столько оружия? Это воины… Стрельцы?
— Во-о-от! — кивнул Тванияр, — Скорее всего… — предположил он, — и везут еду своим… Но с нами им придётся поделиться. Сейчас смертные по тропе в лес свернут. Во-о-он туда! — отец указал рукой. — А там всё, по нашему плану. Как раньше. Помнишь? Отвлекаем последнюю телегу и..
Тинешалт кивнул и продолжил наблюдать.
— Со всем обозом нам не справиться, — их много и они с оружием, — рассуждал Тванияр, — Это видно. А вот самые последние… Кто к ним будет возвращаться, чтобы помочь? Никто. Поэтому, действуем тихо… И чувствую, ждёт нас сегодня — пиршество… Свежая кровушка! — в предвкушении аппетитного лакомства вампир улыбнулся и поудобнее утроился в кустах, показывая рукой Тинешалту, куда лучше спрятаться. — Давай сынок… Как только последняя повозка проедет.
— Да… — молодой из «высших» ловко, прячась то за одним деревом, то за другим… переметнулся к кустам, поближе к дороге и подал знак отцу.
Серые клыкастые и здесь пригодились. Не один, не два… — целая стая!
Выждав нужное время, молодой вампир ловко взмахнул рукой и волки кинулись на несчастных французов, отсекая крайнюю телегу от обоза. Заприметив голодных хищников, те фуражиры, которые шли впереди, прибавили ходу, стараясь не выдавать промышляющим в лесах партизанским отрядам русских своё пребывание тут пустой стрельбой в темноту.
Тинешалт выскочил из кустов на пятерых вооруженных смертных, испуганных напавшей стаей, рычащих и скалящих клыки волков. Этот ловкий «молодой вампир» действовал так быстро, что французы даже не поняли, что произошло. Пока они пытались отбиваться прикладами ружей и пиками от нападавших серых хищников, Тинешалт, воспользовавшись ситуацией, словно юла пронёсся вокруг повозки, нанося смертным сильные удары руками и ногами, стараясь не допустить лишнего кровопролития раньше времени, но при этом не оставляя ни малейших шансов на выживание этим жалким людишкам. Его отцу оставалось лишь подкрасться, свернуть бедолагам шеи и снять одежду, дабы после… не запачкав в крови новые наряды, испить до сыта лакомого напитка.
— Раздевай их… Смотри, какая хорошая одежда нам досталась..- довольный вампир уже натягивал на себя тёплый наряд, — Мне его кафтан больше нравится. Вон какой! — он крутился, осматривая себя с разных сторон, — И штаны… Ну? — одевшись полностью во французскую форму, — Как тебе? — улыбнулся старший кровопийца… Не знал он тогда, что эти странствующие, чью одёжу они сейчас на себя надели — на сей момент, самые лютые и ненавистные всему православному народу враги на Руси..
Волки утащили обнаженные и растерзанные тела смертных в лес..
— Ты смотри… — поднимая тряпьё, -..в повозке-то еда… И ещё одежда… Да здесь много чего! Глядишь, по пути продадим.. — Тванияр уже строил планы на будущее, и радовался, что в этот раз всё так удачно складывалось и появлялась возможность наконец-таки заиметь деньги.. — Вот только за тем обозом нам сейчас нельзя идти… Выждем время до утра… А там решим, куда дальше отправимся.
— На дороге оставаться тоже опасно. Вдруг следом ещё обоз пойдёт. — Тинешалт поспешил завести лошадь в лесную чащу.
* * *
Несколько часов спустя.
— Тинешалт, ты это слышал? — отец, задремавший в телеге под суконным полотном после сытного пиршества, сквозь чуткий сон, уловив звуки выстрелов и крики, резко поднял голову и оглянулся.. — Тинешалт, ты где? Тинешалт? — он слез с повозки и прячась за кусты и деревья поспешил на шум..
Вокруг ещё было темно. Где-то в глубине леса раздавался грохот ружей, ор людей, визг животных, ржание лошадей… Непонятный рокот… Казалось, что где-то там происходило что-то страшное, жуткое..
Однако, к тому времени, когда Тванияр добрался до нужного места, бой уже утих… Его глазам предстал лишь результат сей ужасной расправы… Деревья, трава… земля… — всё было окраплённое красным. Истекая и харкая кровью, всюду валялись расцарапанные тела вперемешку с волками простреленными и исколотыми пиками… Жуткое месиво, запах вспоротых животов, даже у привыкшего питаться кровью вампира, неожиданно вызвало отвращение и рвоту… Возможно, его организм ещё не окончательно пришёл в себя после нескольких спячек с малыми перерывами на восстановление.
— Тинешалт? — проблевавшись, держась за дерево, стоя на коленях прошептал отец, оглядываясь по сторонам.. — Тинешалт? — вампир не услышав отклика, вздохнул, успокаивая себя тем, что раз сын не отзывается, значит есть шансы, что он успел сбежать и жив… А может быть и вообще здесь не был. Хотя, рваные следы от когтей на телах убитых смертных, говорили, нет, просто кричали о том, что никто кроме вампира не мог такое сделать… И Тванияр это прекрасно понимал… Он ещё раз осмотрелся..
— Я здесь… — часто дыша, бледный, истекая кровью, едва слышно произнёс сын, находясь в самой куче среди остальных тел. — Я боролся до последнего… Мы с волками… Беги отец… и сними эту одежду… сними… — жизнь покидала молодого вампира… На его теле, казалось, не осталось ни единого живого места… Он был весь исколот, изранен, в нескольких местах прострелен… Шансов спасти «бессмертного», в надежде на регенерацию не было.. — Беги, отец… — прошептал Тинешалт… Его всего трясло..
— Сын… Как же так? Зачем ты.. — Тванияр высвободил родное чадо из-под тел смертных.
— Сними… сними… эта одежда… — медленно, едва дыша, шептал тот.. — Меня приняли за врага… Мне пришлось отбиваться… Их было очень много… — голова вампира кружилась… вдох… другой… выдох… и всё..
Сдерживая свой крик, Тванияр, сидя на коленях, сжал пальцы в кулаки, крепко закусил рукав кафтана и зажмурился..
Он не знал и не успел бы… да и не смог бы противостоять вооруженным партизанам… Но сейчас это было не важно. Отец корил себя за то, что не уберёг сына… Вот так глупо… он просто спал..
Любопытство молодого вампира стоило ему жизни. А французская одежда, которая была так приятна к телу, лишь усугубила ситуацию. Пытаясь отбиться, Тинешалт успел разодрать нескольких смертных, поцарапать их и погрызть. Но силы были не равны… Даже волки, которые стаей накинулись в защиту того, кто делил с ними добычу, не смогли помочь..
Дрожащими руками отец прикрыл сыну веки..
Тванияр вытер рукавом кафтана свои глаза, шмыгнул носом, сплюнул… Было сложно… Ноги не слушались, руки тряслись… но он отнёс бездыханное, всё ещё истекающее кровью тело родного дитя подальше от жалких смертных и похоронил того согласно ритуалам «высших».
Этот кровопийца, безжалостно лишающий жизни остальных, спокойно относившийся к смерти сородичей, сейчас не мог сдержать слёз… Древнего из рода «Тван» всего колотило от злости и жажды мести… Ещё никогда он не испытывал подобного чувства.
Ненависть и ярость — эта коварная смесь лишь подогрела его кровь и вылилась в жуткую расправу над всеми жалкими людишками, которые попадались на пути
