Книга Чистые души - Рина Эм

Семен подумал, что большую часть жизни прожил именно так вот и никогда не думал, что можно сменить условия. Достаточно было узкого матраса и тишины. Он никогда не задумывался о красоте, или комфорте, пока не появилась Ра.

Ра долгое время недоуменно разглядывала его жилище, а потом предложила найти что-нибудь другое, получше. Семен тогда не понял даже, что она имеет в виду и согласился просто так, сам не понимая причин. Но теперь он оценил и вид из окон и простор и мягкое тепло камина.

— Итак, о чем ты хотел поговорить? Я слушаю, — произнес Прохор и сел на матрац.

— У меня появилась девушка. Мне с ней хорошо. Я уже говорил о ней…

— Да, ты говорил. Я рад за тебя. Из-за нее ты не хочешь впасть о оцепенение? Я понимаю. Это не страшно, пропустить один, или даже два цикла возможно. Это не принесет особого вреда.

— И еще я был на севере. Прежнего Прохора… больше нет.

— Мы почувствовали это. Я знаю, он стал нестабилен. Его сущность вошла в дисбаланс и состояние ухудшалось. Кто-то должен был остановить его, пока он не причинил вред миру.

— Перед концом мы говорили с ним. Он рассказал мне о своем прошлом. Когда-то давно он был стражником в ныне заброшенном городе. Там он встретил одну человеческую душу. Чистую душу. И убил её.

— Я знаю эту историю. Все стражи ее знают. В свое время нас отправили за ним. Прохор не сопротивлялся. Позволил забрать себя и увести в место уединения. Позволил приковать себя и оставить там.

— Я думал, его забирал жнец.

— Нет, отправили нас. Если б я был человеком, то я был бы шокирован этим поступком. Даже сейчас мне сложно понять ради чего он вмешался в дела мира.

— Он сказал, что не мог видеть, как люди мучают чистую душу, рвут ее на части. Как она страдала от из грехов и грешности мира. Он хотел ей добра. Хотел, чтобы душа поскорее вернулась к богу.

— Это совершенно не логично! Никто из нас не вправе решать судьбы людей, ведь мы не имеем над ними власти. Мы лишь стражи баланса. Он преступил главный запрет, тот, на котором базируется устав!

— Я подозреваю, что девушка, с которой я теперь, тоже чистая душа. Или нет. Я не знаю. Но верю в это.

Прохор смотрел на него так, будто ожидал продолжения и Семену пришлось добавить:

— Что же мне делать?

— Тебе пришло время впасть в оцепенение, пока выдалась передышка.

Он вдруг прервал сам себя и нахмурясь произнес:

— Но ты ведь не об этом. Ты, кажется, считаешь, что чистота твоей временной подруги как-то касается тебя?

— Что если… — начал было Семен, но Прохор тут же поднял руку:

— Довольно. Усвой уже наконец: ее судьба не касается тебя. Ты хранитель баланса, следователь, зеркало душ, это все ты, и ты не больше этого. Не повторяй путей прежнего Прохора. Ты видел к чему приводит нарушение баланса в самом страже.

— Вокруг неё смерти. А Колдун до сих пор убивает людей. И она всегда рядом, или я слышу ее имя, или… — он тяжело вздохнул. — Ты скажешь, это не мое дело?

— Именно так.

— И мне не нужно думать о колдуне?

— Я уже говорил это.

— Что, если колдун убьет её? — спросил Семен и боль слабо екнула у него внутри.

— Ты не знаешь её срока. Если ее убьют, значит её срок пришел.

— И мне смириться с этим?

Прохор посмотрел на него, будто видел впервые.

— Не верю, что ты задаешь такие вопросы. Разве ответ не очевиден? Она умрет, когда умрет и ты отпустишь её.

— Что-то изменило меня. Я не могу так поступить! — почти взмолился Семен.

— Ты очень молод, — вздохнул Прохор. — Вокруг тебя люди. Ты общаешься с ними, ты отражаешь их чувства. Ты зеркало душ, когда они смотрят тебе в глаза, их чувства проходят через тебя, ты тоже их ощущаешь. В какой-то момент ты начал думать, что это и твои чувства тоже Это ошибка. Он бывает у каждого стража. В какой-то момент мы начинаем соблазняться отраженными человеческими эмоциями и поддаемся им. Чувства приятны. Им легко поддаться. Тем более, что мы так хорошо умеем их ощущать.

— Что, если у нас тоже есть чувства?

— Неправда! Мы совсем другие. Наша суть другая. Да, мы можем нарушить баланс внутри себя, разбередив себя их чувствами. Знаешь, почему нам нельзя делать это?

— Не знаю.

— Чувства как ветер — мимолетны у людей. Но мы создания очень стабильные. Если мы впускаем их, то уже не можем избавиться. Прежний Прохор, впустил их и уже не смог избавиться. Посмотри, к чему это привело. Они терзали его, а потом убили.

— Но говорят, будто мы лишь наполовину из пустоты. Другая половина из этого мира! Мы имеем в себе его часть, а этот мир наделен душой! Может в нас есть хотя бы половина ее?

Прохор покачал головой:

— Кто сказал тебе такое?! Большей лжи я не слышал.

— Один шаман, там, на севере, утверждал, что мы наполовину из материи этого мира и имеем половину человеческого сердца.

— Это старинная легенда, — тут же возразил Прохор. — Когда-то люди придумали её, а потом сами поверили. Людям нужно одушевить весь мир вокруг, им нужно объяснить неведомое, иначе им страшно!

— Ты думаешь, это не правда… — произнес Семен с тоской. — Но зачем мы живем? В чем наша цель? Существовать вечно как существуем сейчас?

— Ты уже отравлен человечностью! — воскликнул Прохор. — Услышь себя — в тебе тоска, горечь, всё это чувства и они терзают тебя. Отрекись от них. Впади в оцепенение, отпусти девушку, вернись к своей жизни. Ради чего мы живет? В чем наша цель? Разве мы не знаем? Все просто, мы должны хранить баланс и блюсти устав. Довольно и этого. Отклоняться — значит предать свою суть.

Семен опустил голову.

— Тебе лучше взять себя в руки, как сказал бы человек. Я же скажу: ты заигрался. Человеческие чувства как яд. Стоит пустить их, они дадут корни и ты будешь страдать.

Он тяжело вздохнул и закончил тихо:

— Я дам тебе совет: вернись домой, выгони эту девушку, что держишь при себе, уходи из человеческой квартиры, отдай младшего стража, к которому ты слишком привязан и впади в оцепенение. Забудь обо всем. Удержись на краю.

Семен кивнул:

— Совет мудрый.

— Тем более мудрый, что ты не желаешь такого совета.

Семен молча встал, кивнул еще