– Готов поспорить, что он попытается её завербовать, если уже этого не сделал, – подавленно проговорил я. – Она умна, опасна, не брезгует самыми грязными средствами и ненавидит людей. Такие союзники ему нужны. И я уверен, что он ей нравится.
Джулиан Гудфеллоу, наш бывший учитель языков, обладал сходными чертами – только он привык добиваться своих целей тайно, а не с помощью собственного канала на Ютубе. Однако и он, осуществляя свои планы, мог спокойно бросить на обочине тяжелораненого.
– По крайней мере, Миллинг не пытался ей помешать, – заметил Дориан. – Он лишь смотрел. А его сторонников это наверняка восхитило.
– Восхитило?! – напустилась на него Холли. – Ты что, не понимаешь, насколько всё плохо, котяра ты синехвостый?! Я всю дорогу ломаю себе голову, как запихнуть все вещи в чемодан и сколько времени у нас на сборы!
У меня внутри всё сжалось. Да, пожалуй, мне тоже пора собираться. Вещей у меня было немного, но мамину цепочку и подарки, которые мне вручили на первый настоящий день рождения, я ни за что не брошу.
– Всё я понимаю, – горько возразил Дориан. – Если эту школу закроют, мне придётся вернуться в приют. Ну, хотя бы смогу потом зарабатывать себе на жизнь представлениями. Дориан – человек-кошка, приходите посмотреть!
– Да-да, кошка породы русская голубая, – пробормотал я. – А когда я принимаю звериное обличье, люди, к сожалению, прячутся.
Брэндон принёс планшет, на котором тоже можно было смотреть телевизор. Он как раз переключал с канала на канал – проверял новости. О нас пока ничего. Ожидание казалось мне невыносимым.
– Если все узнают, что я оборотень-бизон… мне придётся навсегда поселиться в национальном парке? – Брэндон побледнел. – Мои родители не переживут, если люди догадаются, кто они такие!
– Может, никто ничего не узнает, – попытался успокоить его Дориан. – Я тогда попался по неосторожности. Если твои родители будут вести себя осмотрительно, никто ничего не заподозрит. Кроме того, готов поспорить, что некоторые люди сочтут оборотней не опасными и странными, а классными. Дети уж точно.
Присоединившаяся к нам Лу отмахнулась:
– Детей никто не слушает.
– Может, не так уж страшно, что они узнают о нашем существовании? – с надеждой проговорила Эмбер.
– Вы забыли, что задумал Эндрю Миллинг! – вмешался Фрэнки. – Он готовится к Великому дню, чтобы отомстить за то, что охотники сделали с его семьёй, и собирается нанести людям крайне болезненный удар. А если потом выяснится, что за всеми этими смертельными нападениями стоят оборотни, тут такое начнётся – только держись! За нами станут охотиться. У миллионов людей есть оружие, а те, у кого нет, легко могут его раздобыть. Они отправятся в леса и будут охотиться на всех, кто может оказаться оборотнем! Погибнут многие из нас и ещё больше животных.
Холли вскочила и начала расхаживать вокруг стола. От её мельтешения у меня зарябило в глазах. Я тоже был в отчаянии, но у меня это проявлялось иначе: меня будто парализовало, и я с трудом мог пошевелиться.
– Лицензия на неограниченный отстрел всем охотникам-любителям и исследователям животных, – пробормотал я себе под нос, пытаясь представить, как это будет. Мысль об этом так меня ужаснула, что я постарался как можно скорее выбросить её из головы. Столетиями – нет, тысячелетиями! – нам удавалось выжить, потому что оборотни держали своё существование в тайне. Фрэнки прав: разглашение тайны Ребеккой Янгблад может стоить жизни многим оборотням, в том числе по вине Эндрю Миллинга. Как объяснить людям, что многие из нас – пожалуй, даже большинство – им не враги?
– Кстати, вам уже удалось что-нибудь выяснить про эту Арулу? – сменил тему Фрэнки.
– Пока мы знаем только, что Арула – оборотень-рысь… Посмотрим, есть ли новости, – сказал я, взяв планшет Брэндона, чтобы проверить почту. Я уже несколько дней её не проверял – в Атланте и на практике мне было не до того. Я почувствовал себя виноватым: оказывается, ещё несколько дней назад пришло зашифрованное письмо от Сьерры: «Я кое-что нашла! Перезвони мне, пожалуйста».
У моего мобильника, как обычно, был разряжен аккумулятор, но мы могли связаться со Сьеррой по Скайпу. Я передал планшет Лу, чтобы она проверила выпуски новостей.
– Опять всевозможные теракты – их наверняка организовал Миллинг, – сообщила она, и в глазах её блеснули слёзы. – Слышали, что по всей Америке сгорели дома, потому что мелкие зверьки перегрызли провода электроприборов и устроили короткое замыкание? – Лу указала на экран, и мы увидели людей, с отчаянием на лицах стоящих перед пылающим домом, где находилось всё, что у них было. Людей с детьми, у которых осталось лишь то, что на них.
– Как, как нам этому помешать?! – глухо вопрошал Брэндон. – И если это ещё не Великий день, то что будет, когда он настанет?
– Мы как-нибудь сумеем его победить и защитить людей! – Холли обвела нас упрямым взглядом.
Никто ничего не ответил.
Тем временем я дозвонился до Сьерры. В человеческом облике она была ничем не примечательной девочкой с непослушными тёмно-каштановыми волосами. Попадись она мне на улице, я прошёл бы мимо, не обратив на неё внимания. У неё был широкий улыбчивый рот и золотисто-карие глаза, светящиеся интеллектом. Наверное, она сейчас находилась с ноутбуком в каком-нибудь парке: на заднем плане виднелись деревья и прохожие.
Когда открылось окно Скайпа, Сьерра, скорчив гримасу, пыталась расчесать пальцами волосы. Смущённо улыбаясь, она подняла глаза.
– А, Караг! Привет! Видел по телевизору оборотня-львицу? – выпалила она. – Жабьи лапки, я думала, меня вырвет! Вот гадкая женщина – взяла и выдала нас, никого не спросив!
– Гадкая, как совиные погадки в завтраке, – сказал я – со мной это однажды случилось, когда я был котёнком. – Прости, я только что прочитал твоё сообщение. Что ты выяснила?
В голосе Сьерры звучали гордость и волнение:
– Я расспросила кучу людей и узнала, кто эта оборотень-рысь: она родом из твоих мест и, похоже, отважилась на такой же шаг: отказалась от жизни среди дикой природы и решила поселиться здесь, в Калифорнии, в человеческом облике.
Отважилась на такой же шаг! На меня нахлынули воспоминания. Ужасное прощание, отцовские упрёки. Взбудораженный, я дрожащими руками выкапываю нашу коробку с человеческой одеждой, сбегаю вниз с горы. Спрашиваю дорогу в полицейский участок – водоворот вопросов, впечатлений, запахов.
Интересно, а как было у Арулы? Хоть я с ней и незнаком, я от всей души желал, чтобы ей всё удалось. Теперь я вспомнил. Кто-то рассказывал мне в детстве о молодом оборотне-рыси. Должно быть, она на пару лет старше меня.
– Она справилась? – спросил я, догадываясь, что ответ будет отрицательным.
– В принципе да, но потом, видимо, что-то пошло не так. Она исчезла. Никто больше её не видел – ни в одном, ни в другом обличье.
Так я и думал – ведь даже Миллингу пока не удалось её найти.
