заманил к себе домой, где и набросился на них. Не исключено, что убивать их он не собирался, просто хотел поиздеваться, но что-то пошло не так. Адаму удалось сбежать, и он спрятался в лесу – следовательно, все это происходило либо в лесу, либо в поселке, в каком-то доме рядом с лесом, либо на одной из ближайших ферм. Кирнан полагает, что убийца запаниковал и убил детей. Тела он, возможно, прятал в доме, а потом улучил момент и либо выкинул в реку, либо закопал у себя в саду или – это вероятнее всего, потому что ничего похожего на недавнее захоронение в подлеске не нашли, – где-то в глубине леса.
Я откусил от бутерброда. От вкуса, резкого, кровяного, меня едва не вывернуло. Я не жуя проглотил и быстро запил вином.
– А где сейчас этот Адам? – спросил Сэм.
Кэсси пожала плечами.
– Да вряд ли он что-то путное рассказал бы. Кирнан и Мак-Кейб несколько лет навещали его, но мальчик так ничего и не вспомнил. В конце концов они махнули рукой и решили, что память ему отшибло навсегда. Семья мальчика переехала из Нокнари, местные поговаривают, что в Канаду.
Все так и есть, вот только я не ожидал, что прозвучит это так обыденно и скучно. Мы с Кэсси смахивали на шпионов, которые в присутствии Сэма свели общение к убогим шифровкам.
– Бедолаги, наверное, извелись, – посочувствовал Сэм. – Вот он, свидетель, и толку ноль… – Он покачал головой и впился зубами в бутерброд.
– Да, Кирнан сказал, что это ужасно действовало на нервы, – подтвердила Кэсси. – Но мальчик старался. Даже согласился с двумя ребятами из местных поучаствовать в реконструкции событий. Детективы надеялись, это поможет ему вспомнить, что они с друзьями делали в тот вечер, но стоило им войти в лес, как мальчик буквально оцепенел.
У меня свело желудок. Ничего такого я не помнил. Я резко положил бутерброд на тарелку. Отчаянно захотелось курить.
– Вот бедняга, – сочувственно протянул Сэм.
– Мак-Кейб поддержал версию Кирнана? – спросил я.
– Нет. – Кэсси слизнула с большого пальца горчицу. – Мак-Кейб полагал, что убийца приезжий и пробыл в поселке лишь несколько дней. Возможно, приехал из Англии, и не исключено, что по работе. Но ни одного стоящего подозреваемого у них не было. Они допросили почти тысячу человек, докопались до каждого известного извращенца и психа в Южном Дублине, по минутам восстановили перемещение местных жителей… Сами знаете, как оно бывает – подозреваемый почти всегда есть, пускай даже ты не можешь ему ничего предъявить. А у них никого. Ни одна зацепка ни к чему не привела.
– Знакомо, – мрачно пробурчал я.
– Кирнан считает, что убийца обеспечил себе фальшивое алиби, поэтому не оказался среди тех, на кого могло пасть подозрение, а Мак-Кейб полагал, что убийца уже давно свалил. По его версии дети играли у реки, дошли до того места, где лес заканчивается, это довольно далеко, но прежде они такое не раз проделывали. Вдоль реки там идет узкая проселочная дорога. Мак-Кейб думал, что злоумышленник проезжал мимо, заметил детей и попытался затащить или заманить их в машину. Адам вырвался и убежал в лес, а остальных двух убийца увез. Мак-Кейб связывался и с Интерполом, и с британской полицией, однако ничего путного ему не сообщили.
– Получается, что Кирнан и Мак-Кейб, – сказал я, – не сомневались, что дети мертвы.
– Мак-Кейб, похоже, сомневался. Он допускал, что их просто похитили – возможно, псих, а возможно, человек, не способный иметь детей, или… Поначалу-то они думали, что дети просто сбежали, но когда тебе двенадцать и денег у тебя нет… Их бы через несколько дней нашли.
– Но Кэти не заезжий гастролер убил, – сказал Сэм. – Убийца договорился с ней о встрече, где-то целый день прятал тело…
– Вообще-то, – начал я и сам удивился, какой у меня спокойный, невозмутимый голос, – вряд ли в том старом деле детей увезли на машине. Насколько я помню материалы, мальчика обули, когда кровь на кроссовках уже начала сворачиваться. Иначе говоря, убийца какое-то время провел вместе с детьми где-то неподалеку и лишь потом скрылся. По-моему, это местный.
– Нокнари – поселок маленький, – заметил Сэм, – каковы шансы, что там живут сразу два детоубийцы?
Пристроив тарелку на коленях, Кэсси закинула руки за голову и принялась разминать затекшие мышцы. Под глазами у нее залегли тени. До меня вдруг дошло, что беседа с Кирнаном далась ей нелегко и что рассказывает она так неохотно, не только чтобы поберечь мои нервы. Я заметил, как напряжены у нее уголки губ, – верный признак, что Кэсси чего-то недоговаривает. Что же Кирнан сказал ей такого, что она не желает рассказывать?
– Вы знаете, что они даже все деревья осмотрели? – спросила она. – Через несколько недель после исчезновения какой-то умник вспомнил очень давнее дело, когда ребенок залез на дерево и провалился в дупло. Его тело нашли лишь спустя сорок лет. Кирнан и Мак-Кейб велели помощникам каждое дерево проверить, в каждое дупло фонариком посветить…
Она умолкла. Мы тоже молчали. Сэм с размеренной, неторопливой невозмутимостью дожевал бутерброд, после чего отставил тарелку и довольно вздохнул. Наконец Кэсси заерзала и протянула руку, и я положил ей на ладонь пачку сигарет.
– Кирнану до сих пор это все снится, – тихо проговорила она, доставая сигарету. – Правда, он сказал, что после того, как вышел на пенсию, пореже, раз в несколько месяцев. Ему снится, будто он бродит по лесу и ищет детей, зовет их по именам, а тут кто-то выскакивает из кустов и набрасывается на него. Он знает, что это тот, кто похитил детей, видит его лицо “так же отчетливо, как вот сейчас вас вижу”, но когда просыпается, ничего не может вспомнить.
В камине громко затрещало полено. Краем глаза я заметил какое-то движение и резко обернулся. Я не сомневался, что из камина в комнату что-то вылетело, маленькое, черное, с когтями – может, в дымоход угодил птенец? Но там ничего не было. Повернувшись назад, я перехватил взгляд Сэма, его серые глаза смотрели на меня со спокойным сочувствием, однако Сэм ничего не сказал, лишь улыбнулся и подлил мне вина.
* * *
Засыпал я, даже падая от усталости, с трудом. Как я уже говорил, для меня это обычное дело, и все же в те дни бессонница была иная. Я словно блуждал в сумерках меж сном и явью, неспособный выбраться на какую-то одну сторону. Рядом звучали громкие голоса: “Осторожней!”, “Не слышу! Что-что?” В полусне-полуяви мне мерещилось, как по комнате скользят взломщики, перебирают мои бумаги, роются в шкафу. Я сознавал, что они мне привиделись, и тем не
