атмосферным мезонином. Макар предлагал дом получше и просторнее, но мне так не терпелось начать сезон гнездования, что эта маленькая сказка с первого взгляда забралась в душу. Я открыла входную дверь и не наклоняясь стянула сапожки, специально для беременности купленные, без всяких застёжек. Куртка повисла на вешалке, и я, впрыгнув в тапочки, пошла на шум. Макар сегодня планировал быть дома и доделывать маленькие недочеты: плинтус вот в углу кривой и дверь в ванной слегка туго ходила. На мое резонное замечание, что строители это сделают быстрее, муж оскорбился. А я подумала, что чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось.
Из спальни доносились странные звуки, что-то вместе со стонами. Я напряглась, как может напрячься женщина, которая единожды уже подобное слышала. Прав был Макар, когда говорил, что недоверие будет сильнее яда изнутри разрушать. Просто я не понимала, что он имел в виду. А сейчас поняла.
Я рванула дверь спальни на себя, и мужские стоны зазвучали отчетливее. По спине прокатилась капелька пота, и я облизнув губы, вошла.
Возле окна, согнувшись в неприличной позе, стоял Макар и выл сквозь зубы. Он цеплялся одной рукой за подоконник, а перед ним лежали какие-то деревянные запчасти.
— Что здесь происходит? — медленно спросила я, тем самым напугав мужа, который попытался тут же разогнулся и улыбнуться. Последнее не получилось, потому что лицо исказила гримаса боли. Я шагнула ближе и поймала Макара за руку. — Ты весь побледнел.
Муж покачал головой, видимо, силясь что-то сказать, но вместо этого попытался шагнуть к кровати и взвыл как раненый олень. Когда мы все же доползли до постели, Макар как бревно рухнул лицом вниз и простонал:
— Спина…
— Как ты умудрился? — спросила я и пошла в ванную за аптечкой. Вытащила ампулу с обезболивающим, шприц и спиртовые салфетки. Вернулась к мужу.
— Я просто хотел собрать кроватку, — сквозь зубы вещал супруг, пытаясь лечь поудобнее.
— Но она сопротивлялась? — уточнила я, искоса глядя на запчасти, что были разбросаны по всему полу. Макар не отвечал. — А нельзя было рабочих дождаться?
— Полли, я строю дома, неужели кроватка детская труднее?
Я бы, конечно, поспорила, ибо после стройки домов Макар никогда еще не стонал в подушку, но не стала заострять внимание. Я наклонилась к Макару и приспустила с левой ягодицы штаны. Поставила укол с хлопком, и Макар сдавленно прохрипел.
— Ты меня лечишь или лапаешь?
Я растерла место укола и вернула одежду на место.
— Скажи спасибо, что не сбежала с криками: «О Боже мой, какой конфуз! Мужская задница», — съязвила я и собиралась отнести шприц в мусорку, но не поняла молчания Макара. Он оглянулся на меня через плечо и слишком серьезно сказал:
— Спасибо.
Я смутилась и постаралась скорее замять тему, поэтому предложила пообедать. А после обеда Макар продолжил страдать, уже тихонько передвигаясь по дому и собирая обломки детской кроватки. Мельком я слышала, как он звонил кому-то и уточнял, почему деталей так много, а инструкции наоборот — мало.
Ближе к вечеру, когда я зависла в мансарде и раскраивала новое платье, Макар пришёл меня навестить. Вместе с ноутбуком. Я посмотрела на него с подозрением, и муж занервничал. Подвинул ткани на край стола и поманил к себе. Я натыкала в подушечку английских булавок и подошла. Макар присел на стул, открыл ноут и что-то искал, а когда я все внимание сосредоточила на экране, то развернулась вкладка с сайтом детской одежды. Модели были какими-то схематичными и как будто просто нарисованными, а не отснятыми.
— Это что такое? — я уперлась подбородком в плечо мужа и обняла его со спины. Он повернулся ко мне и поцеловал в щеку.
— Твой магазин… — слишком тихо сказал Макар, а у меня сердце сделало кульбит, ударилось о рёбра и побежало куда-то далеко. Как я подозреваю, рассказывать желудку новости.
— Прости? — я даже руки разжала и теперь в упор смотрела на мужа.
— «My little daughter». Я взял на себя смелость дать название, но ты можешь переименовать, потому что это не рабочая версия сайта, а ещё черновик.
Я стояла, замерев и не зная, что сказать. Собственный интернет-магазин детской одежды, который только в мечтах, только в эскизах и обрывках ткани. И Макар поддерживает. Своим этим поступком он поддерживает мою затею и, значит, верит в неё.
— Полин, скажи что-нибудь? — попросил Макар и погладил меня по холодной руке.
— Я не знаю, что тебе сказать, — выпалила я на одном дыхании, не в силах бороться с потоком идей: пышный фатин и тонкая органза, немного кружева и лент, розовый цвет зефира и плотная шартрезовая зелень. В голове мелькали образы, где малышка качается на качелях, а пышная балетная пачка мятного цвета пляшет в воздухе.
— Тебе не нравится? — с опаской спросил Макар, и я нервно замотала головой.
— Это… это… Макар, это нереально, — в уголках глаз собрались слёзы, и я поспешно, пока муж не заметил, смахнула их, а потом посмотрела на Макара и честно призналась: — Это очень много для меня значит.
По другую сторону баррикад
Глава 59
— Макар, началось, — в ночной тишине прозвучал голос Полины, и я нервно крутанулся на постели, ища кнопку светильника на тумбочке. К слову, «начиналось» у нас за последние две недели уже четвёртый раз, но я плохо учился в школе, и байка про волка и мальчика до меня не доходила. Я нервно вздрагивал, соскакивал с кровати и начинал метаться по спальне, пока Полина чистила зубы и умывалась. К её выходу из ванной я был одет, бодр и немного взбудоражен. Вру. У меня коленки тряслись от мысли, что роды начались, а мы в загородном доме. Но Полина наотрез отказалась возвращаться в квартиру, и я её понимал. И вот сейчас нервное и надтреснутое «началось» тоже подкинуло меня, но всё же я уточнил:
— Точно?
— Макар, в ванной на полу лужа! — со слезами в голосе призналась Полли, и я словил предынфарктное состояние. По инерции попытался схватиться за сердце, но опомнился, что так только сильнее напугаю Полли.
