Подойдя к комнате Дилана, я коротко стучусь, а не получив ответа, открываю дверь. Внутри никого нет. Уже хочу отправиться на его поиски, но тут Дилан выходит из ванной напротив. На нем только джинсы, а вокруг шеи перекинуто полотенце.
Я быстро сканирую его лицо – несколько ссадин и царапин – ничего серьезного.
Дилан бросает на меня взгляд из-под нахмуренных бровей и так громко хлопает дверью комнаты, что я чуть не подпрыгиваю на месте.
– Я сейчас не в настроении об этом говорить, – предупреждает он.
Боже, он выглядит так, будто готов взорваться в любую секунду. Я опускаю взгляд на его кулаки, которые он сжимает и разжимает и мне хочется поморщиться, когда вижу окровавленные разбитые костяшки.
– Ну и ладно, я тоже не в настроении. – Я дергаю плечом, не показывая, как меня впечатлило состояние его рук. Я бы хотела помочь ему, если надо, обработать ссадины, но что-то подсказывает мне не заикаться об этом.
Я снимаю безрукавку и, встав перед зеркалом, пытаюсь заново собрать растрепавшиеся волосы в хвост. Чувствуя, как Дилан наблюдает за мной, я делаю вид, что ничего не происходит. Что огромного слона нет в комнате.
Все еще стоя перед зеркалом, я ловлю взгляд Дилана в отражении, и мы смотрим друг на друга некоторое время, пока тени в его глазах не рассеиваются, и на его губах мелькает скупая улыбка, а у меня в желудке будто узел слабнет.
Мне не нравится видеть Дилана в таком настроении.
Но чем дольше мы так друг на друга смотрим, тем ощутимей меняется атмосфера в комнате. Взгляд Дилана вновь мрачнеет, но причина уже не в Эллиоте.
Так, ладно.
Я разворачиваюсь к нему и чуть помедлив, снимаю свитер, а следом за ним майку и спортивный лифчик.
Лицо Дилана совершенно ничего не выражает, пока я раздеваюсь. Лишь глаза выдают, что там, внутри, бушуют эмоции.
Испытывая небольшое волнение и трепет в животе, я снимаю кроссовки вместе с носками и следом леггинсы, оставив только нижнее белье.
Я нервничаю, потому что уже не уверена, что теперь, на трезвую голову, Дилан не передумал и не хочет отказаться от того, что говорил мне ночью.
Дилан, не двигаясь, стоит у стены, и я понимаю, что сейчас инициатива полностью в моих руках. Подойдя к нему и встав на носочки, я целую его в губы, но он не отвечает. Он просто позволяет мне себя целовать.
Он что, до сих пор винит меня в случае с Эллиотом?
Его настрой лишает меня и без того слабой уверенности. Неужели ночью это была просто пьяная болтовня?
Разочарованно вздохнув, я опускаюсь на пятки, посмотрев в его безучастные глаза.
– Ты меня больше не хочешь?
«И что мне делать, если он ответит утвердительно?»
– А ты все еще хочешь встречаться с другими? – сухо отзывается Дилан. – Потому что если это так – валяй, но я не буду на это смотреть.
Когда мне становится ясно, что это он так ревнует, то хочу рассмеяться. Я действительно заставила его поверить, что мне интересен кто-то еще.
– Не хочу, – покачав головой, с едва сдерживаемой улыбкой говорю я. – И никогда не хотела.
– Тогда для чего ты это сказала? – с растерянностью спрашивает он, и я только теперь понимаю, как сильно его это задело.
Хотела бы я забрать те своим слова обратно.
– Потому что хотела тебя оттолкнуть, – прикрыв глаза, признаюсь я. – Думала, что поступаю правильно.
– Хрень это все, – сердится Дилан, хмурясь.
Нервно усмехнувшись, я киваю.
– Знаю. Теперь я это знаю. И я хочу загладить свою вину перед тобой, – шепчу я, потянувшись к нему.
– Каким образом? – Он заинтересованно вздергивает бровь.
Вместо ответа я беру его за руку и веду к кровати. Дилан опускается на покрывало, а я становлюсь между его расставленных ног, и, склонившись над ним, целую. Наконец-то его губы мне отвечают.
– Да, кстати, – чуть отстранившись, улыбаюсь я, – если вдруг это не очевидно – я люблю тебя.
ЭпилогРУБИ
– Он придет, – заметив, как я вытягиваю шею в поисках Дилана, с улыбкой говорит Мейси.
– Я знаю, просто не хочу, чтобы он пропустил, как мне будут вручать диплом.
До официального начала церемонии остается менее пяти минут, а гости все прибывают, занимая свои места. Мойра с Кевом сидят в середине правого ряда и когда наши глаза встречаются, они машут мне, а я машу им в ответ. Моя маленькая семья сегодня здесь, чтобы поддержать меня в столь важный для меня день, ради которого я трудилась последние четыре года. Особенно тяжелым выдался последний семестр, пока шла подготовка к выпускным экзаменам. Иногда мне казалось, что я не справлюсь, и день выпуска никогда не настанет, но он настал, а все экзамены остались в прошлом. Совсем скоро я получу свой диплом, и на этом моя студенческая жизнь закончится.
Я прикладываю руки к животу, чувствуя легкий трепет. Я волнуюсь, но это приятное волнение, когда ты с нетерпением ожидаешь наступление будущего.
Я вновь оглядываюсь, убеждаясь, что не пропустила появление Дилана. Он знает, что Мойра с Кевином заняли для него место, поэтому не должен быть где-то среди гостей. Он написал мне, что выезжает сразу же, как его рейс приземлился, и он даже не тратил время на то, чтобы переодеться, так как боялся опоздать.
Все выпускники, облаченные в мантии и конфедератки, уже на своих местах, а на сцене идут последние приготовления. Атмосфера царит праздничная и волнительная, ведь не каждый день ты выпускаешься из университета, чтобы шагнуть во взрослую жизнь.
– Он здесь, – шепчет Мейси, но я уже и сама вижу.
Мой рот расплывается в широкой улыбке и меня охватывает облегчение, когда замечаю идущего по проходу Дилана. Он и правда торопился, потому что на нем все еще форма второго пилота, в которой – без приуменьшения – этот парень выглядит как живое, сексуальное воплощение греха.
За пару месяцев до своего выпуска у Дилана с его отцом состоялся непростой разговор. Дилан признался, что не хочет заниматься никакой политической деятельностью и мистеру Паркеру в итоге пришлось это принять. А потом оказалось, что Дилану всегда была интересна авиация и вот, спустя три года, он работает на American Airlines. Он все же нашел свой путь.
Несмотря на то, что уже два года, как Дилан в гражданской авиации, я по-прежнему не могу привыкнуть, что мой парень – горячий пилот, вслед которому девушки сворачивают головы. Он и раньше пользовался повышенным вниманием женщин, но когда на нем его форма, они все готовы пасть к его ногам. Только вот этот парень по уши влюблен в меня, и я знаю, что ни у одной из них нет ни шанса.
Я чувствую, как теплеет мое лицо и июньское солнце тут не причем. Мы не виделись больше недели из-за наших сумасшедших графиков, так что ничего удивительного.
