Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Примерно без четверти семь на центральный заявился старшина Патенков. Он зашел через дверь, но оттуда, где между Грубозабойщиковым и Тяжкоробом сидел на палубе Дроздов, разглядеть ее было уже невозможно.
Патенков подполз к Грубозабойщикову на четвереньках; голова у него моталась из стороны в сторону, он то и дело заходился в кашле и часто дышал. На нем не было защитной маски, и он безостановочно дрожал всем телом.
– Надо что-то делать, Владимир Анатольевич, – хрипло выговорил он. Слова вылетали у него изо рта без всякого порядка, как при выдохе, так и при вдохе. – Семеро уже лежат… Трое между носовым помещением и столовой, остальные у входа в центральный.
– Спасибо, старшой, – Грубозабойщиков тоже был без маски и чувствовал себя не лучше Патенкова; грудь его тяжело вздымалась, в горле хрипело, по серым щекам обильно стекали пот и слезы. – Сейчас что-нибудь придумаем.
– Кислорода, – вмешался Дроздов. – Надо срочно добавить кислорода.
– Больше кислорода? – Грубозабойщиков покачал головой. – Атмосферное давление и так слишком высоко.
– От давления люди не умрут. – Майор жестоко страдал от холода и режущей боли в груди и глазах, голос его звучал так же странно, как и голоса его собеседников. – Их убьет окись углерода. Именно она подтачивает силы. Надо поддерживать соотношение кислорода и окиси углерода. Сейчас этой отравы слишком много. Она постепенно прикончит всех нас.
– Добавить кислорода, – приказал Грубозабойщиков. Даже это небольшое усилие далось ему нелегко. – Открыть вентили на пол-оборота…
55
Открыли вентили, и кислород с шипением устремился на центральный и в жилые помещения. От подскочившего давления заложило уши, но больше ничего особенного майор не ощутил. Дышать легче не стало, и это впечатление подтвердилось, когда через какое-то время снова приполз Патенков, выглядевший еще слабее, чем в прошлый раз, и прохрипел, что теперь у него на руках двенадцать человек, потерявших сознание.
Вместе с Патенковым, захватив с собой один из немногих еще не израсходованных ИП-3, Дроздов направился в носовые помещения. Он прижимал кислородную маску на минуту-две к лицу потерявшего сознание моряка, но все это помогало, как мертвому припарки: чистый кислород поначалу приводил их в чувство, но стоило снять маску, как они тут же снова впадали в полубессознательное состояние. Майор вернулся на центральный, напоминавший мрачную темницу, битком набитую обессилевшими, теряющими сознание узниками. Он и сам уже с трудом держался на ногах. Интересно, мелькнуло у него в голове, чувствуют ли и все остальные, как жаркий огонь из легких распространяется по всему телу, замечают ли они, что их лица покрылись зловещим пурпурным пламенем – первым признаком отравления окисью углерода. Дитковский все еще не возвращался из машинного, по-видимому, он изо всех сил старался помочь тем, кто, слабея и теряя способность к самоконтролю, мог причинить вред себе и своим товарищам.
Грубозабойщиков сидел на прежнем месте, прислонившись к главному столу. Когда Дроздов опустился на стул между ним и Тяжкоробом, командир слабо улыбнулся.
– Ну, как там, Андрей Викторович?
Даже в шепоте прозвучала сталь. До майора дошло, что перед ним человек цельный, как скала. Ни единой трещинки. За всю жизнь среди миллионов можно встретить лишь одного такого, как Грубозабойщиков.
– Плохо, Владимир Анатольевич, – ответил майор. Для ответа врача это звучало скуповато, в нем отсутствовали детали, но суть была ясна, и ему не хотелось расходовать силы. – Через час или раньше люди начнут умирать от угара.
– Так скоро? – в голосе послышалось удивление, а в покрасневших, опухших, слезящихся глазах появилось сомнение. – Не может быть, Андрей Викторович. Окись углерода только начала действовать…
– Да, так скоро, – ответил Дроздов. – Она действует очень быстро. В течение часа погибнут первые. За два следующих – половина. Как минимум половина.
– Вы лишаете меня выбора, – негромко проговорил Грубозабойщиков. – И все же спасибо… Володя, где наш старший механик? Настал его час.
– Сейчас вызову.
Тяжкороб с трудом, точно старик со смертного одра, поднялся на ноги. В эту минуту дверь отворилась, и в центральный, шатаясь, вошли несколько изнуренных, почерневших моряков. Готовые сменить их матросы зашевелились.
– Это ты, Александр? – спросил Грубозабойщиков у одного из вошедших.
– Так точно, товарищ командир.
Штурман Ревунков стащил маску и надсадно закашлялся.
Грубозабойщиков переждал, пока приступ пройдет.
– Как там дела внизу, Саша?
– Дыма больше нет, Владимир Анатольевич. – Ревунков вытер мокрое лицо, зашатался, словно у него закружилась голова, и вяло опустился на палубу. – По-моему, мы полностью затушили изоляцию.
– Сколько времени уйдет, чтобы убрать оставшуюся?
– А хрен его знает. В нормальных условиях – минут десять. А сейчас… Не меньше часа; может, больше.
– Спасибо… Ага! – Капитан скупо улыбнулся, приветствуя возникших из облака дыма Тяжкороба и Карпенкова. – Вот и наш механик. Виктор Георгиевич, пора разогревать свой чайник. Какой там у вас рекорд для запуска и поднятия пара?
– Виноват, не знаю, товарищ командир. – Черный от дыма, с покрасневшими веками, с искаженным от боли лицом, Карпенков тем не менее расправил плечи и слабо улыбнулся. – Но можете считать: он уже побит!
С этими словами командир БЧ-2 ушел. Сделав над собой усилие, Грубозабойщиков тяжело поднялся на ноги. За исключением двух кратких вылазок в машинное отделение, он за все эти нескончаемые мучительные часы так ни разу и не надел кислородного прибора.
Распорядившись подать питание на трансляционную сеть, командир снял с крюка микрофон. Он говорил чистым, спокойным, уверенным голосом – свидетельство самообладания и победы разума над телом:
– Говорит командир. Пожар в машинном ликвидирован. Запускаем энергетику. Открыть двери по всему кораблю и не закрывать до особого распоряжения. Худшее уже позади. Благодарю всех за службу…
Он повесил микрофон и повернулся к Тяжкоробу.
– Самое худшее останется позади тогда, Владимир, когда нам хватит энергии для запуска реактора.
– Худшее еще впереди, – вмешался Дроздов. – Сколько уйдет на то, чтобы раскрутить турбогенераторы и подготовить к включению систему кондиционирования? А сколько времени, по-вашему, понадобится, чтобы очистить атмосферу?
– Полчаса. Не меньше. А то и больше.
– То-то и оно. – В голове у майора стоял такой туман, что он с трудом облекал мысли в слова. Да и вообще сомневался, что они представляют хоть какую-то ценность. – Итого полтора часа, самое малое… – Дроздов тряхнул головой, пытаясь припомнить, что еще собирался сказать. Наконец вспомнил: – Через полтора часа каждый третий из экипажа будет мертв.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
