какой-то момент мысли эти вынесли меня потоком в спальню Райнера, из которой я отчаянно сбежала через окно. И зачем? Что я хотела ему показать? Что со мной нельзя так? Что я не зверушка, которую можно было запереть в комнате? Разве нельзя было поговорить об этом лицом к лицу?
Как ребёнок, в самом деле…
— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — проговорил мастер в какой-то момент. — Просто вы так громко думаете, что я при всём желании не могу не слышать, когда посматриваю на рисунок.
— О чём вы? — не поняла я.
— Тот дракон, образ которого возникает у вас в голове. Я ведь Лоран и немного понимаю в этом деле. Мне кажется, он не пытался ограничить вашу свободу.
Я почувствовала, как кровь приливает к щекам, несмотря на то, что тело всё ещё было полностью расслаблено.
— Мне, конечно, неизвестно, что именно у вас там произошло, — продолжил мастер, не переставая работать с моей спиной, — однако ваши воспоминания немного передают его эмоциональный фон. И там был страх.
— Какой там мог быть страх, — вздохнула я, с трудом веря во всё это. — Он запер меня в комнате только для того, чтобы я не общалась с драконом, который ему почему-то пришёлся не по душе.
— Не поэтому, — возразил мастер. — Если бы вы спросили моего совета, то я бы рекомендовал расспросить его о причинах того поступка. Хотя дело ваше. Простите, что вмешиваюсь. Мне показалось, что вам было бы важно это знать. По какой-то причине он сильно испугался за вас.
— Почему вы думаете, что так оно и есть? Вас ведь там не было.
— Это трудно объяснить, если вы сами не владеете ментальной магией. Я — эмпат. Помимо того, что принадлежу клану Лоран, считывание эмоций, можно сказать, мой талант. Моя суперсила. И, ко всему прочему, я вижу, что вы тоскуете о нём. И жалеете о том, что у вас конфликт.
— Спасибо, — тихо ответила я. — Я учту ваше мнение.
Он замолчал, а я погрузилась в свои ощущения. Может, он и прав. Быть может, в действиях Райнера было больше, чем я смогла увидеть. Но дело уже сделано, и отмотать события назад мне не по силам. Всё, что можно сделать — это как можно быстрее вернуться, извиниться перед ним за побег и нарушение правил академии и постараться понять, что его так взволновало.
Если, конечно, он сам захочет со мной после этого иметь какое-то дело. В конце концов, он спас меня от гончих, добился моего зачисления и принятия в клан, заботился обо мне эти дни — и чем я ему отплатила?
Не захотела даже попытаться понять.
Дура.
— Не стоит так сильно винить себя, — тихо проговорил мастер. — Это помешает вам мыслить здраво, да и тело становится зажатым, отчего рисунок может получиться не очень правильным. Я могу избавить вас от этого волнения.
— Не нужно, — выдохнула я. — Если я не буду чувствовать вины, то не смогу поступить правильно.
— Любой ваш поступок правильный. К чему бы он ни привёл, он либо позволит вам сделать шаг вперёд, либо научиться чему-либо.
На этом наш душевный разговор был окончен, и до конца процедуры он молчал. Потом, наконец, накрыл спину чем-то влажным и холодным. Встал и принялся убирать инструменты.
— Всё готово. Желаете пригласить друзей, чтобы они могли взглянуть?
— Да, пожалуйста, — ответила я. Не то чтобы мне так хотелось хвастаться: скорее убедиться в том, что всё это не было ошибкой.
Через пару минут в комнату вошли Тео и его товарищи. Мастер снял с меня прохладное полотенце и отошёл в сторону. Я встала, перекрещенными руками закрывая грудь. Повернулась ко всем спиной. Тео подошёл ближе, он аккуратно убрал опавшие на спину волосы, перекинув их через плечо и заставив меня ощутить прикосновение тёплых рук на чувствительной коже. Мурашки пробежали по телу.
— Это… обалдеть, — выдохнул Тео. — Даже жалко…
— Чего жалко? — обернулась я.
— Э-э… жалко, что я не девушка, а то набил бы такие же. Правда, очень эффетно. Отличный выбор.
Мастер чуть повернул меня, а потом поднёс зеркало так, чтобы я видела в нём отражение другого зеркала — в котором показалась моя чуть покрасневшая спина с действительно красивым цветным рисунком на коже. Чуть ниже плеч, на все лопатки и даже чуть больше мою спину украшали раскрытые ледяные крылья, и в них, словно рубины на снегу, алели пышные алые розы.
— Мне кажется, я такое уже где-то видела, — нахмурилась Анжела. — Только в упор не могу вспомнить.
— Да мало ли, кому ещё могло прийти такое в голову, — отмахнулся Джо. — Класс, малышка! За такую красоту я готов заплатить!
— А что, за это надо платить? — испуганно обернулась я под дружный хохот товарищей.
— Это подарок, — усмехнулся мастер. — Залог на будущее. Почему-то мне кажется, что мы с тобой ещё увидимся, Линаэль.
— Я обязательно зайду, когда снова окажусь в городе! — выпалила я, повернувшись к мастеру — и покраснела, потому что заметила своё полуобнажённое тело в зеркале позади.
— Это обещание? — подмигнул дракон. — Можешь даже на ночь остаться.
— Просто… зайду, — я поспешно схватила свою одежду и, отвернувшись ото всех, принялась одеваться.
Что за намёки! И почему эти драконы такие озабоченные? Так смотрят, будто готовы меня сожрать.
Украдкой оглянувшись, я заметила Тео, который не сводил с меня странного, какого-то томного взгляда, и сердце от этого взгляда пускалось в пляс. Неужели он заинтересовался мной? Если да, то… как мне себя вести? Чем ему отвечать?
Когда мы вышли из здания, Тео вдруг обнял меня за плечи, таким простым, хозяйским жестом, будто не было в нём вообще ничего особенного, и провозгласил:
— А теперь — купаться!
— Может, сначала в бар? — засомневалась Анжела. — Выпьем по паре кружек, не так холодно будет.
— Эй, Тео, ты себе новенькую уже прикарманил? — появился рядом Джо, который теперь смотрел прямо на мою грудь, хоть та и была скрыта под пальто. Смущал он меня при этом настолько, что я уже готова была провалиться сквозь землю.
— В бар так в бар, — легко согласился Тео и опустил на меня взгляд потемневших глаз. — Как насчёт сливочного эля?
— Я знаю только имбирный, — отозвалась я. — И не могу сказать, чтобы он мне нравился.
— О, сливочный эль в баре “Ледяное Дыхание” тебе понравится! — пообещал Тео, склонившись над моей головой так, что я будто даже ощутила его дыхание. Хотелось вырваться из его объятий, потому как было слишком неуютно, но и демонстрировать своё недовольство тоже оказалось неудобно. Поэтому я просто опустила взор и
