снова просила…
Копченый начал излучать ненависть, и Астрид стало приятно.
— Но потом они просекли, что я у них по отдельности прошу, и ввели правила, — надулась Астрид. — Теперь жизнь стала хуже. И беднее.
— Тем более с твоими оценками.
— Я исправлюсь! А два дайка мне все равно дали!
Тут как раз появилась доставка. Калитку отворил огромный тролль с берестяным коробом за спиной. Он поставил его на крыльцо и стал доставать фарфоровые блюда, накрытые стеклянными колпаками.
— Невещные, — рыкнул тролль. — Завтра исчерзнут.
Астрид только отмахнулась. Ей семь с половиной лет, она знает, что такое невещи. Опустив в огромную лапищу серебряный дайк, девочка гордо сказала:
— Сдачи не надо.
— Какой сдачи? — не понял тролль. — С тебя дайк и пять лемов.
Астрид возмутилась такой дороговизне. Тем более, что и блюда-то были так себе. Поднимая колпак за колпаком, Астрид все сильнее морщилась, потому что выглядело все не очень, а пахло еще хуже.
— Я за это платить не буду, — отказалась она. — Забирай их.
— Нарзад не принимаем, — отказал тролль. — Плати.
Он навис над двумя детьми, как гора. Астрид прищурилась, размышляя, какой будет грохот, если эта каланча упадет. Но она была хорошей девочкой, поэтому просто потребовала:
— Верни дайк и вали отсюда с этой тошнотиной.
— Это ты тошнотина, а это наши вкурсные рыбные тефтельки, — оскорбился тролль.
— Это не то, что я заказывала! — топнула ногой Астрид. — Какие еще тефтельки?!
— Это дерьмо какое-то, — сказал Копченый.
— Что?.. — уставились на него Астрид и тролль.
— Эта пища не удовлетворяет моим стандартам, — сказал Копченый.
— Ладно, оставьте себе эти лемы, — фыркнул тролль. — Приятного аппертита. И не забудьте порекомендовать нас своим друзьям.
— Они ж после этого перестанут быть нашими друзьями.
— Тогда своим врагам.
Чему-то посмеиваясь, тролль затопал прочь, оставив Астрид растерянно смотреть на смердящие судки.
— Может, собаку на него спустим? — кровожадно предложил Копченый.
— Она с папой на охоту ушла, — вздохнула Астрид. — И мне нельзя травить людей собаками.
— Так он же тролль.
— Троллей тоже нельзя, — еще горше вздохнула Астрид.
На крыльцо вышел довольно ухмыляющийся енот. Он оценил то, за что Астрид отдала целый полновесный дайк, подчеркнуто сдержал рвотный позыв и сказал:
— А я говорил. Нечего было заказывать, я бы сам все приготовил. Зачем эти ненужные траты?
— Ты не понимаешь, — подцепила невещной вилкой тефтельку Астрид. — Мне нужно разнообразие. Я хочу немного роскоши.
— Ты и так живешь в роскоши! — упрекнул ее фамиллиар.
— Я — маленькая принцесса Паргорона! — взвизгнула Астрид, топая ногами. — Мне не хватает роскоши!
— Это не роскошь! — гневно заверещал енот. — Это троллево хрючево! Такое даже мои дикие сородичи жрать не будут!.. хотя будут. И твой отец обо всем узнает.
— Ну и пусть, — надулась Астрид. — Мои карманные. На что хочу, на то и трачу.
Копченый тоже ковырялся в блюдах, пытаясь найти что-нибудь, что могут есть эльфы. Но у него пошла радуга горлом, и он отступился.
— У нас полно всякого в сундуке, — махнула рукой Астрид. — Ешь что хочешь. А я… я пойду в Радужницы и разнесу их харчевню.
Она только у ворот вспомнила, что обещала папе не выходить из усадьбы. Астрид открыла калитку… и растерянно уставилась на избитого лепрекона в порванном сюртучке.
— У… усадьба Дегатти?.. — простонал тот.
— Да-а-а…
— Мне очень жаль, юная мэтресс… Мы утратили ваш заказ… Вы тут тролля не видали?..
Астрид, все еще зачем-то державшая блюдо с тефтельками, продемонстрировала его и сказала:
— Видали. Он мне вот это доставил.
— О… какой ужас… да, это ваш заказ…
— Серьезно?! То есть… то есть он такой и должен быть?!
— Нет-нет, дайте его, сейчас я его расколдую!..
— Он его не расколдует! — рявкнул тролль, поднимаясь над кустами. — Он его обратно заколдует! Это же лепреконовы мороки!
— Серьезно?! — еще сильнее ужаснулась Астрид.
— Корнечно! Пользуйтесь доставкой троллей — только у нас тефтельки высшего качества!
— Да я вообще не заказывала тефтельки! — заверещала девочка.
И тут мимо пробежала вереница принцесс-волшебниц. Орущие друг на друга тролль и лепрекон замолчали и воззрились на них. Астрид, моргая, смотрела, как ее куклы уносятся по дорожке… они даже не бежали, а летели над землей, помогая себе волшебными палочками!
— О… а у вас объектали убегают, — промолвил лепрекон.
— Тут есть рыцарь?! — пискнула последняя из принцесс. — На нас напал дракон!
— Что?.. почему?.. — выдавила Астрид.
Она метнулась ловить кукол, но тут от дома донесся звон стекла. Одно из окон разлетелось вдребезги. Астрид сразу плюнула и на игрушки, и на тролля с лепреконом — она подпрыгнула, поймала крыльями восходящий поток и ринулась обратно.
Блюдо с тефтельками она просто швырнула на землю.
Астрид сразу догадалась, кто виноват. Вероника, конечно. Кто ж еще? Старшая сестра так надежно ее обезопасила, а она все равно умудрилась что-то натворить.
В груди все сильнее нарастал гнев. Ее принцессы-волшебницы!.. Когда Астрид доберется до этой несносной пигалицы, та…
Из разбитого окна вылетела резиновая уточка. Лопнувшая, изрезанная в клочья. Астрид сразу забыла о гневе на сестру и стрелой ворвалась внутрь, выпуская коготки.
Это была ее комната. И здесь все было вверх дном. Одни вещи исполосовали, другие тоже ожили и кричали на разные голоса. Вверх-вниз прыгал кожаный мяч, по полу с жужжанием ездила игрушечная гремлинская машинка. У нее не хватало одного колесика, но Астрид все равно ее любила.
— Еще!.. еще!.. — приговаривал набивной дракончик, прыгая на кровати. — Оживляй еще!.. или я пырну тебя саму!..
Забившаяся в угол Вероника съежилась в комочек и дрожала. Ее держали сразу несколько объекталей — старая деревянная кукла с полустертым лицом, чучело обезьяны из библиотеки и пластмассовый Шредер, которого мама купила Астрид в Хельсинки.
В комнату с топотом вбежал Копченый, за ним влетели Ихалайнен и Снежок. Набивной дракончик при виде их клацнул железными зубами и чиркнул ножом по подушке. Подушка взвыла и принялась ловить разлетающийся пух, тщетно возвращая его во вспоротое брюхо.
Енот зашипел, размахивая шваброй. Бытовой фамиллиар страшно разозлился, увидев весь этот кавардак. Он редко демонстрировал свои способности именно как магию, поскольку они заключались в хозяйственных заботах, но сейчас от него изошли невидимые волны, и вещи стали прыгать на свои места, застывать так, как им положено. Пух вернулся в подушку, а некоторые объектали перестали жить.
Но самые сильные остались невредимы. И первый среди них — проклятый набивной дракончик.
— О нет, нет-нет-нет! — произнес он, размахивая ножом. — Так же неинтересно. Ну-ка, фас.
Из-под его ног прыгнула ожившая картинка. Каляка-Маляка вцепилась в полосатую морду, укусила за нос, и енот взвизгнул от неожиданности.
Астрид тем временем пнула деревянную куклу, хлестнула хвостом обезьяну и
