груз, и на ноги перед самим дзотом приземлился огромный гигант с двумя крупнокалиберными пулеметами и тремя глазами на довольно небольшой голове.
— Приходи не бойся, уходи не плачь! — рыкнул он, разворачиваясь в сторону шведов.
Выпрямившись и став, словно немного повыше, он утробно зарычал оглушительным басом:
— МРА-А-А-АК!
ДУМ-ДУМ-ДУМ-ДУМ-ДУМ!
Звуки выстрелов звучали со всех сторон, раздался слитный рев гигантов «МРАК!», и они пошли в атаку.
— Чего это они, Саныч? — спросил Кузьмич не отрывая взгляда от невиданного зрелища. — Это наши что ли?
Молодой лейтенант молча кивнул и сполз по стенке на пол, тут же вытянув ноги. Его взгляд уставился на одаренного, что лежал на боку и смотрел остекленевшим взглядом в пустоту. Из рта текла тонкая струйка крови, на шее был испускающий струйку белого дыма чёрный ожог. В руке он так и продолжал сжимать защитный артефакт.
— Удержал... — сглотнув, прошептал Саныч.
* * *
Да, славно мы тогда задали жару.
По факту это было не наше дело. Да, мы крайне рисковали, но...
Фил жаждал крови, и он, собака такая, всё чётко просчитал.
Обломав основной кулак, мы зашли в западный фланг и ударили со спины наступающим.
Растерянность, паника, непонимание ситуации и огромное количество рабочего материала. Да, на големов плоти родового варианта мы потратились знатно, но это того стоило. Всех, кого не накрыло слитным залпом нашей артиллерии, они добили, знатно уменьшив парк бронетехники противника.
И да, крупнокалиберные пулеметы с нашими патронами прошивали технику и руническую защиту шведов на раз. Ладно, не с первого попадания, но чтобы прорвать их руны, уходило не больше трёх-пяти попаданий, а это для такого оружия просто замечательно. Про обычные орудия с нашими снарядами я и вовсе не говорю.
Да, было сопротивление магов у самого штаба. Они попытались выставить сразу пять щитов, один за другим, но продержались они всего полчаса. Восемнадцать пулеметов продавили и так высохших после нашего артобстрела одаренных.
Что было дальше?
Дальше было то, что я называю «Суетливое наступление».
Наши генералы, когда наконец поняли, что произошло, быстро собрали ударный кулак и знатно продвинулись, не только отбив наши территории, но и продвинувшись вперёд.
В учебниках это называется «Ивановский прорыв». Это было рядом с селом «Ивановское».
Нас отвели в тыл, дали возможность восстановить наши «артефактные грузовики», и парочка КБ кое-как примостила к ним защитные кожухи, сделав минимально возможную защиту.
Ну, а мы?
Мы до самой капитуляции Швеции и её союзников больше таких подвигов не совершали. Так, артиллерийские налеты, парочка проклятий на огромную территорию, медаль, отпуск домой...
Кстати!
Про отпуск стоит сказать отдельно.
Я в парадном мундире с медалью на груди и довольной мордой. Рядом Светлана в белоснежном платье и такой же медалью на цепочке, Дарья тоже с медалью, но на груди. Так сказать, чтобы приковывать взгляд дважды.
И мы являемся на бал по случаю свадьбы Георгий Романовича.
Что?
Скажете время неподходящее?
Ну, тут как сказать.
Его как раз намедни пытались отравить, поэтому тянуть — очень опасная затея.
Что там произошло?
Да, ничего особого. Я просто вспомнил это, потому что после этого у нашей Софии случился первый концерт.
Ага.
С электрогитарами, чёрным платьем с белыми рюшечками и мелкой нежитью.
* * *
— Гарри, меня это беспокоит, — взволнованно произнесла Лариса, посмотрев на своего сына.
— Мам, всё нормально. Просто София... довольно оригинальный ребёнок, — смутившись, сказал Гарри и покосился на мелкую нежить, именуемую нейтнахами. — Ну, тянется ребенок к музыке, что теперь панику разводить?
— Я о этой нежити, — хмуро буркнула Лариса указав на пузатеньких человечков, расставляющих барабаны и подключающих маленькие черные гитары.
— А, это простые слуги, — отмахнулся Гарри. — Да, немного своеобразные, но безобидные и...
— Гарри, это нежить! — попыталась надавить мать.
— Мама, это всего лишь нежить! — развел руками Гарри. — Помнишь Фила? Он, если что, тоже нежить.
— Ну, он выглядит как...
— Да, но вот его по настоящему стоит бояться, — хмыкнул молодой глава рода. — А это — простые безобидные слуги. Что скажешь, то и делают.
Мать недовольно засопела, а в разговор вступил Петр, сидевший по другую руку от матери:
— Слушайте, я слышал из подвала звуки и они... были немного странные, — задумчиво произнес он. — Кстати, а кто научил Софию петь?
— Это врожденный талант, — сморщился Гарри.
— Как бы там ни было, но я против подобных игр, — недовольно проворчала Светлана.
— Что такого в пении? — возмутился молодой некромант.
— В пении — ничего, а вот игры с нежитью в подвале — очень даже чего!
Гарри вздохнул, оглядел зал, где собралась первая публика Софии и произнес:
— Если она будет репетировать не в подвале — будет еще хуже.
— Это еще почему? — хмуро спросила Лариса.
В этот момент в зале, где собралось все семейство рода Мрак и приглашеные Мусаевы, распахнулась дверь и в ней показалась София. Абсолютно черное платье, белые рюшечки и аккуратная пара хвостиков.
Девочка под аплодисменты прошла к микрофону, взяла небольшую детскую электрогитару, затем глубоко вздохнула и принялась выводить соло мелодию.
Кто-то нахмурился, кто-то удивленно поднял брови, а Гарри растянул улыбку на все лицо.
Мелодию и соло он знал отлично, к тому же любимых песен, начинающихся с соло электрогитары было не много.
Замученный дорогой
Я выбился из сил
И в доме лесника я
Ночлега попросил
С улыбкой добродушной
Старик меня пустил
И жестом дружелюбным
На ужин пригласил
Зрители начали улыбаться, не смотря на непривычную музыку, а Гарри начал выстукивать ритм и тихонечко подпевать.
На улице темнело
Сидел я за столом
Лесник сидел напротив
Болтал о том, о сём
Что нет среди животных
У старика врагов
Что нравится ему
Подкармливать волков
Снова София завела припев и послышались хлопки. Не смотря на необычность, люди начали поддерживать ребенка.
И волки среди ночи
Завыли под окном
Старик заулыбался
И вдруг покинул дом
Но вскоре возвратился
С ружьём наперевес
Друзья хотят покушать...
В этот момент молодой глава рода вскинул кулак с оттопыренным указательным пальцем и мизинцем и выкрикнул:
— Пойдем, приятель, в лес!
Зал замер, хлопки прекратились, а Гарри запел во весь голос вместе с Софией:
— Будь как дома путник, я ни в чем не откажу...
Песня длилась недолго и спустя минуту закончилась в полной тишине.
— Гарри, — тихо произнесла Лариса ошарашено
