подпуская к нам взбесившегося темного.
– Лиена, ты должна меня выслушать! – Крикнул он напоследок, но потом вихрь портала отрезал меня от него.
– Кому должна я всем прощаю. – Безлико прошептала про себя.
Переход на удивления не вызвал отрицательных эмоций. Просто шагнула и уже на другом материке.
–Пока только один портал на такие расстояния, но после закрытия дыры в мир хаоса магия должна прийти в равновесие и другие порталы починят. – Довольно сказала бабушка. Мы вышли из портального зала на огромную площадь, и я замерла. Везде куда хватало взгляда стояли горгоны. Их было так много и все смотрели на меня. Их саккараш трепетали над ними сплетаясь в огромное разноцветное облако и мои сккараш тоже потянулись к ним. Со всех сторон раздались приветственные возгласы мужчин, но больше всего мне пришло ощущений от соединённых саккараш. Счастье и еще раз счастье.
– Мы рады что ты снами раздавалось многоголосое. Пока мы едины мы непобедимы, – слышалось кругом. Сила, гуляющая по саккараш пришла к единому стилю и заструилась красивым ярким узором. Кругом дрожала земля и вокруг огромного города поднимались высокие каменные стены. Гондальфа собиралась защищать новое потомство.
– Я так рада дорогая…– плакала бабушка ты вернула нам надежду.
Дим
Из-за своего высокого титула и небывалого по мощи дара Дим смотрел на всех с высока. Юношей он не мало унижал тех, кто был слабее, не потому-то был злым или подлым, просто не понимал, что так делать нельзя. Никто не объяснил молодому темному, что обижать слабых стыдно.
Когда сила перестала ему подчиняться, когда из трех заклинаний он мог произнести лишь одно темный понял, что должен все исправить, во что бы то ни стало. Ведь Тьма никогда не заставляет своих детей делать что-то против воли, но, если дано слово, строго спрашивает за промедление. Дим поклялся отомстить брату. Со злости, в запале, когда казалось, что вокруг одни враги и ему нужно бежать. Странствия по миру закалило темного, дало ему понятия и мораль, как правильно жить. Но постепенно Дим стал замечать, что сила слабеет, а казалось неиссякаемый источник потихоньку из черного превращался в серый. Все больше и больше приходилось применять стихийную магию воды, к которой он имел предрасположенность. Дим понимал, что скоро он перестанет быть темным магом. Тьма не прощает клятвопреступников, а Дим поклялся. И тут такой случай предоставляется. Чуть ли не на тарелочке. Тёмный сначала воспринял все как интересный квест. Избранником горгоны он еще не был. Человечки давно пресытили, а эльфийки сразу выводили на серьезные отношения. Темный решил поиграть и доигрался, сам не понял, как перестал воспринимать горгону, как приз. В какой-то момент он просто понял, что не отдаст её никому. А месть… что ж, месть придется совершить, но малой кровью. Диму даже в голову не пришло, что Лиена сильно обидится на его слова, тем более она пообещала его выслушать. Казалось вот оно счастье, рукой подать… может не надо было совершать это на глазах у всех, так это тоже был его ход. Ведь магия могла решить, что месть недостаточна и тогда все будет впустую. Только почему у него сейчас такое чувство, что он отомстил не брату, а себе. Темный сжал от злости зубы.
– Ну ты брат выдал…– раздался рядом голос Деймонда. – Кто ж клянётся силой.
Владетель покачал головой.
– Дорогой, – услышал он голос невесты, – мне хочется пить.
Дим с удивлением посмотрел на девушку. Да, она была красива, но таких красавиц пол дворца ходит, ничего необычного. Как он мог в неё влюбиться… Дим посмотрел на замолчавшего брата. Тот скалил белые клыки и довольно жмурился.
– Удивляешься почему она? – вдруг спросил Дей. Дим не ответил, но брат и так понял по его приподнятой в немом вопросе брови. Владетель хлопнул брата по плечу:
– Вот теперь я вижу, что ты по-настоящему влюбился, – потом кивнул на недовольно надутую Ялолью, – в их семье передается дар, от матери к дочери… очарование.
Деймонд опять хлопнул Дима по плечу и ушел что-то насвистывая себе под нос. Темный вздохнул всей грудью от чего чуть не треснул тёмно-вишнёвый камзол с серебряным узором по лацкану. Потом скинул руку невесты и сказал:
– Я разрываю помолвку, прости, но думаю ты еще найдёшь свое счастье.
Может надо было уехать домой и там решать оставшиеся проблемы, но Дим устал и хотел решить все разом. Даже не стал слушать, что вопила брошенная невеста. Нужно уходить домой. Хватит потешил толпу. Пока пробирался на выход получил несколько вызовов на дуэль. Один вызов бросил неугомонный король Киприяса, второй получил от Черина, стоявший рядом Тир лишь оскалился:
– Я тебе морду и так набью без дуэли, – сказал светлый напоследок.
Диму было уже все равно. Магия кружила голову похлеще гномского самогона.
Когда Дим уж завернул в свои апартаменты, его нагнал Тир.
– Ну, – скучающе спросил Дим, – уже бить пришел?
– Ты хоть понял, что произошло, болезный? – Спросил отец его возлюбленной. Дим никак не отреагировал на вопрос смотря на светлого безразличным взглядом наркомана.
–Ты теперь не избранный, темный. Не видать тебе моей дочери, все… зов прекратился. В следующий раз саккараш тебя быстро почикают.
Тир опять посмотрел на Дима и тяжело вздохнул.
– Я понимаю зачем ты это сделал, но Отага не простит. Как меня не простила Арина, а Перинея Агата. Женщины в их роду на диво злопамятны. Саккараш любимой прекрасны темный, но я бы все отдал, чтобы никогда не видеть их парящими.
Светлый чуть ссутулив плечи пошел проч.
Дим проводил его взглядом, потом на его губах расползлась улыбка, оголяя белые клыки.
– Ты светлый недостаточно упрям, а моя горгона от меня никуда не денется, из-под земли достану, к богиням на гору залезу, но она будет моей!
Эпилог
Богиням было скучно. Инсуу в которой раз пила восстанавливающий напиток, Тасуу крутила временной артефакт, стараясь чтобы время на Алорне шло еще быстрее.
– Прекрати, – не выдержала в какой-то момент Инсуу, – мы и так уже на максимум поставили. Не хватало еще временного апокалипсиса.
– Что ж так долго то, – заныла Тасуу, – я обещала Намиру сходить на свидание, а приходится которую неделю сторожить Рани.
– Вот начнешь свой кристалл растить тебе будет приятно, что тебя будут торопить?
– Мне еще не скоро, – фыркнула Тасуу, – это Рани вечно торопиться, а мне еще свои миры создавать неохота, такая скукота…
Богиня наконец-то отстала от взвывающего от перегрузки артефакта и зевнула.
– Понаблюдай тут пока сама, я посплю, – сказал она сестре. Ее облик
