На тот момент я подумал, что это все часть игры, но тем же вечером ты пришла ко мне в спальню, молча забралась под одеяло и положила голову на плечо… Это мое самое сладкое воспоминание о тех временах. Я погладил твои волосы, и ты меня поцеловала. Затем я потерял голову, потому в деталях тебе не передам все, но ты меня целовала, ласкала, я не дышал, боясь тебя спугнуть. Думал, что ты откроешь глаза и, увидев меня, остановишься, потому выключил свет, но ты его снова включила, демонстративно разделась и оседлала меня. Я кончил, как пацан, так и не войдя в тебя, а потом извинялся, пока ты продолжала меня ласкать. Мы всю ночь занимались сексом, уснули в обнимку, и с тех пор ты всегда приходила ко мне, эта комната стала нашей общей спальней.
Под мирный рассказ Эрнея я вспомнила тот день в деталях. На вечеринку я шла без особого настроения, не хотелось наиграно улыбаться и изображать интерес ко всем тем людям, которые для меня ничего не значили. В разгар вечера решила выйти на балкон, чтобы вдохнуть воздуха, и уже в двух метрах от цели услышала за спиной шаги. На секунду подумала, что это Эрней идет следом, но ощутила приближение обычного человека, немага. Я еще не увидела его, но тут же подняла руку, чтобы предотвратить его попытку ухватить меня, как оказалось, за задницу.
Передо мной стоял самодовольный тип, которого я часто видела на подробных мероприятиях, он мне многозначительно улыбался, несколько раз заводил беседу ни о чем, постепенно переходя на личные намеки. Я игнорировала его, давая понять, что не заинтересована, но в этот вечер он оказался настойчивее, а я решительнее.
Как только он попытался ещё раз ухватить меня за мягкое место, я вывернула его запястье, приложив магические усилия. Ещё немного и я бы сломала ему несколько косточек, но он по-детски пискнул и это меня остановило. Я проговорила ему угрозу и увидела в глазах испуг. Этот тридцатилетний малец думал, что я слабая двадцатилетняя девчонка, но его самоуверенность растворилась, когда он почувствовал отпор.
Слова насчёт Эрнея слетели с языка, я даже не вдумалась, когда их произносила, но все оставшееся время тем вечером я крутила их в голове. К тому моменту я уже испытывала к нему глубокое уважение. Сейчас картинками перед глазами пролетели воспоминания, как по вечерам мы сидели в гостиной, я рисовала, он читал об инвестировании. Мы не разговаривали, но мне было хорошо, спокойно. Иногда я поднимала глаза и смотрела на его сосредоточенное лицо, оценивала его новым взглядом, а он не отрывался от книги, хотя знал, что я за ним наблюдаю. Я делала это и в другие дни. Мне нравилось смотреть, как он играет со своими племянниками, как меняется при этом его лицо. Он становился добрым и мягким, а детишки даже на голову ему забирались. На работе он был суровым начальником, говорил непререкаемым тоном, его побаивались, а бизнес, как полагается, шел в гору. Все эти наблюдения поднимали Эрнея в моих глазах. Постепенно уважение сменилось симпатией, а дальше я и вовсе влюбилась. Превратилась в девочку, которая не знает, как подступиться ко взрослому мужчине. Меня влекло к нему, и я не могла найти удачный повод, чтобы начать сближаться. Думала, что у него наверняка и без меня есть женщина, несмотря на то, что я была его законной женой. Мысли, что взрослый мужчина не может жить без секса, вгоняли меня в тоску. А после той вечеринки я осознала, что у меня к нему настоящие чувства и просто пошла проверить, что будет. Он меня не оттолкнул, наоборот, боялся спугнуть, я это чувствовала. У меня с души упал тяжкий камень, и в жизни наконец-то настала светлая полоса.
Я поднялась с кровати, будто опомнилась, но у меня все еще оставались вопросы.
— А что было два месяца назад?
— Ты заподозрила, что у меня есть любовница. Мне действительно оказывала знаки внимания одна из подчиненных, я ее игнорировал, но каким-то образом ее помада оказалась на моем воротнике… Я клянусь тебе, Алита, — он встал на колени, — я не был с ней, это она подстроила, чтобы нас поссорить. Разве я пришел бы домой с этой помадой, если бы действительно был с кем-то? Ума хватило изменять в тайне, а вот сменить рубашку — нет? Ты же понимаешь, что это все чьи-то проделки. Нашему счастью завидовали.
— Но ты был груб со мной тогда… — Хотела сказать, когда я ему дрочила, но вспомнила, что рядом невидимый Дженард.
— Это же часть игры. По вечерам ты оставляла мне на тумбочке листок определенного цвета. Если зеленый, значит, ты хочешь, чтобы я был добрым и ласковым, если желтый — нейтральным, красный — страстным и настойчивым, а если черный — ты хотела, чтобы я был грубым. Мне нравились эти игры, хотя я и без них был счастлив. Накануне того дня на тумбочке был черный квадрат.
— Ах, вон оно что… — Сама не ожидала, что до такого додумалась, но подозреваю, что я способна и на такие выдумки.
— Алита, я купил нам дом, — он повторяет то, что уже говорил, но чувствую, хочет добавить что-то еще. — Я понимаю, что ты не могла сопротивляться силе предназначения, если это действительно он… Я не вправе тебя удерживать, но я прошу тебя остаться со мной. Я сделаю вид, что не знаю о других твоих отношениях, и мы привыкнем жить по-новому. Не обещаю, что смогу подружиться с другим твоим мужчиной, но я готов закрыть на это глаза, если два-три дня в неделю ты будешь со мной. Мы ведь связаны обетом, нас венчал магический священник, а эта связь никогда не разрушится.
— Спасибо, Эрней, — я взяла его руку и поднесла к щеке, затем прикоснулась губами к его лицу и резко отстранилась, почувствовав на своей коже злобное дыхание Дженарда. — Я подумаю обо всем, ладно?
— Конечно, Алита. Это твой дом, и он всегда открыт для тебя. В следующие выходные предлагаю посмотреть усадьбу у реки. Ты сможешь внести изменения на свое усмотрение.
Я улыбнулась ему и сделала шаг назад, показывая, что уже ухожу. Мы еще раз поравнялись глазами, и мое сердце защемило, словно я прощаюсь с родным человеком.
Остается надеяться, что я не унесу эти ощущения с собой в новую старую жизнь. Не хотела бы, чтобы они тревожили меня. До этого путешествия в прошлое я чувствовала себя абсолютно счастливой, и подумать не
