Итак, вот оно. Золото капитана. Зарыто под китом. Более или менее. Я взял шкатулку под мышку, поднял с пола волшебный освещальник и устремился из церкви. Для первой попытки ограбления могил все прошло весьма неплохо. Если повезет, заместитель консула сможет все объяснить епископу, предотвратив таким образом поспешные попытки меня повесить.
Оказавшись на улице, я был готов вскочить на лошадь, когда чья-то рука схватила меня за плечо и резко рванула назад. Я упал на землю и увидел перед своим носом пару щегольских черных сапог и нижний край радужной мантии. Это был Гликсий.
– Вот уж не ожидал, Фракс, что ты будешь грабить церкви, – прогремел он. – Гони сюда эту штуку.
Я попытался подняться – ничего не вышло. Затраченные на магические действия силы ко мне еще не вернулись. Как-то раз мне удалось уложить Гликсия одним ударом, но сейчас я был на это не способен.
– Мне нужны эти деньги, – сказал я.
– Мне тоже.
– Для чего? – поинтересовался я, пытаясь потянуть время в надежде на возвращение сил.
– Карточные долги, – ответил Гликсий. – Я задолжал Братству, а если быть точным, то самому Казаксу. Он только что узнал, что одно из моих кредитных писем за прошлый месяц не подкреплено средствами. У меня могут возникнуть неприятности. – Гликсий поднял руку и продолжил: – Но убив тебя с помощью заклинания и получив четырнадцать тысяч гуранов, я, похоже, решу все свои проблемы.
Колени Гликсия вдруг подогнулись, и он упал вперед, уткнувшись лицом в землю. Это тихо возникшая из-за угла Макри врезала ему по черепу короткой, обшитой кожей дубинкой.
Я изумленно посмотрел на нее и спросил:
– Кто сидит на моем месте?
– А ты не хочешь поблагодарить меня за то, что я спасла тебе жизнь? – поинтересовалась она.
– Я благодарю тебя за то, что ты спасла мне жизнь. Так кто же сидит за столом на моем месте?
– Дандильон.
– Аааагррр!
– Это ты вскрикнул?
– Дандильон играет за меня в карты… Как же мне не вопить?!
Я сделал попытку влезть в седло, кипя от ярости при мысли о том, что босоногая идиотка сидит на моем месте за карточным столом.
– Она справится, – ответила Макри. – Я велела ей не предпринимать никаких поспешных действий.
– Ты что, свихнулась, оставляя ее на хозяйстве?! Может, ты спишь и видишь, как бы выскочить замуж за Хорма?
– Если на то пошло, то и у тебя мало что получалось, – сказала она. – И вообще, не стоит ли тебе поторопиться назад в «Секиру мщения», вместо того чтобы торчать здесь, занимаясь пустопорожней болтовней?
Я влез в седло и пришпорил скакуна. В скачке был определенный риск, поскольку в ночное время она запрещена, но сейчас округ Двенадцати морей кишел солдатами, охранниками и чародеями – как конными, так и пешими, – и мое передвижение осталось совершенно незамеченным. Макри как менее опытный наездник довольно сильно от меня отстала.
Поместив коня в стойло, я поспешил в таверну. Если Дандильон успела пропереть все мои деньги – игра закончена. Согласно правилам, оставшийся без средств игрок обязан немедленно покинуть стол и вернуться к игре уже не может. Я питал слабую надежду на то, что Макри пошутила и на моем месте сидит кто-то другой. Но, когда я вбежал в зал, мое сердце упало. Это была не шутка. На моем месте сидела Дандильон, и кучка монет перед ней была подозрительно маленькой. Гора гуранов перед Хормом была, напротив, весьма внушительной. Я сразил зрителей яростным взглядом и спросил, адресуя свой вопрос Лисутариде:
– Как ты это позволила? Ты что, свихнулась?
– Капитан Ралли выразил желание занять твое место, – пожала плечами Властительница Небес. – Но Хорм не согласился.
Я обернулся к Хорму и грозно спросил:
– С какой стати какой-то приблудный орк присваивает себе право не соглашаться с людьми?
– Существует лимит на число заместителей, – без всякого смущения ответил Хорм. – Все с этим согласились.
Я обвел присутствующих ненавидящим взглядом.
– Все в порядке, Фракс, – весело заявила Дандильон. – Я уже почти насобачилась.
– И сколько же денег осталось?
– Хм… Почти пятьдесят гуранов.
Я вытянул идиотку из-за стола и, пребывая в не самом лучшем настроении, занял свое законное место.
– Все это жутко смешно. Вы отнимаете у человека заработанные тяжким трудом деньги, пользуясь тем, что его место занимает Дандильон. Но у меня для вас имеется небольшой сюрприз, – заявил я и поставил перед собой шкатулку. – У меня были еще деньги.
В том, что игрок приносит деньги, не было ничего удивительного. Но только в обычных обстоятельствах. В данном случае дело осложнялось тем, что мы с Хормом условились играть на тысячу гуранов каждый. Я опасался, что услышу протесты – по крайней мере от него. Но когда я посмотрел ему в глаза, он всего лишь вскинул брови, давая понять, что ему плевать на мои потуги.
– Я уже намного обогнал тебя, сыщик, и не возражаю против того, что ты наскреб еще немного деньжат.
– Наскреб, говоришь? Взгляни на это, оркская пародия на карточного игрока!
Я открыл шкатулку и театрально опрокинул ее над столом, ожидая, что оттуда польется водопад золотых монет. Но этого не произошло. Из шкатулки капитана вывалилось четырнадцать монет, достоинством в один гуран каждая. Я посмотрел на кучку монет и потряс шкатулку. Никакого результата. Сокровища капитана, видимо, возрастали в геометрической прогрессии каждый раз, когда легенда о них переходила из уст в уста. Все собравшиеся за столом просто давились от хохота.
– Неужели ты решил пожертвовать всем, что скопил на безбедную старость? – заливался Казакс.
Я же продолжал скрести ногтем по дну шкатулки, надеясь откопать золото. Я не мог поверить в то, что пережил столько неприятностей из-за жалких четырнадцати гуранов. Будь проклята эта Танроз и вся ее лживая семейка! За моей спиной презрительно сопел Цицерий. К нему были готовы присоединиться Лисутарида и Ханама, но празднество прервал громкий стук в дверь.
– Откройте во имя Истинной Церкви! Мы требуем немедленного ареста грабителя могил по имени Фракс!
– Что это значит? – спросил удивленный поднявшимся гамом Цицерий.
– Не обращайте на них внимания, – сказал я. – Церковь не имеет права шляться по городу и требовать то, что ей не принадлежит.
– Я – епископ Гжекий, и я от имени Истинной Церк–ви требую ареста гробокопателя Фракса!
– Это вопрос спорный, – сказал я. – Но в любом случае ваши властные полномочия превосходят полномочия епископа.
– Что ты натворил? – спросил заместитель консула.
– Ничего.
– Но они говорят, что ты ограбил могилу.
– Небольшое непонимание. Они решили, что я делаю что-то нехорошее, когда я опустился на колени, чтобы вознести молитву. И вообще, господа, не пора ли нам вернуться к игре?
