итоге обугливаются. Самолёты на палубе уже догорают. Белка наносит ещё пару ударов и переключается на поднятые истребители.
Помогаю ей, свожу с ума пилотов и заставляю их сталкиваться. Концентрируюсь на рулевом авианосца, поджариваю ему мозги и приказываю поворачивать. На что корабль врубает полный вперёд и рулит на соседний эсминец.
Перемещаюсь в сторону, зависаю над крейсером и выдаю импульс от которого матросы с криками прыгают за борт. Рулевой крутит штурвал и ведёт корабль к берегу. Повторяю так десять раз, нахожу Белку…
— Кать, хорошо работаем. Но мы слишком много сил из Влада вытягиваем. Не так сильно, аккуратнее.
Белка кивает, снижает обороты и переключается на оставшиеся авианосцы. Я же, чувствую что сил ко мне идёт больше, лечу к линкорам. Беру экипаж одного под контроль и заставляю стрелять по своим. Орудийные башни поворачиваются грохочут залпы. Мелкие корабли тонут. Более крупные получая попадания разворачиваются и стреляют в взбесившегося собрата. Ещё пара импульсов и флот начинает сражаться друг с другом. В это время Белка, молниями крушит самолёты. Те до которых не дотягивается, беру под контроль и заставляю нападать на свои корабли.
Что получается. Истребители обстреливают свои корабли, сбрасывают на них торпеды и бомбы. Плюс моё воздействие, от чего матросы устраивают мордобой на палубах и расстреливают друг друга. Самые слабые и безвольные превращаются в зверей и рвут своих же зубами. Подбитые самолёты, идут на таран кораблей.
Сила, мощь, могущество. Месть. Месть фашисткой мерзости и их прихвостням.
— За нас, и за них ни в чём неповинных замученных в лагерях. За каждую детскую слезинку. Прости Влад… Белка! Сильнеее!
Два раза повторять не приходится, Катя бесится и устраивает кровавую вакханалию. Самолёты ничего сделать не могут, корабли тонут один за другим. Матросы в попытках спастись спускают шлюпки и удирают, но это только заводит Белку и в итоге все шлюпки превращаются в братские могилы. Кораблям ещё хуже. Молнии Кати как нож масло вспарывают обшивку, срезают рубки и пробивают палубы воспламеняя боезапас от чего некоторые корабли взрываются, разламываются и увлекая за собой спрыгнувших матросов тонут. Те же кто плавает в стороне, всё равно обречены. В ледяной воде долго не наплаваешься.
— Это ад, — глядя на разрушения, горящие и тонущие корабли улыбаюсь.
Передаю Белке сигнал, нахожу флагман и спускаюсь на палубу. Тут же закрываюсь щитом и видя как пули вязнут в защите смеюсь. Выпускаю импульс от которого глаза стреляющих в нас матросов лопаются.
Рядом падает Белка и сжигает матросов молниями. Запускает в капитанский мостик шаровую молнию, светится ярче и пробивается палубу поджигает корабль.
Осматриваюсь, нахожу командующих объединённым флотом, концентрируюсь на них и проникаю в разумы. Подавляю волю, внушаю, а заодно считываю информацию.
— Сейчас, все вы соберётесь как можно ближе, в сорока милях отсюда, у острова. Флот нуждается в ремонте и перегруппировке. Вы, ценой огромных потерь победили. Вражеские войска разбиты. Приказ всем. И спокойно, у вас есть время отпраздновать.
— А ты коварная, — улыбается Белка. — Знаешь, мы бы и без бомбы всех здесь размотали бы.
— И Влада тоже. Не забывай, свою энергию, огромную её часть мы черпаем из него. Всё уходим. Дальше Рокоссовский.
Сопроводив отправленные к нам корабли, провожу экипажу ещё одно внушение, чтобы сдались сразу. Потом уходим на позиции, прыжками перемещаемся в штаб. Там, не тратя время показываю всё маршалу. На что он тут же связывается с летунами и приказывает начинать бомбардировку. Ну и вместе с этим, маршал искренне удивляется тому что увидел.
— Товарищ Преображенская, это… Это потрясающе. Как вы…
— Нами движет месть, — кивает ему Белка. — Мы, совсем недавно прошли через такое. Не буду вдаваться в подробности, но смерть казалась мне избавлением. Даже сейчас, я хочу умереть. Однако, ненависть, лютая и всепоглощающая жажда мести, толкает меня вперёд.
— Видимо, вы, Катя, испытали нечто ужасное.
— Я не скажу что именно. Оставим это. Но моя злость… Моя злость и жажда мести не имеют ни границ, ни преград.
— Не только злость Кать, — заставив Белку замолчать сажусь за стол. — Товарищ Маршал, Катюша нагнетает. Её после массовых убийств не отпустило. Конечно, зло и ненависть в ней есть. Но направлены они только на врагов. Нас она любит, а своих никогда не тронет.
— Ну да, извините, — смущённо улыбается Белка. — Это всё стресс. Перенервничала.
— И тем не менее, спасибо вам, — кивает маршал. — Без вас… Прям не знаю что делали бы. А так…
