
— Я бабушка, — видя, что Ирэн продолжает не понимать, повторила, — бабушка Давида.
Оказалось, что это прибыло семейство Дадиани. Узнав, что Давид принёс клятву рода, что означало, что весь род теперь был верен Ирэн, и, узнав, что благодаря Ирэн их наследник выжил, они решили поехать, навестить «девочку».
В разговоре стало
