ей, но послышались тяжелые шаги, спускающиеся по лестнице. Россини зашел в гостиную, отдал Монике документы, бросил мне короткую фразу, чтобы я шла за ним, а после исчез из вида.
— Ты успела родить дочь от этого цепного пса, — он плевался словами, словно ядом. Я изумленными глазами прижимала ближе к сердцу свою кроху, которая как две капли воды была похожа на своего отца. У нее были больше зеленые глаза, нежели карие, но врачи говорили, что с годами этот пигмент пройдёт. Неужели он не видел сходство? — Вот твоя настоящая причина, не так ли? Из-за этого ты бросила меня и умчалась к нему?
— Не из-за этого. — Сухо ответила я. — И, если быть честной, то я не горю никакого желания делится своей жизнью с тем, кто убил моего мужа.
— Я не убивал Стеф… — он осекся, — Как я причастен к смерти Хосе?
— Думаю, тебе лучше знать. — Я ухмыльнулась. — Знаешь, самым правильным решением в моей жизни было сбежать от тебя подальше. Я ненавижу тебя, Луиджи Россини. Тебя и твою семью. Не-на-ви-жу!
— Ненавидишь? — Он облизнул губы и рассмеялся. — Именно это говорит твое тело, да? — Мужчина притянул меня к себе ближе. Сначала мне показалось, что тот напрочь забыл про ребенка на моих руках, но это оказалось не так. — От ненависти твои глаза смотрят на меня, как олень перед смертью? Или от ненависти твои губы просят о поцелуе?
— Что ты себе напридумывал? — Я так легко сказала о ненависти, но так тяжело было это доказать. Чтобы чувствовать себя уверенней, я думала о смерти друга, и это работало. — Я больше никогда не позволю тебе поцеловать меня!
— Да?
Луи резко притянул мою голову за затылок и впился своими губами в мои. Он рвал, кусал меня, словно выплескивая все накопившиеся эмоции. Мы целовались. Ненавидя себя ещё больше, я поддалась чарам и силе Луиджи. Но спустившись с небес на землю, я разорвала наш поцелуй и влепила жгучую пощечину мужчине, вызывая в нем новую волну эмоций.
— Я не позволю! — Слезы просились наружу, но я сдерживала их, сглатывая подступающий ком. — Что ты хочешь от меня? Зачем держишь тут?
— Затем, — его дыхание обдало мое лицо, и мне стало дурно, — что я чертов безумец, мазохист! Я потратил столько сил и времени, чтобы найти тебя, и всетаки найдя, я больше не упущу!
— Я не твоя собственность. — Голос дрожал.
— Нет, ты больше, чем моя собственность. И ты больше ни на шаг от меня не отойдешь. Надо будет, будешь ночевать в моей спальне, и я буду этому только рад. — Он вдохнул аромат моих волос, и по телу пробежали мурашки. Я тряхнула головой. — Ты все поймёшь, а когда поймёшь, расскажешь мне обо всем.
Я закрыла глаза, чувствуя, как эмоции и чувства в моем теле меня переполняют. Во мне боролись три сильных чувства: любовь, ненависть и страх, дополняемыми чувством вины. Именно из-за чувства вины я не могла открыться сейчас этому мужчине, именно это чувство заставляло видеть главу парижской мафии не тем любящим мужчиной, не тем безутешным возлюбленным, готовым расстаться с жизнью, а жестоким убийцей. Он был жестоким ревнивым итальянцем, готовым сжечь весь мир.
— Я причинила тебе столько боли, — шептала я, не открывая глаз. — Зачем тебе держать меня при себе? Не ты ли так просто избавился от Элизабет?
— Я зол, разочарован, ранен тобой. Я все ещё готов схватить твою тонкую шею и свернуть ее, но убив тебя, я ещё больше сойду с ума.
— Отрежь гниющую руку, — просила я, чувствуя, как его ладонь коснулась моей щеки. — Ампутируй, пока заражение не пошли дальше.
— Я уже заражен по самое не балуй.
— Я никогда тебя не прощу, — открыв глаза я встретилась с нескончаемым песчаным карьером. Он улыбнулся.
— Я тебя тоже.
Тогда я поняла одно: ненавидя друг друга нам придется продолжать мучать себя и того, кого любишь. Мне придется убедится, что это он убил Хосе, заставить себя не поддаться свои вырывающимся временами чувствам, и заставить его поверить в мою нелюбовь к нему. Заставить его выгнать меня из дома, чтобы наконец он отпустил меня.
— Отпусти.
— Никогда.
Это битва взглядов. Два упрямых человека с одинаковыми чувствами. Две бомбы замедленного действия.
— Я сбегу.
— Я тебя найду снова.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
