через полгода помогут в ясли устроиться. Пока няней. И Тему возьмут. Работа полдня и питаться можно. Так что пока не пропадем.
– А мы вообще не пропадем. Скоро не только ты будешь знать, на что способен твой муж! – хвастливо пообещал Саша.
Мила посмотрела на него с гордостью – она больше ни в чем не сомневалась. Слово держать муж умеет.
Окончательно стемнело. От стены отделилась подозрительная компания подвыпивших подростков и рванула к его джипу. Александр вовремя заметил их, завел двигатель и вырулил на проспект. Парни пробежали несколько метров, сквернословя и бросая вслед камни, но не догнали. Проехав пару кварталов, он включил мобильник. В то же мгновение раздался звонок.
– Шурик, ты в своем уме? Лучше не испытывай мое терпение! Я не могу дозвониться весь вечер, – сходу набросилась собеседница.
– Я был занят.
– А сейчас?
– Смертельно устал.
– Но мы собирались пой…
– Не склеилось, – нервно оборвал Ребров. – В другой раз.
– Другого раза может и не быть! Представь, я не шучу!
– Это было твоим решением – за язык никто не тянул, – Александр снова отключил телефон и шумно выдохнул. – Да пошли вы все!.. И ты, курица, и семейная жизнь!..
Он сунул аппарат в карман и газанул, но вдруг решительно припарковался и сделал новый вызов. Мила трубку не сняла. Молчал и домашний телефон. Злится или подшофе? Придется потревожить. К чему тянуть? Самое время расставить точки над «i». Александр прибавил скорость и помчался к дому.
– Людмила Григорьевна уехала к родителям, – вежливо сообщила консьержка.
– А вы ничего не напутали?
– Она слишком громко говорила по телефону возле такси – трудно ошибиться.
Ребров поднялся, чтобы убедиться в правоте ее слов. В квартире царил полный бардак. Это неприятно ударило по самолюбию – отсутствие порядка его всегда бесило, и жена отлично знала это. Интересно, хаос намеренный или оставленный в спешке? Александр обошел все комнаты – записки нигде не было. Он плюхнулся в кресло и достал мобильник.
– Ты все еще убеждена, что нам не стоит встречаться? – вкрадчиво уточнил он.
– Так и быть, опять прощаю, – защебетал елейный голосок. – Ты заедешь или как?
– Пудри носик и спускайся – я в пяти минутах езды!
Езды было на четверть часа, не меньше. Столько же придется ждать, пока она определится с гардеробом. На обувь и аксессуары уйдет вдвое больше времени. Александр не стал наводить порядок, чтобы Мила не заметила следов его присутствия, перешел в столовую и заварил кофе. В запасе не менее часа – чашечку любимого напитка можно выпить не торопясь.
Глава восьмая
Мила вышла из здания аэровокзала и осмотрелась. Ее никто не встречал, да и не мог этого сделать: о приезде не было известно ни одной живой душе. Местные бомбилы окружили ее плотным кольцом, наперебой предлагая услуги по перевозке.
– Мадам, домчу вас прямо к цели! – заверил пожилой бородач.
– Батя, твоя колымага не для прекрасных дам, – запротестовал молодой конкурент.
– Такая женщина требует надлежащего обращения! – осадил его старший товарищ.
Он галантно склонил голову перед столичной гостьей и бережно принял из ее рук тяжелые вещи. Мила прищурилась и поинтересовалась:
– Дядя Вася, вы ли это?
– Мы знакомы? – удивился тот.
– Я Мила, дочь Григория Яремчука.
– Людка, ты что ли?
– А ведь не узнали.
– Не признал. Больно ты на барыню стала похожа, – он загрузил багаж и смущенно почесал лоб. – Поедем тогда что ли?
Распахнув дверь, Леся охнула и прислонилась к стене.
– Отец, глянь-ка, кто к нам пожаловал, – растерянно позвала она.
Григорий вышел со спущенными на нос очками.
– Как кто. Дочь наша старшая, – он забрал у Милы чемодан с сумкой и посторонился, пропуская ее. – Проходи на чай с пирогами. Пюре с котлетами тоже есть.
Пока закипала вода, Мила раскладывала перед родителями подарки. Благо, по дороге удалось заскочить в огромный торговый центр. Леся, не глядя, отложила в сторону дорогую шаль вместе с электрогрелкой и посетовала на дороговизну купленных продуктов. Григорий с удивлением вертел в руках навороченную удочку. Как ею распорядиться, он не знал – рыба в реке перевелась еще в прошлом веке.
– Ленке плащ и сапоги, Ваньке теплый свитер, всем, включая племянников, мобильные телефоны и кучу сладостей, – выкладывала и выкладывала дары дочь. – А, вот еще новые резиновые сапоги для папули.
– Аттракцион невиданной щедрости, – недоверчиво запричитала Леся. – Ты как позвонила, я сразу поняла, что Сашка тебя бросил.
Звонок будильника прервал ее стон и позволил Миле собраться с мыслями. Разговора с матерью не избежать, хотелось очертить границы допустимой откровенности.
– Гриша, тебе пора пить лекарства, – подхватилась жена.
Едва Григорий вышел, мать посмотрела Миле в глаза и сухо поинтересовалась:
– К молодой ушел или как?
– Не выдумывай, – открестилась дочь. – Я же сказала, что просто соскучилась.
– Выгнал что ли? – стояла на своем Леся. – У тебя на лице все написано.
– Мама, я устала с дороги. Напои меня чаем и уложи в постель.
– Как скажешь. Поговорить можно и завтра, – не сдавалась Леся.
В кухню заглянул одетый Григорий.
– Ну, я пошел на дежурство, – он обнял жену и подмигнул дочери. – Вы только не сильно ссорьтесь без меня, девочки.
Леся протянула ему пакет.
– Тут картошка с котлетами, горячие еще. Я в платок пуховый завернула. И плюшки с творогом, – она вышла, чтобы проводить.
– Ты с отцом стала мягче, – отметила дочь, когда дверь за Григорием захлопнулась.
– Капля камень точит, а ласка человека лечит. С ним завсегда было надежно, – Леся отвернулась, пряча слезы. – Пропала бы я без Гриши. Цены ему нету.
– Добрый он, хороший. Только вот что-то сдал.
– А как тут не сдашь? Загубил легкие в своем забое, вот и мается без срока, – вздохнула Леся и перекрестилась. – Молю Бога, чтобы ничего не случилось: мне без него жизни не будет, приручил-таки он меня под старость, – она пристально посмотрела на дочь. – Жаль, поздно я это поняла, не ценила его смолоду. Ну, да ладно о плохом. Пойдем, постелю тебе в детской.
Проснувшись, Мила не застала мать дома. Спозаранку Леся накормила и уложила отдохнуть вернувшегося с дежурства Григория, а сама понесла пироги и подарки внукам. Мила позавтракала и вышла на балкон. Ничего не изменилось. Те же гаражи со скамейками, тот же пейзаж вдали. У подъезда стояла молодая полноватая женщина чуть за тридцать и с интересом рассматривала ее. Гостья хотела удалиться, но ее окликнули:
– Здравствуйте. Вы, наверное, Мила?
– Она самая. Чем обязана?
– А я сестра Бориса, Рая. Не заглянете в гости?
– Отчего нет? Спущусь на полчасика, – не стала миндальничать
