осматриваюсь.
Большое длинное помещение, по всем стенам тянутся жгуты толстых проводов, чтобы сойтись в самом конце у постамента. На котором лежит какой-то прозрачный кристалл, размером с мою голову. Освещает всё это пару старых и грязных ламп. По бокам помещения, на пути проводов, стоят старые ржавые кровати, на которых лежат дети. К каждому такому лежбищу идут ответвления от основных жгутов, каким-то образом соединяясь с кроватями. Справа от постамента с камнем стоит компьютер, к нему тоже отходят кабели, а на экране, на чёрном фоне, бегут цифры. А вот слева от кристалла располагается что-то вроде кресла дантиста, к которому идут провода от постамента и компьютера. Там возится сухонький и скрючившийся старик, в белом халате, совершенно лысый. Лицо его избороздили множество морщин, а кожа покрыта пятнами неизлечимой болезни.
Я присматриваюсь, и вижу, что он делает – снимает с кресла мёртвого разумного, человека, девушку лет тридцати. Оттаскивает куда-то к окну, где под подоконником располагается закрывающееся отверстие. Нажимает педаль снизу, оно открывается, и тело отправляется вниз. Похоже у него всё тут отработано – конвейер из фильма ужасов.
Старик как будто не замечает нас, и тянется за лежащими без сознания разумными у окна. В этот раз это парень лет двадцати, полуорк, тоже неинициированный целитель. Когда старик его берёт под мышку, пытаясь поднять, я наконец выхожу из оцепенения и кричу:
- Руки вверх, милиция!
Старик не реагирует, продолжает поднимать свою ношу. Но у него не хватает сил, тогда он тянется к Кариниэль, и я предупреждаю:
- Ещё одно движение в её сторону, и ты умрёшь.
Вот тут он останавливается, поднимает голову и устало смотрит на нас.
- Да пустить ему пулю в лоб, и всего делов. – рычит орк рядом.
- Подожди, надо узнать, что он тут делал, он нам живой нужен. – говорит эльф. – Суд пусть решает – пустить ему пулю или сгноить в камере.
- Я так устал, вы просто не представляете. – говорит старик скрипучим голосом. – Но я должен закончить свою работу, я просто обязан это сделать.
Мы расслабляемся – не может этот дед представлять хоть какой-то угрозы. А он каким-то неимоверным усилием совершает почти моментальный переход к Кариниэль, у него в руке откуда-то берется скальпель, который этот больной мужчина приставляет ей к горлу.
- Тс-с-с. – шипит он, мне кажется, что так же грустно, как и говорил: - Я вам расскажу, а вы сами решайте, что делать дальше, а что бы вы выслушали – придётся нам в таком положении какое-то время пробыть.
У него идёт кровь из носа, и только тут я замечаю, что весь его белый халат покрыт красными пятнами. Да что халат, все руки в крови. Андриэль тем временем говорит ему зло, пытаясь потянуть время:
- Давай, рассказывай.
Я смотрю на орчанку – возможно она сможет духами что-то сделать, но старик сразу предупреждает:
- У меня сильный защитный амулет, никакой магии не взять, во всяком случае быстро. – откашливается кровью: - Секунд пять вам понадобиться, а мне хватит этого что бы умертвить её.
Мы молчим, но стволы не убираем, и старик продолжает:
- Галя узнала, чем я занимаюсь, и выгнала меня. Но выбора просто не оставалось, она не разрешала тратить свой материал.
- Что бы продлевать твою никчёмную жизнь, старик? – злится орк.
- Что моя жизнь, всё чтобы исцелять их. – старик кивает на кровати с детьми, которые сейчас без сознания, а маг продолжает: – Эта технология невероятна, она позволяет опустошить резерв разумного, высосать его, хитрые алгоритмы управляют магическими потоками, заряжают специальный артефакт, кристалл. И из него уже можно брать силу на исцеление от белянки.
- Старик, ты только продлеваешь их агонию. – говорит эльф.
- Видишь эту девочку, длинноухий? – старик кивает на эльфийку: - В ней столько силы, что возможно у меня получится сделать артефакт, который будет излечивать полностью от недуга!
- А возможно не получится. – уже встречаю я. – Ты убиваешь одних, что бы жили другие.
- Ты ошибаешься, маленький гоблин. – кряхтит старик: - Ну посмотрите на эту разумную, что она в своей жизни делала – я ведь знаю её, это дочь Веткова, ради которого Галенька всем и занималась.
Он снова закашливается, нож в это время ходит ходуном у него в руке, задевая шею эльфийки, и у девушки появляются небольшие надрезы из которых идёт кровь. Наконец старик заканчивает, и тяжело дыша продолжает:
- Ни капли этой силы я не потрачу на себя. Здесь все самые тяжелобольные, и я собираюсь их вылечить. Цена этому – девчонка, которая только и делала что тратила отцовские деньги и прожигала свою жизнь в клубах да ресторанах. А в чём эти дети виноваты, которые никому не нужны, и умирали в ужасных условиях пригородного хосписа?
Я продолжаю держать его на мушке пистолета, а сам понимаю, что мы в полной заднице. И стоило об этом подумать – Наташа выходит в центр комнаты, прикрывая собой старика. Я резко сдвигаюсь в сторону, чтобы ни на секунду не терять его голову из прицела. Огр рычит и смотрит на меня, буравя маленькими глазками.
- Нельзя, пусть закончит. – тихо рычит огр.
- Ты не понимаешь! – возражает эльф, тоже целясь в мага.
- А ты много понимаешь, шеф? – внезапно говорит Влад своему начальнику, и присоединяется к огру, закрывая часть обзора. – У меня дочь умерла от этого дерьма, пока Веткова развлекалась, ты же помнишь – я до сих пор с долгами расплачиваюсь. И всё это что бы просто облегчить страдания. А он может их исцелить.
- Он нихрена не может! – кричит ему эльф. – Он же сказал, что «возможно» у него получится!
- Пусть попробует закончить, мы всегда его успеем застрелить, жизнь этой девки может стоить того. – говорит Влад, и направляет на нас дуло автомата.
- Маш, Павл, со мной. – говорит огр, окидывая взглядом орков.
- Нет, Наташа, ты сейчас не права. – отвечает Павл. – У нас командир есть, и приказ чёткий – убить или захватить старика, и освободить заложников.
- Не заложник. – рычит огр: - Дети, больные.
- Правильно, милая дама, всё так, кх-х. – старик опять закашливается, а закончив, продолжает: - Сразу после убьете меня, в рапорте напишите, что не успели спасти девушку, зато её имя войдёт в
