Она села, с трудом, держась за спинку кровати. Потрясла головой. Взяла протянутый бокал и сделала несколько маленьких глотков. Крохотные пузырьки покалывали нёбо и как будто не сразу лопались на языке. Эрик когда-то объяснял ей, что это один из признаков по-настоящему хорошего шампанского. Сама-то она в напитках, приличествующих благородным дамам, разбираться так и не научилась. Ей бы чего попроще. Одинцов, так твою по всему периметру, где твой самогон, когда он так нужен?
Неожиданно для самой себя Мэри смутилась почти до слез. И даже строгое напоминание, что она — черт возьми! — не в первый раз пьет шампанское в постели с мужчиной, не спасало положения. Спасло его выражение лица Константина, на которого она, наконец, заставила себя посмотреть. Читалось на этом подчеркнуто-невозмутимом лице что-то торжествующее, самодовольное, почти высокомерное. И от этого смущение испарилось бесследно и быстро, как кусочек сухого льда в жарко натопленной комнате.
— Оботри сметану с усов, Котяра! Капает!
Изобразив учтивую серьезность, более всего подобающую почтенному гробовщику, великий князь демонстративно провел ладонью по верхней губе, на которой уже проступала тень щетины: сначала слева направо, потом справа налево. Стряхнул с пальцев что-то невидимое — Мэри показалось, что брызги полетели во все стороны:
— Так лучше?
— Значительно! — насмешливо пропела она и, не выдержав, рассмеялась.
…Знаешь, я мог бы, наверное, поведать тебе душещипательную историю, достойную лучших сценаристов Pax Mexicana. Про то, как с первого взгляда влюбился в женщину, с которой познакомился на Чертовом Лугу. Про то, как решил постепенно ее обаять. Про то, как из-за этого самого «постепенно» упустил момент, получил известие о помолвке и был вынужден проявить благородство и предложить свои услуги в качестве свата.
Мог бы, да. Но не буду. Такое беспардонное вранье стало бы прямым оскорблением твоему интеллекту. А если бы ты, не дай бог, поверила, это значило бы, что интеллект у тебя и вовсе отсутствует. Как и у меня, если все эти годы тебе удавалось водить меня за нос. Что, согласись, было бы обидно.
Теперь? Да как тебе сказать… мне со страшной силой не хватало тебя все эти дни, пока ты то ли сама от меня пряталась, то ли тебя прятали… и до меня вдруг дошло. Как до утки — на седьмые сутки. Дошло, что с того момента, как ты стала моим личным помощником, именно ты, по сути, была моей женой. Ну, за исключением одной маленькой детали. Кхм… нельзя же такое под глоток! Хотя в чем-то ты, несомненно, права — кому и судить о размерах…
Кстати, о женах и деталях. Ты свои параметры знаешь, так вот, не придется ли нам… м-м-м… поторопиться со свадьбой? Уверена? Стоп, а вот с этого места поподробнее. Какая еще «Снежная Королева»? Так. Так. Таааааак… Ну-ка, давай проверим, правильно ли я тебя понял.
Когда вы с Никитой решили, формально оставаясь мужем и женой, идти каждый своей дорогой, твоему организму не понравился целибат, на который ты его обрекла. И тогда ты решила вопрос по-бельтайнски, препаратами. Теми же, которые используют действующие пилоты. Ясно, ясно, модифицированными под возраст и то, что ты уже несколько лет жила, как и подобает нормальной женщине. Ты входишь в совет директоров «Кармайкл фармасьютикалз», еще бы тебе отказали в таком пустяке. Почему, кстати, о посылках от бельтайнских фармацевтов ничего не знал не только я, но и СБ? Ах, вот оно что… диппочта, ну конечно. «Фрэнк, там для меня пакет пришлют, так ты отдай его бабушке…»
Но сейчас-то ты эту пакость не принимаешь? Что-о? Так это «Королева» тебе сгустила кровь, и сердце на фоне стресса не справилось? Маруська, это выходит за всякие рамки! Ты же могла погибнуть! Зачем, черт побери, зачем?! Извини, не буду кричать. Я просто пытаюсь понять твои мотивы. Вот так вот, да? Знаешь, это лестно, конечно, но все-таки больше так не делай.
Еще один вопрос, последний. О последствиях. Конкретно? Конкретно меня интересует, будут ли у нас дети после всех этих фокусов с тяжелыми гормональными ингибиторами. Учти, предложение остается в силе в любом случае. Наследников хватает, так что это вопрос не будущего императора, а мужчины.
Из Ивана, я уверен, выйдет толк, когда малость остепенится, и Глеб с Михаилом хорошие ребята, Володька еще подрастает… если уж на то пошло, твоих мальчишек тоже со счетов сбрасывать не стоит. Вот сразу видно, что ты мать. Причем — хорошая. Сама работать на износ готова, а сыновьям такого не хочешь. Да ладно тебе, не буду я специально тащить в эту веселуху ни пилота, ни инженера, не рычи. В любом случае это дело, я надеюсь, не ближайшего будущего.
В общем, мне хотелось бы знать, на что рассчитывать, хотя, повторяю, для меня принципиальной разницы нет. Так что скажешь? Понятно. Это не может не радовать. Что ж, тем лучше, больше времени на подготовку к… ты чего?
Несомненно! Я и сам хотел это предложить, но вдруг ты устала? Кроме того, я не уверен, что полутора часов хва… ну, все. Вот теперь ты точно допрыгалась!
Кар двигался медленно, и это как нельзя более соответствовало состоянию Константина. Выспаться ему в эту ночь не удалось. Зато появилась уйма информации к размышлению.
Ну что ж… что Бог ни делает — все к лучшему. По крайней мере, теперь единственный, с его точки зрения, камень преткновения был выкинут на обочину.
Или почти единственный. «Да» он так и не услышал. Но не услышал и «нет», а стало быть, надо просто подождать и аккуратно подвести ее сиятельство к нужному решению. Предельно аккуратно, ни в коем случае не настаивать и не давить. Один уже додавился. Нам такого не надо. Ох, Кит, и дурак же ты был… не тем будь помянут, покойная головушка.
Великий князь слегка поежился, и причиной тому был вовсе не свежий утренний ветерок, а воспоминание о том, как мгновенно изменилось лицо Марии, когда он рискнул высказать последнюю мысль вслух.
«Если вы полагаете, ваше высочество, что я стану обсуждать своего первого мужчину, лежа в постели со вторым, вам изменяет чувство стиля!» — отчеканила она. И, как ни странно, то, что на женщине не было в этот момент ничего, кроме ее же собственной кожи, отнюдь не делало интонацию и грозный взгляд смешными. Ну кожа. И что? Одежда такая. Парадная, вроде формы или той же горностаевой мантии. Кстати, это говорит о том, что императрица из графини Корсаковой получится великолепная. А жена… там видно будет.
Однако надо собраться. Мало того что исчез из поля зрения лейб-конвоя на всю ночь, так еще и рубашку свежую им, бедолагам, пришлось передавать местному персоналу. Причем старую, что характерно, обратно не вернули. Там, правда, и возвращать было нечего… интересно, что подумали парни? Нет, вот это как раз совсем неинтересно.
Интересно — и очень важно — то, как они поведут себя. И, уж конечно, не по отношению к нему самому. Ребята они, конечно, воспитанные, но мало ли что. Вот этим сейчас и займемся. Сразу по прибытии, явившийся к завтраку Тохтамышев подождет.
Ой-ей-ей… а морды-то… морды… все ящиком, как в одной форме отливали…
