class="p1">Алиса обрадовалась и сразу позвонила Миранде. Немногочисленные чемоданы я помог загрузить в такси, которое подъехало к воротам гостевого дома. Рубен перед нашим отъездом попытался заговорить о том, что договаривались на годовую аренду, но поймал мой взгляд и сразу сдулся. Родственники упыря провожали нас в гробовом молчании.
Миранда встретила жильцов у подъезда, обняла Алису и повела в квартиру. Я отдал девушке ключ ещё в машине и заверил, что проблем с хозяйкой не возникнет, а у меня намечаются заказы. Пока женщины обсуждали счётчики, постельное и другие вопросы, Николай Филиппович тихо произнёс:
— Номер у тебя есть, так что звони. По утрам я гуляю, а так — свободен.
Пока мы ехали, Миранда позвонила в Горсвязь, и ей подключили бездействующую линию. Оказывается, в Фазисе нет понятия обязательной коммуналки «за квадраты». Живёшь в квартире — плати за газ, воду и электричество. И всё. Ну, за отопление некоторым начисляют, если оно проведено в новеньких ЖК. Телефонная линия по запросу обрубается, и не в сезон, когда нет жильцов, хозяин минимизирует убытки.
Два часа Николай Филиппович учил меня ментальным блокировкам.
Теория гласила, что эмпаты считывают эмоции, если их не приглушать, а телепаты влезают в ваши мыслительные процессы. Ну, и транслируют свои сообщения. Лидеры кланов и главы сильных Родов не пользуются обычной связью от слова совсем — у них есть персональные телепаты. Это для конфиденциальных переговоров, быстрого инструктажа подчинённых и связи с близкими. Аналог мобильного телефона. Если аристо захочет вызвать чистильщика бассейнов или заказать мебель в гостиную, вопрос решит какой-нибудь дворецкий. На худой конец, личный секретарь. Опять же, всё упирается в вопрос доверия, поэтому телепатов связывают вассальными обязательствами. Так вот, на практике некоторые чтецы, усиленно прокачиваясь, умели воспринимать мысли, чувства и даже образы других людей.
— Треть жизни, — рассказывал старик, — телепат тратит на то, чтобы избавиться от головных болей и фонового шума от чужих ментальных потоков. Развивает концентрацию. Вырабатывает туннельное восприятие.
— Это ещё что? — спросил я.
— Умение выдернуть из общего фона и «вести» нужного человека, — пояснил Николай Филиппович. — Поначалу требуется зрительный контакт, но потом телепат настраивается на твою волну и считывает информацию на расстоянии.
— Я почувствую вторжение?
— Не обязательно. Всё зависит от ранга одарённого. Пробуждённые вообще так не умеют, продвинутых ты поймаешь за руку. Это как постоянное присутствие рядом. Допустим, ты сидишь один в комнате, но кажется, что за тобой наблюдают. Зачастую продвинутые выдают себя этим, поскольку ваши эмпатические волны соприкасаются. А вот высшие… Они неуловимы. И блоки умеют ломать. Страшные люди, но их мало и не факт, что ты встретишь такого типа на своём пути.
— А есть у них ограничения? Расход ки, дистанция…
— Выше ранг — меньше ограничений. Продвинутые постоянно возобновляют запас ки, высшие не скованы ничем. Третий ранг может сидеть в другом полушарии, прослушивать тебя, а ты и не заметишь.
— Артефактами можно защититься?
— Редкими и не продающимися на каждом углу, — последовал ответ. — По-моему, у инквизиторов есть технологии, замешанные на каббалистике, но они не распространяются.
— Я могу противостоять высшим?
— Потребуются годы практики. Но да, сможешь.
Идея сводилась к тому, чтобы контролировать эмоции и маскировать истинные помыслы хаотичным бредом. Но это лишь начальный уровень. База для пробуждённых. Дальше — генерация мнимых образов, теория белого шума и жёсткая самодисциплина. Вершина — конструирование мыслеблоков.
— Это мнимый образ, который привлекает внимание атакующего, — объяснил Николай Филиппович. — Накачиваешь мыслеблок энергией — и он генерирует помехи. Собственно, помехи и мешают влезть в твой мозг извне.
— А так можно?
— Да. Схожей техникой пользуются морфисты, когда прикрывают своих клиентов во сне.
Первая тренировка меня изрядно вымотала. В медитативном состоянии я могу убирать мысли и ни о чём не думать, но фокус в том, чтобы думать и маскировать. Контролировать эмоции я умею, но не идеально. Опытный эмпат вычленяет из приглушённого фона характерные эманации и быстро их интерпретирует.
— Никаких эмоций, — говорил старик, прохаживаясь вокруг меня. Сидел я на небольшом коврике посреди комнаты. Прямо на керамических плитах. — В ноль.
Я попытался вообразить себя на горной вершине, представил вьюжную круговерть и убрал из головы всё лишнее. Минут через пять старик выдал:
— Очень хорошо. У тебя таракан на голове.
— Что? — я провёл ладонью по волосам, и атмосфера распалась на фрагменты. — Какой ещё таракан?
— Всплеск, — констатировал мой наставник. — Возмущение, брезгливость, капелька адреналина.
— Вы специально?
— Разумеется. В реальной жизни мы постоянно встречаемся с проблемами, стрессами, нерешёнными задачами. Неприятными сюрпризами. Этого не избежать. И твои реакции будут отслеживаться.
— Пример?
— Деловые переговоры. Два купца намерены заключить сделку, но один не доверяет другому. Поэтому забрасывает в диалог крючочки-триггеры, а нанятый эмпат изучает партнёра. Какова реакция на тот или иной пункт договора? Что будет, если поднять тему долговых обязательств? А такая ли прозрачная у партнёра бухгалтерия, как он пытается показать? Много нюансов.
— Вы участвовали в таких переговорах? — пытливо смотрю на старика.
— Доводилось.
— Странно, что с такими навыками… вы не востребованы в Фазисе.
Старик пожал плечами и сменил тему.
Оставшееся время я бился над удержанием эмоционального фона. Медитировал и старался не реагировать на замечания Николая Филипповича. Старик доставал меня любыми способами. Рассказывал анекдоты, описывал грудь красивой девушки, проходящей по улице, включал радиоприёмник и менял каналы, задерживаясь на треске и шипении. Всё это выводило из себя, но к концу тренировки я начал привыкать. Когда Алиса вернулась с работы, мы пили чай, обсуждали свежие новости и ничем себя не выдавали. Насколько я понял, старик хотел рассказать о наших тренировках после переезда, чтобы не забивать дочери голову.
— Ещё подумает, что я с тебя деньги беру, — многозначительно подмигнул Николай Филиппович.
И вот я сижу в своей комнате, пялюсь в нишу с Проектором и осознаю, что самодельные каникулы закончились, а завтра в школу. Мне бы хотелось убивать на расстоянии, отправляя к объекту свою проекцию, но пока без шансов. Не дано, и всё тут. Настроение от этого ухудшилось. Есть артефакт, он должен работать… но только не со мной. Могу, наверное, продать. Богатый Род, культивирующий ясновидение, отвалит за эту штуковину немалые деньги…
Вот только не горю я желанием связываться с ясновидцами.
Особенно с клановыми.
И ещё. Мне кажется, история с Чёрным Оком далека от завершения. Революционеры обязательно начнут докапываться до того, что случилось в Никополе. И есть вероятность, что выйдут на след. Ясновидцы ведь пользуются разными техниками, и далеко не всегда им требуется чья-то вещь, чтобы увидеть картинку.
Да, жить в этом мире непросто.
* * *
Погода в понедельник, вопреки моим ожиданиям, не испортилась. Даже наоборот. Ветер утих, солнце светило вовсю, люди прогуливались по центральным улицам и сидели в кофейнях.
В гимназии на меня стали смотреть косо.
Прежде всего — учителя.
Срез по теории психотипов не сулил ничего хорошего, и я предсказуемо его провалил, что повлекло за собой пересдачу. Не потому, что я плохо разбирался в природе одарённости, а потому что темой опроса была европейская классификация с альтернативной ранговой системой. По криптоистории я много всего пропустил, но это не помешало наставнику вызвать меня к доске и истязать добрых десять минут, заваливая дополнительными вопросами. А вишенкой на торте стал мастер Мерген, который так обрадовался моему появлению, что нагрузил лишними кругами, растяжкой на столбах и спаррингом с двумя противниками.
Особенность спарринга заключалась в том, что вырубать своих одноклассников я не мог, это запрещали придуманные мастером правила, а был вынужден держать глухую оборону в ожидании свистка. После этого все отправились на обучение новым ударам, а я «отдыхал» в стойке всадника с кирпичами на коленях. Наставник читал лекцию о пользе регулярных тренировок и периодически тыкал мне в рёбра шестом, вынуждая ставить блоки. Всякий раз шест выстреливал быстрее, а в конце урока Мерген добавил вращение, чтобы выбить мне левую опорную ногу. Пришлось держать удар, терпеть боль и молиться на грядущий звонок. Кирпич с моего колена так и не упал, что вызвало одобрительную усмешку на губах садиста.
Я никогда не забывал о том, что мастер Мерген — один из лучших рукопашников страны. Легендарный боец, победа которого на Великом Турнире 1901 года принесла Дому Эфы десять лет величия и славы. Насколько я помню из истории, Турниры были закреплены на законодательном уровне в 1910-м, до этого они проводились неофициально, по устной договорённости кланов. И это означало, что следующая мясорубка запланирована на 1981-й.
Мерген — бес.
И против этого типа
