нашла, указывает на то, что ты и твоя сестра в этом замешаны. Мне надо докопаться до сути происходящего, — я потуже затянула импровизированную повязку; кровь уже просачивалась сквозь полотенце. — Я думаю, тебе грозит опасность, Анна. Я думаю, мы обе в опасности.
Она смотрела на меня озлобленными жёлтыми глазами. Когда она открыла рот, я напряглась и приготовилась к очередной атаке. Вместо этого её морда исказилась, шерсть уступила место гладкой коже и человеческим чертам. Даже её глаза изменили цвет, потемнев от бледно-жёлтого до васильково-синего.
Она обхватила руками своё тело.
— Как он тебя называл?
Я моргнула.
— Прошу прощения?
— Как Тони называл тебя?
— Эм, Д'Артаньян. Он называл меня Д'Артаньян.
Лицо Анны исказилось. Затем она рухнула на пол и зарыдала.
— Слава… Богу…
***
Анна переоделась в чистую одежду, затем села напротив меня, то и дело заламывая руки на коленях. Сияющая молодая женщина с искорками в глазах полностью исчезла; эта Анна была бледной тенью, терзаемой страхом, чувством вины и много чем ещё.
— Он рассказывал мне о тебе, — сказал он. — Думаю, он беспокоился, что ты вмешаешься и встанешь на пути, но похоже, ты ему нравилась.
— Тони мне тоже нравился, — тихо сказала я. — Я знала его всего один день, но он казался хорошим парнем.
— Таким он и был, — она обхватила себя руками и задрожала. — Я тоже знала его всего день, но он всё равно пришёл сюда, чтобы защитить меня. И это лишь погубило его, — она подняла голову. — Он ведь мёртв, так?
Я кивнула.
— Я так и думала, — продолжила Анна. — Во вторник я пыталась пойти в его номер, чтобы поговорить с ним, и увидела, что произошло нечто ужасное, — она сдержала рыдание. — Это всё моя вина. Он лишь пытался мне помочь.
— Ты не виновата. Вина за это ложится исключительно на его убийцу. Это не на твоей совести, Анна, — я посмотрела на неё, и в моей голове зародилась другая ужасная мысль. «О нет». — Анна, ты поддерживала контакт с кем-либо в последние пару дней? С кем-то из оборотней?
По её щеке скатилась единственная слеза.
— Я уже знаю, — её голос был едва слышным. — Я знаю, что стало с Беккой. Я пыталась позвонить ей, когда увидела, что случилось с Тони, и ответил кто-то другой.
— Мне так жаль.
Анна встретилась со мной глазами, и в их синих глубинах пылала неожиданная свирепость.
— Она не убивала себя. Она бы никогда так не поступила.
— Я знаю.
— Бекка этого не делала!
— Я знаю, — повторила я и потянулась к её рукам. Это было жалкое утешение, учитывая то, через что она проходила, но это всё, что я могла сделать. — Тебе будет непросто, — сказала я, — но мне нужно знать всё. Мне нужно, чтобы ты рассказала мне всё, что случилось, с самого начала.
Анна на мгновение закрыла глаза. Открыв их вновь, она казалась спокойнее.
— Это я могу сделать, — она не расслабилась, но я знала, что она хотела рассказать свою историю. Ей нужно было избавиться от этого бремени. — Вечером субботы я пошла в клуб под названием «Кристалл». Там я познакомилась с оборотнем, и в итоге мы оказались у него дома. Бекка действовала мне на нервы. Она не хотела, чтобы я гуляла — похоже, она считала, что я должна медитировать или что-то в таком духе, чтобы подготовиться к полнолунию. А я просто хотела выпустить пар.
Я с пониманием кивнула. И всё же мне надо было убедиться.
— Грегори, верно? Он навредил тебе? Угрожал? Вообще что-нибудь делал?
Анна слабо улыбнулась.
— Нет. Секс был скучноват, но он был вполне милым. Но следующим утром я почувствовала себя виноватой. Я знала, он хотел, чтобы я осталась, но я также понимала, что использовала его, чтобы позлить Бекку. Я ушла с утра пораньше и направилась домой, чтобы поговорить с ней. Прошлой ночью я почти не пила, но чувствовала себя ужасно. Как будто у меня было сильное похмелье.
Она поморщилась.
— Я попыталась прогуляться, подышать воздухом, но становилось только хуже. Я немного перекусила и выблевала всё на тротуар перед двумя туристами, — она покачала головой. — Я знала, что если пойду к Бекке, она ещё сильнее отчитает меня за то, что я довела себя до такого состояния. Она назвала бы меня безответственной и глупой. Я только в прошлое полнолуние стала зетой, и оборотни с новым рангом часто сталкиваются с вызовами в период перемены Луны. Я не дура. Я бы не стала рисковать своим рангом после того, как заработала его таким тяжёлым трудом. Но Бекка воспринимала всё слишком всерьёз. Она никогда не позволяла себе веселиться. Всегда только работа, работа, работа.
Выражение её лица омрачилось.
— Теперь она уже никогда не повеселится, — печально прошептала она про себя.
Моё сердце болело за неё, но мне надо было придерживаться курса.
— Так что случилось?
— В итоге я оказалась в парке Сент-Джеймс. Я чувствовала себя такой одурманенной, — она нахмурила лоб. — Я едва могла держаться на ногах. Какое-то время я шаталась там, а потом… а потом… — она покачала головой, не в силах продолжать.
— Что? Что случилось, Анна?
— Волчица, — она вздрогнула. — На меня напала оборотень. Она появилась из ниоткуда и…
— Это была она?
Анна кивнула.
— Определенно женщина. Я её не узнала, но к тому моменту всё сделалось расплывчатым, — её рука взметнулась к её горлу. — Я думала, она меня убьёт. Она ринулась на моё горло. Она бы разодрала его… я уверена, что она этого хотела. Но потом, — Анна сглотнула, — она развернула меня и силой уложила на землю. Она держала меня на месте, пока обращалась.
— Обратно в человеческое обличье? — спросила я, удивившись.
— Да, — Анна попыталась улыбнуться, но потерпела провал. — Надо иметь возможность говорить, если хочешь озвучить внушительную угрозу.
Я подалась вперед.
— Что она сказала?
— Что увидится со мной ночью пятницы, во время полнолуния в парке Сент-Джеймс. Что она бросит мне вызов и победит, — Анна заламывала руки. — Она смеялась. Как будто она уже знала, что победит. Она сказала, что мне бы лучше начать прощаться с членами семьи, ибо она проследит, чтобы я не дожила до субботы. Затем она сбежала. Оставила меня на земле и сбежала.
Анна сделала очередной глубокий вдох.
— После этого я не могла отправиться домой. Я не могла посмотреть в лицо Бекке. Вместо этого я пришла сюда, в отель. Я подумала, что если сумею оправиться от этого состояния, то всё будет хорошо. Но, — её голос понизился, — ничего не было хорошо. Ничего.
— Что произошло дальше, Анна?
— Я
