И однажды в доме всё ожило суетой. Всех сорвало с привычных мест, заставило бросить дела. Вельда собиралась ложиться спать, когда внезапно охнула, согнулась.
— Ничего-ничего, — ответила она на незаданный вопрос мужа. — Пройдёт сейчас.
Стефан уложил её, но сам цепким взглядом следил, потом проверил пульс, руку положил на живот. Вскоре Вельду и правда отпустило, но не прошло и десяти минут, как всё повторилось. Тут уже Стефану самому ясно стало, что роды начинаются. Он немедленно привёл повитуху с помощницей. Лейни направили греть воду и велели оставаться потом здесь же в комнате на случай необходимости.
— Ты меня не оставишь? Ой!
Вельда закусила губу и растеряно смотрела на мужа, меняясь в лице, когда чувствовала схватки.
— Я с тобой, родная. Никуда не уйду.
Она не замечала сейчас какой холодный у него тон, Хоггор пока не уступал. А ей было достаточно того, что он рядом. Значит всё пройдёт хорошо. Стефан сделал, что смог — сел в изголовье, держал за руку, губами касался лба или висков. Он дал ей выпить несколько настоев, приготовленных своими руками, чтобы облегчить боль.
Шли часы и, по словам повитухи, всё протекало как установлено природой. Они все так и были рядом — повитуха с помощницей, Стефан и Лейни, которую он не отпускал, опасаясь, что при рождении двойни может понадобиться помощь.
— Храбрый Бельчонок, ты же умница у меня, — повторял Стефан, держа жену за руку, чувствуя, как крепко она цепляется за него. — Дыши, родная. Давай вместе.
— Я устала, — не говорила, стонала, силы утекали водой в песок, прошло не меньше шести часов.
— Знаю, но ты сможешь. Мы сможем. Соберись.
Стефан сосредоточился на стихиях, чтобы передать Вельде силы. Не так много увидел линий и узлов в комнате, откуда можно взять, что необходимо. На время отвлёкся, наблюдая зрением мага, как повитуха в плотном кольце стихий склонилась над Вельдой, которую он дополнительно закрыл щитами сам. Но от людей Стефан никогда не забирал энергию. Помощница повитухи не была такой наполненной, оказалась слабее. В ней больше водной стихии, чем какой-либо иной.
Лейни в ожидании стояла у окна, переминаясь с ноги на ногу, теребила край передника, выделяясь странным бледным пятном с размытым контуром. Он так привык, что никогда особо не замечал служанку, не прислушивался к её болтовне, Лейни и была для него просто пустым местом. Любая мысль о ней тут же обрывалась и уходила в пустоту. Лейни никогда не вызывала никакого интереса. С какой лёгкостью он принимал любые её доводы и слова, не в силах зацепиться за них сознанием. Как охотно верил всему. Стефан вспомнил первую беседу с ней — рассказанная история и ответы устроили сразу. Да и Вельде она понравилась, а выбирать им было не из кого. Но сейчас что-то было не так.
Вельда крепче сжала его руку, застонала, старательно исполняя все указания повитухи, вещающей громким жёстким голосом. Сколько таких молоденьких матерей она уже провела через испытания. Знала, что есть моменты, когда о ласковом обращении нужно забыть. Внимание Стефана переключилось на жену. Он был рядом для ласки и поддержки.
— Господин Стефан, я могу выйти? — голос Лейни звучал тихо, напряжённо, руки продолжали дёргать ткань передника. — Мне на минуточку.
В этот момент Вельда сильнее застонала, вскрикивая.
— Ой, мамочки! Я не смогу, Стеф!
— Сможешь!
Хором отозвались маг и повитуха, которая давала новые указания помощнице, да и руки Лейни здесь пригодились. Боязливо служанка подошла ближе к роженице, повторив просьбу снова.
— Милорд, мне очень нужно. На секундочку.
Повитуха требовательно прикрикнула не Лейни, чтобы не мешала, а делала, как велят. Юная жена лорда показалась ей сильной и здоровой, но сейчас возникли сложности, которые могли привести к беде.
— Не сейчас! — Стефан был резок, тревожно посмотрел на пожилую повитуху. — Почему столько крови?! Послать за лекарем? Что я могу сделать?!
— Всякое бывает, милорд. У меня безнадёжные благополучно рожали, а ваша жена сильная, выдержит. Немного осталось.
Ничего не мог поделать Стефан против природы. Только ждать и верить, что Вельда справится. Он тщательно осмотрел стихии Вельды, чтобы понимать сколько нужно ещё сил, обновил щиты. Она очень нуждалась в подпитке, поэтому стал собирать из потоков вокруг. Кольца в ухе запустили болевой импульс, чуть заметный, неуверенный. И реакция Стефана стала мгновенной.
Вскочил на ноги, возвышаясь над всеми чёрной тенью, создал волну, очищающую комнату, показывающую враждебное. На размышления времени не было. Дурной магии не чувствовал, но где-то рядом таилось скрытое и опасное. Увидел, как голубые искры пролетели через комнату, оседая на предметах и людях, как Лейни вскинула голову и впилась взглядом в лицо мага. Зрачки её светлых глаз расширились, отражая одновременно ужас и жгучую ненависть.
Вельда кричала, цепляясь пальцами за простыни, ведь Стефан отпустил руку жены, чтобы отразить нападение. Повитуха с помощницей полностью были поглощены заботой о леди Фолганд. А маг смотрел, как по образу служанки от ног, где клубилось тьмою, вверх идёт волна, обнажая скрытое.
Лейни закрыла ладонью правую половину лица, опустила голову, но Стефан успел увидеть сморщенную бугристую кожу, небольшие шрамы, которые могли остаться только от огня. Он словно впервые увидел эту женщину, какие-то внутренние блоки разрушились, показывая мир таким, как он есть. И вот тут запах чужой дурной магии ударил в нос змея Хоггора. Так, что он, зашипев, заставил мага встать в боевую позицию, занести руку для удара стихиями. Лейни не стала мешкать и с неожиданной прытью выскочила за дверь.
Стефан бросился за ней, но услышал, как за спиной раздался детский плач. Вероятно, только это и могло остановить мага. Он обернулся к жене и двум женщинам, хлопочущим над ней.
— Мальчик, милорд. У вас сын, — сказала повитуха, передавая ребёнка помощнице. — Тужься девочка. Давай, — она снова обратилась к Вельде, бьющей руками по кровати.
К этому моменту Белка сумела сама собрать что-то из стихий, направить силы, использовать их для родов.
— Скайгард, — прошептал Стефан, получив в руки маленький сморщенный комочек, неплотно завёрнутый в ткань.
Он рассматривал сына круглыми от удивления глазами, словно и не знал, что тот должен появиться на свет. Маленький, беззащитный кусочек живой плоти, которому требовалась вся сила отца, чтобы выжить. Скай не плакал, только морщился и забавно кряхтел.
— А вот и девочка, — в голосе повитухи появилось облегчение.
Второй плач совпал с её последними словами. Оторвавшись от сына, Стефан заворожённо смотрел как его дочь моют и заворачивают в белую простынь. Змей, мёртвый бог Фолганда, стыдливо заполз в самые дальние уголки сознания, давая прочувствовать магу все оттенки эмоций. Из глаз что-то само собой потекло, и Стефан не сразу понял, что это были слезы. Ведь он не плакал с двенадцати лет.
