сощурились. Любопытная у него реакция на родную мамашу.
Чуть поодаль, в тени древесной колонны, которых в главном зале жилища рода было несколько десятков, притаился еще один лисолюд. Явное сходство с Хитром говорило о том, что это скорее всего его брат. Судя по возрасту ― младший. Совсем еще подросток. Занимательный персонаж. Хотя бы тем, что от него также, как и от Шустра, разило тьмой. Боровик легким кивком подтвердил, что тоже его учуял. Интересная семейка.
― Хитр поступил необдуманно! ― продолжала свою пылкую речь мамаша. ― Своим поступком он подставил весь род!
Пока она говорила, я смог спокойно рассмотреть ее. Первое, что бросилось в глаза, возраст. Могу ошибаться, но вряд ли она является матерью Хитру. Слишком молода.
Тем временем наш новый знакомый начинал закипать. Его ноздри расширились, шерсть на загривке встала дыбом. Складывалось ощущение, что над ним вот-вот возобладают древние инстинкты, и он вцепится в глотку вздорной лисолюдки. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы в дверях не появился сам глава рода.
― Мара! ― негромко крикнул он. ― Замолчи!
Умей этот лисолюд замораживать голосом, его жена сейчас превратилась бы в ледяную статую. Но, похоже, супруга главы рода, если и боялась когда-то этого голоса, сейчас для нее он мало что значил. По правде говоря, я понимаю почему.
Отец Хитра явно был болен, причем, судя по тому, что его вывезли на инвалидном кресле, болезнь убивала его. Кресло толкал высокий широкоплечий лисолюд. Черная, как смоль, шерсть, желтые звериные глаза, длинные клыки и двадцать пятый уровень ― он мне чем-то напомнил альбиноса, сопровождавшего Белобрюха. Видимо, главный телохранитель патриарха.
А еще я заметил мимолетный взгляд жены главы рода, брошенный на черного лиса. Хм… Очень любопытный взгляд. Она будто любовалась вошедшим воином. Тот, кстати, отвечал ей взаимностью. А еще мне стоило труда не сплюнуть всю ту горечь, собравшуюся у меня во рту. Да тут целый рассадник темных прихвостней!
Перейдя на магическое зрение, я смог рассмотреть причину недуга старика. Его магический источник был поражен практически на сто процентов. Только благодаря жалким крохам чистой маны, что циркулировали по его организму, главный Рыжехвост был еще жив.
Кстати, старик внешне мало был похож на предка. А вот Хитр ― точная его копия.
Итак. Черный лис и младший сынок ― помечены тьмой. Мамаша, на удивление, чиста. Хотя думаю, она в курсе дела. Все фрагменты несложной мозаики встали на свои места сами собой. Мать Хитра, судя по возрасту его братца, уже давно умерла. Отец женился на другой, которая и родила ему еще одного сына. Новую жену статус родной кровинушки не устраивал. Папу начинают травить. Похоже, тому осталось недолго.Потом придет черед Хитра. А хотя… Кто мне даст гарантию, что Мудр Белобрюх не действовал в связке с женой главы семейства Рыжехвостых? Если бы не наше своевременное вмешательство, чернокровы победили бы. Мудр пришел туда, чтобы добить наследника ненавистного рода, а заодно и умертвить всех чернокровов. Отряд в пять десятков воинов с этой задачей справился бы без проблем. По сути, тот, кто принес весть о нападении на поселок охотников, и есть предатель. Слишком вовремя Хитр прибыл туда.
Старик тем временем легонько взмахнул сухой ладонью, и черный лис медленно повез его кресло в нашу сторону.
― Мастер Эрик! Мастер Боровик! ― торжественно произнес отец Хитра. Он даже попытался немного привстать с кресла, но, увы, хворь тут же дала о себе знать. ― Я ― Прок глава рода Рыжехвостов из клана Остроухих приветствую вас в моем доме! Спасители моего сына ― дорогие гости! Прошу вас, располагайтесь. Мара, распорядись о еде и напитках.
Шерстка на шее лисолюдки встала дыбом. Ей явно не понравился тон супруга, но она не решилась выказать неповиновение. Спустя секунду она, громко фыркнув, выскочила из главного зала.
― Прошу простить за такой прием, ― с легкой усмешкой произнес старик. ― Женщины склонны преувеличивать опасность.
Усаживаясь в предложенные стулья, мы с Боровиком, молча, кивнули. Мол, понимаем. Я краем глаза окинул внутреннее убранство главного зала дома, который был расположен в самом сердце кроны огромной секвойи. Вид из окон открывался умопомрачительный. Если бы не многоэтажные дома иномирного города, я бы сказал, что это самое высокое место, куда мне доводилось забираться.
― Черный Коготь, ты можешь идти, ― приказал Прок своему телохранителю.
― Но, господин, ― попытался было возразить тот. ― Мой долг…
― Твой долг ― повиноваться, ― резко оборвал его старик.
Я видел, что хозяина дома и главу рода здорово злит неповиновение его ближних. Сперва жена, затем телохранитель. Видимо, они уже давно крутят им, как хотят. Но вот пришли мы, и старик вдруг вспомнил, кем является.
Черный лис поклонился и пошел на выход. Правда, перед уходом успел окатить меня с Боровиком злым взглядом. Я лишь усмехнулся ему в лицо. Прошли те времена, когда меня можно было таким испугать. На фоне тех образин, что мне пришлось увидеть за последний год, черный телохранитель выглядел милым лисенком.
Младший сын было дернулся следом за телохранителем, но старик остановил его.
― Тим, останься.
― Но отец… ― возразил молодой лис. ― Мои занятия!
― Ах, да… ― поморщился старик и быстро сдался. ― Иди, иди…
Я заметил, с какой любовью смотрит Прок вслед пареньку. Эх, сразу вспомнились слова мадам Тикис, одинокой старухи, жившей в соседнем доме. Она часто повторяла одну фразу. «Родительская любовь слепа». В данную минуту, я осознал, насколько старуха была права. Я взглянул на Хитра. Он, похоже, единственный, кто не предал своего отца и главу рода.
Когда Прок снова повернулся к нам, выражение его лица изменилось. Болезнь будто отступила. На нас смотрел один из влиятельнейших лисолюдов Лесограда.
― Вы должны пообещать мне, что мой мальчик выживет, ― чеканя каждое слово, произнес он.
Мы с Боровиком понимающе переглянулись. Хитр, похоже, единственный, кто был сбит с толку.
― Отец… ― промямлил он. ― О чем ты?
― Мне нужен ответ прямо сейчас! ― все также холодно давил этот железный старик, при этом напрочь игнорируя растерянность старшего сына.
― А как же ваша супруга? ― приподняв бровь, задал вопрос Боровик.
Прок поморщился.
― Эта тварь уже давно предала меня. Думает, я не вижу, как она вертит хвостом перед моим верным телохранителем.
Слово «верным» старик словно выплюнул. Похоже, я его недооценил. Болезнь еще не до конца
