машин на дороге и полицию, переглянулись. Что тут, на въезде в город, произошло? Будто был какой-то взрыв и все горело.
Мы остановились на обочине. Мне вновь стало жутко. И, едва вышли из машины, я вцепилась в Ника. Он поглядел на это со вселенским спокойствием и смирился с таким прицепом.
Полицейские сразу же ответили на наш вопрос: «Что здесь произошло?»
– Авария, – сказал мужчина в форме лет сорока, пузатый и добродушный. – Странная какая-то авария. С утра разбираемся. Пять машин всмятку! Погибших тринадцать! Не понимаем, как такое произошло.
Я внимательно оглядела машины. Тринадцать погибших? И ни одной души… Странно. Я дернула Ника за плечо. Он вопросительно на меня посмотрел. Я принялась ему мигать, намекая на это, но он, похоже, вообще не понимал меня. Лишь недоуменно смотрел. Недоуменно смотрел и господин полицейский.
– Вашей даме плохо? – поинтересовался он у Ника.
Ник ответил:
– Да, похоже моей даме нехорошо… Кстати, мы с ней обнаружили тут неподалеку повешенного. Так что вызвать туда наряд нужно.
– Чего? – обалдел полицейский.
Ник объяснил ему дорогу, и мы направились к машине.
– Чего ты изображала припадок? – спросил Ник. – Что такое?
– Я не вижу тут мертвяков. Нет их!
– Как нет?
– А вот так! Давай задержимся тут ненадолго, я хоть на таро посмотрю причину аварии.
– Давай. Только быстро. А то нам нужно возвращаться к висельнику и ждать группу.
Я достала некрономикон и быстренько разложила три карты. Выпала какая-то ерунда, которую я никак не могла трактовать. Склонила голову набок. Что за дела? И почему мне идет то же ощущение, что было, когда я делала расклад на озере в Образцовке?
– Что говорят? – поинтересовался Ник, глядя на мое недоуменное лицо.
Я повернулась к нему.
– Не понимаю.
А затем принялась пристально разглядывать место аварии. Может, тут низкая энергия затесалась? Не вижу…
– Мне бы к машинам поближе подойти.
– К каким машинам?
– К тем, которые в аварию попали, Ник!
Он нахмурился. Покосился на полицию, которая беседовала между собой. Вздохнул. Достал из бардачка удостоверение, заодно захватил и мое.
– Пошли, что ли…
Я кивнула, медленно вылезла из машины и побежала к Нику, который уже о чем-то беседовал с полицией. Какой шустрый! Полицейские косились на меня с любопытством. Наверное, уже все правоохранительные органы в курсе о моем существовании.
– Ну иди туда, погляди, ведьмочка, – сказал мне добродушный полицейский. – Авось что-нибудь да увидишь.
А двое коллег, стоящие рядом с ним, недоверчиво скривились. Я презрительно на них зыркнула и пошла к машинам, разбитым всмятку и весьма подгорелым.
Ник схватил меня под руку:
– Осторожнее!
– Что?
– Там обгорелые трупы внутри.
Я сглотнула. Что-то не подумала о трупах… Нам же ясно сказали о тринадцати погибших! Тринадцати… Чертова дюжина. Могло ли что-то это значить?
Воняло от машин очень неприятно. Неописуемый запах гари и… горелых тел? Меня замутило, но я все равно упорно подходила к ним, пытаясь абстрагироваться от запаха и сосредоточиться на энергии, которая окружает эти машины. Ник был рядом и его присутствие отвлекало. Я открыла глаза и попросила его отойти от меня на три шага. Он исполнил это. Понятнее ничего не стало! От машин никакой низкой энергии не исходило. А вот из оврага тянуло чем-то… Я пошла туда. Ник за мной, держа расстояние.
Замерла у спуска в овраг, с недоброй ухмылкой глядя в траву. Напарник замер рядом.
– И здесь урод отметился, – прокомментировала я.
– Ты о чем? – не понял Ник.
– О ироде-колдуне! Чтоб ему пусто было!
– О колдуне? Том самом?
– Ага. Только у озера он не успел собрать нужное ему количество людей, а тут успел… Камень сам обезвредился.
– Камень?
– Я чувствую, что в траве лежит обсидиан. Поэтому и низкой энергии не чувствую. Были бы мы тут ночью… – Я повернулась к Нику, округлив глаза. – А ведь если бы мы были тут ночью, наша машина тоже бы тут валялась!
Он напрягся.
– Помнишь, я что-то почувствовала, и сказала тебе свернуть в лес? Значит, я чувствовала именно это! Какой кошмар…
– Как же нам повезло, что ты ведьма.
Я вернулась в машину, а Ник пошел объяснять полицейским, что мы обнаружили. Я видела, как добродушный полицейский внимательно слушал, а остальные кривились, и злилась. Но сразу же подавила эту злость в зародыше. Мне не нужно, чтобы высшие силы им отомстили! Потерла руки, морщась от неприятных ощущений из-за мозолей. Надеюсь, больше никогда не придется вырезать руны на коре… Да и вообще вырезать руны, ведь не хотелось мне вступать в скандинавский эгрегор.
Ник вернулся быстро, убрал удостоверения в бардачок, случайно задев мою ногу. Я сцепила зубы, замерев. А Ник как ни в чем не бывало, завел машину. Сжав руки в кулаки, выдохнула. То, как замерло мое сердце при прикосновении напарника, мне очень-очень не понравилось.
– Что с тобой? – спросил Ник.
– Ничего.
Я отвернулась от него к боковому окну. Что это вообще такое? Я свихнулась? За двадцать два года меня вообще ни один мужик не заинтересовал! Да что за двадцать два года? За те предыдущие жизни, о которых я хоть что-то знаю, мне тоже никто не был интересен.
– Тебе плохо? Живот болит?
– Нет.
– Ада, в чем дело?
Вот прицепился! Не говорить же ему правду? Как бы он отреагировал на фразу: «Мне кажется, я могу в тебя влюбиться, а мне этого не надо, поэтому и недовольна?»
– Не волнуйся, мы поймаем этого колдуна! Ему не жить на свободе. Я уверен, что мы это сделаем, ведь с нами ты. Нам теперь ни один колдун нипочем.
Я криво улыбнулась, глядя на поле, мимо которого мы проезжали.
– Ада, скажи что-нибудь!
– Все нормально, Ник.
– Ты говорила, чтобы я делился с тобой всем, не держал в себе. Почему же сама это не исполняешь?
Потому что ты явно обалдеешь от моего заявления. Ты сам по себе такой добрый, заботливый, а я, видно, очень люблю эти качества в мужчинах, поэтому и что получается, то получается! Нет… Такое ему говорить я точно не буду.
– Чтобы у меня не было настроения, не обязательно нужна причина. Так что не переживай.
– Раз так, я отстану. Но ненадолго. Я еще ни разу не видел,
