Книга Рыцарь на золотом коне - Диана Уинн Джонс

Попридержи, мой Том, язык!..

Томас Рифмач

Читать в поезде Полли не могла. Она чувствовала себя все более странно, а бристольские события все больше и больше представлялись фантасмагорией. Задолго до того, как поезд подъехал к Мидлтону, настоящими для Полли во всем этом остались два эпизода: Сэм Ренски, съезжающий с капота машины, и отчаянный страх из-за того, что мистер Линн накричал на мистера Лероя.

Бабушка встретила ее на станции Майлс-Кросс с такси, и очень кстати, потому что к этому времени у Полли поднялась температура.

– Мистер Лерой сделал так, что Сэм Ренски показался нам чудовищем! – возмущенно рассказывала она бабушке.

Бабушка пощупала ей лоб и заметила:

– Ничего удивительного.

Она сразу же уложила Полли в постель и наутро вызвала врача. У Полли был грипп. Эпидемия, сказал врач. Постельный режим.

Полли соблюдала постельный режим и боялась за Сэма и мистера Линна. Грипп, как обычно бывает, ударил ей в голову. Когда температура наконец упала, Полли уже сама не понимала, что в Бристоле было и чего не было. Иногда она даже подвергала сомнению отчетливое воспоминание о том, как огромная ладонь мистера Линна вдавливает ее лицом в старую куртку. Однако сомнения не затронули то время, которое она провела в зеленом полуподвале, наблюдая, как репетирует квартет. Спокойное и настоящее, оно выдавалось из сонма других эпизодов.

Бабушка о произошедшем почти не говорила. Полли запомнила только одну фразу, сказанную в такси:

– Мне стыдно, Полли, – сказала бабушка. – Твой мистер Линн повел себя лучше моего Реджа.

Вот и все. Похоже, бабушка считала само собой разумеющимся, что Полли теперь будет жить у нее. Когда Полли начала вставать, оказалось, что бабушка уже съездила на такси к Айви и привезла оттуда все ее вещи.

После этого Полли еще долго валялась в расстроенных чувствах, читала «Золотую ветвь» и крепко раздражала бабушку тем, что все время требовала закладку – тогда не придется класть раскрытую книгу лицом вниз. Отмечать страницы нужно было обязательно, иначе Полли постоянно теряла место, где остановилась: страницу, на которой она закрыла книгу в Бристоле, пришлось искать несколько дней. Как называлась та глава – «Огни кануна Дня Всех Святых», «Магическая весна» или «Обряд смерти и воскресения»? Или вообще «Умерщвление правителей по причине их одряхления»? У Полли ушла уйма времени на то, чтобы вспомнить: она застряла на середине «Временных царей».

Она волновалась за Сэма Ренски. Но сказать об этом бабушке или написать мистеру Линну – даже позвонить – не решалась: мистер Лерой доказал, что ему и вправду известен каждый ее шажок. Полли вынуждена была ждать до самого конца каникул, когда ей пришла открытка с видом Батского аббатства. Открытка была написана незнакомым почерком, твердым и разборчивым.

Не волнуйся. Сэм у нас гуттаперчевый, выступление состоялось, хотя он с ног до головы был в синячищах. Горячие приветы от всех нас.

Анна

Полли обрадовалась, но тихо. Она не могла себе представить, как теперь исхитриться, чтобы снова увидеть мистера Линна.

В душе у нее по-прежнему стояла тишь и тогда, когда она вернулась в Мэнор-Роуд. Поначалу было неловко, ведь все думали, будто она уезжает, и не ожидали увидеть ее снова. Полли все объяснила лишь одному человеку – Фионе, но и Фионе она рассказала не очень много. Фиона ужасно обрадовалась Полли.

– Как здорово, что ты осталась! – воскликнула она. – Пропустила бы все веселье. Только погляди на Нину!

В этой четверти Нина увлеклась не только мальчиками, но еще и нарядами и прическами. Она приходила в школу в золотой широкополой шляпе и в лиловых колготках с блестками. Она сделала себе новые шикарные очки. Она ставила опыты с накладными ресницами.

– Я сейчас умру! – прошептала Фиона в тот день, когда на биологии накладные ресницы у Нины отклеились, соскользнули изнутри по очкам и упали в препарируемую лягушку. – Кстати, у меня теперь тоже есть формы. Если вдохнуть и не дышать, видна даже талия. А у тебя?

– Да вроде тоже, – отозвалась Полли. Когда Полли привела Фиону домой и познакомила с бабушкой, бабушка заметила, что фигуры у обеих замешаны по одному рецепту: щепотка веры, ложечка жалости и по вкусу надежды. Однако она похвалила огненно-рыжую шевелюру Фионы и посоветовала им не ждать у моря погоды.

Полли с Фионой последовали бабушкиному совету – в целом – и переключились на другие занятия. Они изобрели вид спорта под названием «слодж». Правила игры состояли в следующем: игроки – террористы, задумавшие взорвать городской совет или еще какую-нибудь цель. Задача – пробраться туда и разведать, где лучше всего заложить бомбу. Полли пролезла в огромное количество мест, не менее, а то и более внушительных, чем Хансдон-хаус, и один раз попалась с поличным на служебном дворе универмага «Вулворт». Полли не знала, что сказать, и предоставила все Фионе. Фиона заявила, мол, злой мальчишка перебросил ее кошелек через ограду и они с Полли его ищут.

– Там были деньги на обед, – жалобно пояснила она и артистично шмыгнула носом.

Как ни странно, «слодж» Полли помнила. Похоже, он был в обеих частях ее воспоминаний. Тогда почему она начисто забыла свой тринадцатый день рождения? Бабушка предложила позвать подружек. Она понимала, что Полли нужно взбодриться. Полли пригласила кучу народу, в том числе Фиону и Нину. И тут оказалось, что огненно-рыжая шевелюра Фионы нравится не только бабушке, но и Нине. Под предлогом праздника у Полли Нина купила рыжую краску для волос и попыталась перекраситься. Но… забыла прочитать инструкцию.

Вышло потрясающе. Целый день Нина расхаживала по школе ни дать ни взять георгином – волосы у нее были ярко-красные с вкраплениями белых и тускло-черных прядей и торчали во все стороны, словно салют. У школьных ворот ее встретила мама и отконвоировала в парикмахерскую. К Полли на день рождения Нина пришла практически без волос. Насколько Полли было известно, это оказался почти что последний раз, когда Нинина мама имела право голоса в Нининых делах. Как можно забыть такое?!

Полли едва не забыла и еще одну историю. Примерно через неделю, в самом конце учебного года, когда волосы у Нины только-только начали отрастать коротенькими кудряшками, все они поехали на школьную экскурсию по Котсуолду. День был изнурительно жаркий, и мистер Партридж, который вел экскурсию, стал похож на святого мученика задолго до того, как они добрались до Котсуолда. Полли завидовала прическе Нины – той было не жарко. Под шевелюрой самой Полли копился пот, он лился на шею и стекал за уши. Пока они осматривали римскую виллу, Полли выпила пять банок газировки. Потом весь класс, смеющийся и галдящий, был погружен обратно в автобус, где становилось все жарче и жарче. Веснушчатое лицо Фионы стало бледно-лиловым, что плохо сочеталось с цветом волос. Когда автобус остановился на рыночной площади в Стоу-на-Излучине, у Полли все плыло перед глазами от жары.

Они снова высыпали наружу. Мистер Партридж собрал всех вокруг креста посередине площади и сообщил, что крест очень древний, еще саксонский. Солнце пекло вовсю. Полли держалась позади – там было прохладнее. Толпа вокруг постепенно разбредалась – в основном в супермаркет, купить еще газировки.