‒ Это лишнее. Нет, не так ‒ это бессмысленно.
‒ Что ж, ‒ откидывается на спинку стула, ‒ и к себе приблизиться не позволишь, так?
‒ Ты и так максимально близко. Во всех смыслах. ‒ Обстановка накаляется, чувствую кожей вибрации раздражения Лиса и закипающую злость.
‒ В моих руках лишь твоё тело. И только.
‒ Разве не этого ты хотел?
‒ Не этого.
‒ Скажи, чего ты желаешь. Я всё исполню.
‒ Дай угадаю: ты выполнишь всё что я пожелаю, не потому, что сама этого хочешь, а лишь по причине отработки долга?
‒ Именно об этом мы договорились.
Несколько минут омерзительной тишины, гадко обволакивающей холодом. Лис резко поднимается, отчего стул с грохотом опрокидывается, а на пол летят задетые им бокалы, разлетаясь на мелкие осколки. Вздрагиваю, с опаской поднимая голову и сталкиваясь с разъярённым мужчиной.
‒ Поехали.
‒ Куда? ‒ Медленно поднимаюсь, не понимая, что от меня требуется.
‒ Возвращать долги, ‒ рычит, срывая пальто с вешалки и натягивая на себя. ‒ Быстрее.
Вылетаем в коридор, словно за нами гонится свора собак. Пара минут в лифте становится пыткой.
‒ Бери свои вещи и на выход. У тебя две минуты. Жду в машине. ‒ Выскакивает из лифта, кажется, превратившись в ураган, который уничтожит всё живое на своём пути. Почти сносит Витю с чемоданами гостей, но даже не замечает.
‒ Лан, что случилось? ‒ Света, наблюдавшая наше появление, спешит узнать причины поведения Кретова.
‒ Всё нормально.
‒ Вы поссорились?
‒ Можно и так сказать, ‒ ухожу от прямого ответа. ‒ Забери посуду из номера. Мне пора. Он ждёт.
Понимаю, что отведённое мне время почти истекло и бегу на парковку отеля, где Лис уже ожидает в машине. Срывается с места под противный визг колёс, как только я закрываю дверь.
Мужчина на грани, играет тугими желваками, то и дело сжимая руль до тошнотворного скрипа. Я впервые вижу его таким, совершенно не понимая, чего ожидать, когда мы останемся наедине. Опасен ли он для меня? Насколько? Я практически ничего о нём не знаю и знать не планировала, определив для себя наши отношения, как временные и несерьёзные. Но, вероятно, Лис другого мнения ‒ каждый мой ответ увеличивал уровень его злости, пока Кретов не перешёл к примитивному рычанию.
‒ Приехали. Выходи.
Я почти бегу за ним, а Лис и не думает сбавлять шаг, не обращая на меня внимания. Словно мы не знакомы, и каждый из нас, поднявшись наверх, пойдёт в разных направлениях. Но нас ждёт одна дверь и, видимо, как и предыдущие две ночи, одна постель. Уже знакомая спальня и приглушённый свет.
‒ Раздевайся.
‒ Ч-что?
‒ Раздевайся. Полностью. Я жду.
От того, что я вижу в глубине разрушающей черноты, хочется превратиться в маленькую точку и исчезнуть на краю вселенной, попросить Лиса, чтобы не смотрел, сделал вид, что меня не существует. Внутри всё клокочет, а дрожащие пальцы никак не могут справиться с замком юбки, нервно дёргая бегунок. Вероятно, в моих глазах он видит растерянность, я в его ‒ бурю и ад.
‒ Ложись. ‒ Кивком указывает на кровать, а я, безропотно повинуясь, выполняю его требование. Делает пару шагов, остановившись у меня в ногах и раздевается сам ‒ медленно, неторопливо, не отводя взгляд. ‒ Ноги раздвинь, ‒ не просьба ‒ приказ, который я тут же исполняю, отчего-то сгорая со стыда. Не отрываясь от представшей перед ним картинки, обнажается, вызвав мой судорожный вздох.
Несколько секунд и большое тело накрывает меня сверху, придавив к матрасу. Растерянно ожидаю действий от Лиса, не решаясь прикоснуться к нему первой. Кажется, любое слово или действие, станет триггером, который разорвёт нас обоих.
Лениво бродит взглядом по моему лицу, останавливается на губах, облизнув свои, и опускается к шее, с силой прикусывая. Всхлипываю от неожиданной ласки и секундной боли, пронзившей тело, но тут же забываю о ней, когда Лис спускается к груди, жадно втягивая соски. Будто оголодавший, сжимает грудь, вылизывая и посасывая укусы. Движения резкие, хаотичные, лишённые нежности и мягкости. Он просто берёт своё без танцев с бубнами и заботы обо мне.
Резко врывается в меня пальцами, заставляя выгнуться и издать первый стон, но ещё больше сжаться, когда каждое движение приносит сомнительное удовольствие на грани боли. Несмотря на лёгкую грубость, возбуждение расплывается под кожей горячими потоками, срывая стон за стоном с моих губ, и я двигаюсь навстречу Лису.
‒ Хочу тебя на мне.
Откидывается на спину, взглядом приглашая залезть сверху и исполнить его желание, а я, оказавшись на бёдрах мужчины, сжимаю возбуждённый член, словно вспоминая пульсирующую плоть и уже представляя в себе. Опускаюсь медленно, чувствуя каждый сантиметр мужского органа, который проникает в меня, растягивая и дёргаясь в нетерпении. Моё тело молниеносно реагирует на Лиса, с жадностью ожидая сладкое удовольствие и яркий оргазм. Я привыкаю к нему, изнываю от ожидания и борюсь с больным желанием сорваться в Кретова без оглядки, позабыв о наших договорённостях.
Откидываю голову назад, взлетаю и опускаюсь на толстый член, ловлю первые вспышки надвигающегося блаженства, но кожей чувствую пустоту. Лис не касается меня, и привычные мужские хрипы и рваные выдохи не слышны в тишине спальни, как будто я здесь одна, а открыв глаза, сталкиваюсь с пустым взглядом. Кретов закинул руки за голову, равнодушно наблюдая за моими скачками на нём. Хищный оскал выдаёт напряжение, а пронизывающий холод во взгляде замораживает за секунду, заставляя остановиться.
‒ Что-то не так? Скажи, чего ты хочешь, я всё сделаю. ‒ Возбуждение отпускает, возвращая неприятную дрожь.
‒ Продолжай. И так сойдёт. ‒ Хмыкает, бесстрастно наблюдая за мной.
Выполняю его желание, продолжая движения, но через минуту замираю. Кажется, Лис даже не моргает, безучастно бродит по мне взглядом, словно перед ним пустое место, не заслуживающее внимания.
‒ Сделай хотя бы вид, что тебе приятно, ‒ обращаюсь к Лису, в ответ не получая никакой реакции. ‒ Я так не могу. ‒ Делаю попытку встать, но сильные руки сжимают бёдра и переворачивают на спину, сжав в крепком захвате.
‒ Не нравится? ‒ рычит. ‒ Когда равнодушно, без отдачи, словно тебя не существует и каждое действие бессмысленно? Ну, Руслана, не нравится?
‒ Не нравится, ‒ шепчу едва слышно.
‒ И мне не нравится. И ты сделай хотя бы вид, что хочешь меня и секс значит для тебя нечто большее, чем просто бездумная обязанность. ‒ Упирается своим лбом в мой и почти стонет: ‒ Я ведь не прошу всё ‒ отдай мне немного себя. Самую малость, чтобы я поверил, что хоть что-то для тебя значу без условий и обязательств. Дело ведь не в деньгах. Для меня нет. С самого начала дело было только в тебе. Прими меня, как своего мужчину. Для начала, просто попробуй.
