Тяжелый удар сзади по почкам, и я теряю равновесие. Значит, он еще и не один… Вот тебе и каратэ — какое там каратэ, в самом деле, ты же ни разу по-настоящему и не дрался! Но зачем, зачем, я ведь ничего…
Еще один удар в спину — резкая боль по всему позвоночнику.
— Гадина, прекрати!..
Пытаюсь выпрямиться, одновременно замахиваясь правой рукой — но передний противник перехватывает ее без труда, тут же кулаком со всей силы въезжая мне в челюсть.
За что, за что, господи?!..
— Заткнись, интеллигентишка паршивый!
Улица качается перед глазами из стороны в сторону. Я махаю руками — взмахи получаются беспомощными и не достигают цели. Тело ощущает новые удары со спины.
Неужели я их испугался? Надо же бороться, надо…
От следующего удара в позвоночник боль моментально расходится вокруг, парализуя дыхание.
Люди, неужели вы будете просто стоять и смотреть, как избивают ни в чем не повинного?.. Ну куда вы все подевались?
«А то ты не знаешь — каждый из них только о своей собственной шкуре и думает!.. Разве не так?»
«Кричи же, идиот! Кричи!»
Пытаюсь крикнуть — но из горла вырывается только жалкий хрип. Тут же меня хватают за голову, резко нагибая вниз, и она оказывается зажатой у кого-то между ног. Уши горят почти в буквальном смысле слова. Боже, я не думал, что это так больно!..
— Не на… А-а-а… у-у-ы-ы-ы…
— Еще раз пикнешь, паскуда — я тебе оторву кой-чего, мало не покажется! Держи его руки!
Пытаюсь схватить его за ноги — но запястье уже поймали в мертвую хватку. Все-таки их двое, в этом их преимущество.
«Можно подумать, ты бы справился, если бы он был один!»
Но ведь я же ничего вам не сделал, братцы! Я же… да я дам вам деньги, сколько хотите!
— День…ги. Бумаж… в кармане, — мои слова превращаются в неразборчивое мычание.
— Да шо с тебя взять, дуремар! Держишь? Связывай!
Что-то резко перехватывает мои руки за спиной. Боль в суставах… Боль, опять боль…
Если они хотят не просто ограбить меня, а… Но что, какой смысл, что они могут с меня…
— Пошевеливайся, придурок! Сюда, в машину!
Новые удары в спину парализуют мысли, меня толкают куда-то вперед — успеваю только автоматически переставлять ноги. Через несколько секунд меня уже впихивают в машину; в памяти фиксируется лишь цвет — темно-синий. Вот как оно бывает — недавно спрашивал про марку, про цвет, а теперь — сам кроме цвета ничего и не увидел… Красное «БМВ»… и зеленая… да, была там зеленая… «Москвич», кажется… или «Жигуль»? Какая разница! О чем ты думаешь, в самом деле! А-а-а, боже, почему так трудно дышать?..
Неужели никто так и не поможет? Неужели они такие…
«Да, они такие! А то ты не знаешь! Им только сенсации по телевизору подавай! Вот вам очередная сенсация — нападение на профессора Бойко прямо на улице. Ха-ха! Смешно?»
Что-то не очень…
Машина резко трогается с места, и я ударяюсь лбом о переднее сиденье. Как ни странно, этот удар помогает мне собраться с мыслями. Приподнимаю голову и оглядываю салон.
Их трое. Водитель, и двое тех, что били меня на улице — один рядом, второй на переднем сиденье. Если, скажем, хорошенько врезать первому…
«О чем ты, в самом деле! Очнись! У тебя руки связаны за спиной, никому ты ничего не врежешь! Это он тебе врежет так, что упадешь и вставать не захочешь. Тоже мне, каратист недоученный нашелся!»
Но во всем этом должна быть какая-то логика! Просто так ведь ничего не делается! Я им зачем-то нужен, это очевидно. Значит, с ними можно договориться, предложить им деньги, я не знаю, еще что-то… В бумажнике с собой мало, это ладно, но я же могу дать больше, только скажите…
— Эй! Давайте… Деньги… у меня… есть… Больше, чем в бумажнике… Сколько… скажите сумму…
— Хрыч, че он там болтает?
— А типа я знаю? Мычит че-то…
— Ну так сделай, шоб закрылся, я, мож, музон послушать хочу!
— А! Ща сделаем!
От удара в челюсть голова содрогается, во рту что-то хрустит, и чуть позже до меня доходит, что это сломался зуб — а может, и не один. Но я же только хотел… Неужели вам не нужны деньги? Ведь всякому нормальному человеку нужны деньги!
Нормальному человеку…
— Деньги!.. Дам…
Пытаюсь крикнуть что есть силы, но голос срывается на кашель, и я чувствую, как с кашлем мой рот заполняет что-то мокрое и противное, стремительно рвущееся наружу…
Передний включает музыку на всю катушку.
— …твою мать! Моряк, ты тока глянь! Этот засранец всю сидушку обхаркал!
— Е… Это ж тачка Чудного, шо он скажет?!
— А, так ты, падла, блеваться вздумал?! А шо за это бывает, знаешь? Так щас узнаешь! Вот тебе, понял, сука! Вот тебе!..
Я чувствую удары под ребра, и в пах, и ниже… Внутри что-то взрывается, лопается, и кровь еще более мощным потоком устремляется вверх. Нет, нет, НЕТ! Он же сейчас меня прибьет, он же…
— Не-е-е…
Поздно — черная жидкость выплескивается изо рта и летит кругом — и на сиденье, и на пол, и на самого бандита…
— Мудило, да ты ваще!.. Ты знаешь, на кого наехал?! Да я те щас все поотрезаю! Ты у меня поблюешь!
Перед глазами вдруг всплывает кадр из недавней передачи новостей. В лесу за городом нашли трупы двоих подростков. У них был выколоты глаза, отрезаны уши и… еще кое-что. Причину такого зверства объяснить невозможно — денег или каких-то дорогих вещей у мальчишек с собой не было.
Убийц не нашли и даже не напали на след…
«Я те щас поотрезаю..!»
За что, за что, ЗА ЧТО?!
— Хрыч, мож хватит? А то в натуре замочишь интеллигента.
— А че он это?..
— Смотри, если прибьешь, Чудной тебе че-нить отрежет. Хе-хе!
— Да ниче я ему такого не сделал! Смотри, дышит, падла, трепыхается!
— Ну оставь его, пусть того, малость оклемается…
— Слышь, дурилка, тебе повезло, Моряк тя защищает! Гы-гы!
Слова доносятся до меня издалека, и я уже не хочу ни двигаться, ни говорить. Боль и кровь везде — внутри и снаружи.
«…поотрезаю!»
«Неужели ты так ничего и не сделаешь?!»
«Солнышко в руках, и венок из звезд в небесах…» — доносятся до сознания какие-то смутно знакомые слова.
Солнышко… солнышко сейчас светит где-то с другой стороны нашей планеты. И поэтому люди там могут свободно идти и не бояться, что на них на улице наскочат вот такие бугаи, заломают руки, схватят и поотрезают…
