друзья объясняли это общим бизнесом, недруги искали скрытые механизмы и тайны. Одно оставалось очевидным – Кира Заболоцкая и Олег Борисович Григорьев были монолитом.
Если рассуждать об эмоционально-чувственной стороне их отношений, то очевидным было, что ведущий в этой паре – Кира, ведомый – Олег Борисович. Он любил ее, она позволяла себя любить, но при этом точно знала, что за него она перегрызет глотку, если понадобится. Это расстановка сил проявлялась иногда в их разговорах. Он любил (что не похоже на мужчин) задавать прямые вопросы. Например: «Нам же хорошо вместе?» Кира ни разу на подобный вопрос не ответила прямо: «Да, нам хорошо!» или «Нет, нам плохо!». Она отвечала: «Все прекрасно!» Что имелось в виду? Погода, обед, их отношения, бизнес? Никто не понимал. Но Григорьев такой ответ принимал. И это тоже был некий компромисс – Олег Борисович не «копал» глубоко, дабы не выкопать ненужное и неприятное.
За время совместной жизни Кира отучила Григорьева еще от одной привычки.
– Запомни, – сказала она ему как-то, – проблемы не интересны. Жалобы досаждают. Чужое несчастье – не привлекает. Люди любят говорить о своем.
– И поэтому? – спросил Григорьев.
– Поэтому никогда ничего никому не рассказывай. Просто улыбайся.
И Олег Борисович послушался. И вот это ощущение, что они с Кирой монолит, происходило именно от этой стены молчания и доброжелательного спокойствия, которое излучали они при людях.
Впрочем, среди разногласий был вопрос, по которому у них иногда были громкие ссоры. Григорьев очень любил животных и всю свою сознательную жизнь жил бок о бок с собаками и кошками. У Киры не было не то что кошки или собаки, у нее не было даже птички или рыбки. Не позволяла жилплощадь и занятость родителей. Во взрослую жизнь Кира пришла с убеждением, что домашних питомцев взрослые заводят не для детей, а для себя. Если не заводят – нет потребности или возможностей. Кире никогда не приходило в голову погладить собаку или кошку. Не потому, что она не любила их, она была равнодушна. Опыта взаимодействия с этим миром у нее не было. Григорьев, наоборот, норовил погладить каждого встречного пса и досаждал расспросами их хозяев. Иногда он поднимал эту тему, заканчивались такие разговоры ссорами.
К Новому году она всегда готовилась заранее. Выбирала подарки придирчиво, не шла на поводу сантиментов, придерживалась практических соображений. В этот год родителям она купила кухонный комбайн и красивые домашние тапочки. Друзьям – Мезенцевой и Волховитову – она купила набор чашек. «Новая жизнь за городом предполагает уют. Пусть пьют горячий шоколад на своей веранде», – думала она, разглядывая тяжелую керамику. Она подумала о Лиле Мельниковой. Отношение к дому Мельниковых было трогательным и благодарным. Им она купила итальянскую настольную лампу. «Пусть будет уют. Лилька не очень аккуратная, но вещи должны быть красивыми. Накануне Нового года Кира съездила к родителям Лили и подарила теплые пледы. Встреча с Тамарой Леонидовной и Петром Вениаминовичем была трогательной. Последний даже прослезился.
– Дочка нас не так часто навещает, – сказал он.
– А если Лиля и приезжает, то больше сердится. У нее так испортился характер! А ведь Стас очень заботливый и хороший муж, – добавила тихо Тамара Леонидовна.
– Работать ей надо идти. Все сразу на место станет, – просто сказала Кира.
Родители только вздохнули.
И оставался только один человек, которому Заболоцкая ничего не купила. Это был Григорьев. Кира обошла все дорогие (и не очень) магазины города. Она напрягла знакомых, которые имели привычку летать в Милан и Париж в поисках эксклюзивных вещей. Она обошла картинные галереи и антикварные магазины. Она увидела много интересного, полезного, дорогого и удивительного. Но она не увидела ничего, что, по ее мнению, подошло бы Олегу Борисовичу. До праздника оставались считаные дни, а подарка не было. Уже Григорьев кружил вокруг нее с заговорщицким видом, и это означало, что ей подарок уже куплен и что Олег Борисович еле сдерживается, чтобы не вручить его раньше времени.
– Постой. Не опережай события, – приказала ему Кира, – давай в этом году вручим подарки ровно в двенадцать часов?!
– Ну, как скажешь, – явно разочарованно согласился Григорьев.
Двадцать восьмое декабря было таким же теплым, как и вся предыдущая неделя. Народ тащил елки и подарочные свертки в легких куртках и с непокрытой головой. Молодежь щеголяла в кроссовках на босу ногу. Эта мода появилась недавно и быстро прижилась. Кое-где на газонах зеленела трава. Кира заехала в старый дом, вытерла там пыль, проветрила квартиру. Потом тщательно закрыла на все замки дверь, а на дверь парадного повесила огромный висячий замок. Потоптавшись во дворе, она грустно вздохнула. Это место ее не отпускало. Решено было, что встречать Новый год они будут вдвоем в квартире Григорьева. «После праздников надо заняться этим вопросом. Надо узнать, что же ожидает дом. И можно ли выкупить квартиру», – подумала она.
Очутившись на улице, она вернулась к вопросу, который ее занимал последний месяц, – что подарить Григорьеву. Кира уже нервничала – время шло на часы. «Что ему надо? Чего у него нет? Чему он будет рад?» – ответить на эти вопросы было сложно. Вроде все было, радоваться он умел каждому пустяку, а пустяк дарить не хотелось. Кира уже собралась сесть в машину, когда на глаза попалась реклама. Кира внимательно присмотрелась к плакату, потом подошла поближе. «Вот. Вот оно. Это самое маленькое, что я могу сделать для него. И это его как-то отвлечет от идеи свадьбы?!» – подумала она.
Через сорок минут Кира входила в ворота заброшенной строительной базы. В деревянных вольерах бесились собаки. Кира старалась не смотреть на них – зрелище было не для слабонервных. «Тут выживает сильнейший. Но сколько же гибнет слабых?!» – с ужасом подумала она. Заболоцкая никогда не была в приютах для животных. Собственно, они и появились сравнительно недавно.
Навстречу ей уже спешили двое – толстый мужик в тулупе и тетка в синей шуршащей куртке.
– Вы к кому? – закричали они, даже не дойдя до Киры.
– К вам, если вы и есть этот собачий питомник.
Они переглянулись, подобрались и настороженно поинтересовались:
– Вам кошечку или собачку?
– Собачку. Только быстро. Я не могу находиться в этом бардаке. Бедные звери! – с чувством сказала Кира.
– А средств не хватает, поэтому такой и вид, – запричитал мужик.
«Рожа у тебя толстая. На тебя средств хватает!» – зло подумала Кира.
– Так какого цвета? Лохматенькую? Большую? Маленькую? – разом заговорили они.
Кира оглянулась – собачьи морды слились в одну размытую картинку.
Кира завертела головой, от чего картинка стала еще хуже, но среди этой мельтешни вдруг появились
