турниры проводились и под дождём, – сказал старый лорд, который всегда «разбирался» в погоде. – Помниться, когда-то и я участвовал там. Эх, тогда моя кобыла поскользнулась, и я знатно разбил колено о щебень!
И лорд весело засмеялся. У него не было почти половины зубов – это было заметно даже издалека.
– Я уважаю вашу молодость, милорд Эверетт, – произнёс Ларгбур. – Но сейчас не время вспоминать её. Я был бы рад узнать, как обстоят дела с затратами.
– Как королевский казначей, – сказал Эверетт. – Я утверждаю, что всё в порядке. Закуплено аж сорок бочек вина, а так же утверждена награда победителю!
Так он ещё и казначей. Солон об этом ведь даже не знал. Видимо, придётся изучать должности своих приближённых на ходу. И главное – не спутаться.
Следующее утро, к счастью, удалось солнечным. От вчерашней слякоти не осталось и следа, однако свежесть ещё не покинула воздух. Это, должно быть, идеальная погода для подобного турнира. Хотя Солон не рыцарь, поэтому не знал точно. Вдруг рыцари предпочитают другую погоду?
Арена, которая находилось у северных стен Аглианта, начала наполнялась уже с раннего утра. Герцоги, графы, мелкие землевладельцы, рыцари, а так же всевозможные их родственники облепили свободные места. В самом центре арены был проведён длинный невысокий барьер, который и будет играть самую важную роль сегодня.
Рыцари будут разъезжаться на конях по разные стороны от барьера, после чего съезжаться вместе и пытаться длинными деревянными копьями скинуть друг друга из седла. По крайней мере, именно так себе Солон представлял этот турнир. Что-то подобное ему приходилось в детстве наблюдать в Акре, но то событие было несоизмеримо с этим по масштабу.
Тут около тысячи только лишь приглашенных гостей, не считая всяких оруженосцев и слуг. И количество их не уменьшалось, а только прибавлялось с течением времени.
Солон и вся «правящая элита» сидели на самых центральных местах, откуда было видно лучше всего. Во главе всего сидела королева, но она явно просто отбывала номер. Солон сидел чуть поодаль, а возле него лорд Эсгрибур. Так же здесь сидели главный казначей, главные советники, командир стражи и многие другие, чьи должности Солон запомнить не мог.
Возле Солона опять стояла чаша вина, и его потихоньку уже начинало интересовать – все знатные лорды постоянно пьют? Хотя, к примеру, лорд Эсгрибур пил мало. Но всё же тоже выпивал.
Хаффнер Ларгбур почему-то не почтил сегодня честью воссесть в эту ложу. И это было интереснее всего. Куда же он подевался? Не то чтобы Солон был расстроен, скорее наоборот, но всё это было неожиданно.
– Довольно непривычно присутствовать на турнире имени себя, – услышал Солон голос сзади себя. – Не так ли, милорд?
Это был голос начальника королевской охраны, чьего имени Солон, к сожалению не помнил. Но, наверняка к нему стоило обращаться тоже на «милорд». И почему это все пытаются с ним заговорить?
– А в вашу честь, как я понимаю, турниров никто не устраивал, милорд? – решил съехидничать Солон.
– Сир. Я требую к себе обращения «сир». Я ведь тоже рыцарь.
– Прошу прощения, – сказал Солон.
– Ничего страшного. Хотя в мою честь всё же устраивали турнир. В год моего тридцатилетия – именно в тот день, когда меня и назначили начальником охраны. Разве не помните, милорд?
– Я тогда ещё не родился, – решил сыграть в удачу Солон.
– А вы ведь правы. Ха-ха. Сегодня ваш день, Энтоэн. Все эти богатые лорды собрались здесь ради вас. Пятеро из шести величайших герцогов здесь.
– Кто же из них отсутствует? – неожиданно вклинился в разговор Эсгрибур.
– Герцог Акрский Рейхель. Состояние здоровья не позволило ему этого сделать, – безмятежно ответил ему начальник охраны.
– И немногое мы потеряли, – сказал Эсгрибур. – Я никогда не любил его. Сегодня твой день, Энтоэн. Собрались почти все твои вассалы – твои будущие защитники и знаменосцы!
Солон молчал. Он всё равно ничего не понимал. Юноша с нетерпением ждал начала турнира, и наконец-то дождался. Под громкие овации на площадку выехали два первых рыцаря – с ног до головы в доспехах, со знаменами своих герцогств и графств, а так же с нереально длинными деревянными копьями.
– Сначала пойдут неизвестные ребята, – сказал начальник охраны. Солона начинал раздражать его голос. – Потом более знатные. Всего их набралось шестьдесят четыре человека – как раз для ровного счёта.
– Они будут биться, пока не останется один, – продолжил Эсгрибур. – Он-то и станется победителем, и получит две тысячи флоринов.
– Две тысячи? – удивился Солон. – Это же очень много!
– А турнир очень престижный.
В то время же рыцари уже неслись друг на встречу другу, словно два порыва ветра. И столкнувшись копьями, они вроде б как оба остались в сёдлах, но… Рыцарь с зёлёным знаменем не смог удержаться и рухнул на землю.
И так прошло ещё несколько поединков, пока зрители наконец-то не увидели… Хаффнера Ларгбура – на котором было накидано на этот раз ещё больше брони! На его коне блистало белое знамя королевского двора с голубым крестом. Публика аплодировала ему, а он в ответ тоже махал им овациями. Похоже, Хаффнер пользовался здесь солидной популярностью.
Его же соперника публика встретила не так тепло, что чуть-чуть огорчило того рыцаря.
– Значит, он всё-таки решился, – пробормотал Эсгрибур. – Я думал, что тогда он пошутил.
– Я бы назвал сира Ларгбура одним из фаворитов, – проговорил сзади начальник охраны.
Когда соперники сошлись в первый раз, копьё Хаффнера вроде бы смогло достать груди его оппонента. Но тот умело выдержал, и оба соперника остались в седле. Второй заезд оказался не более успешным.
Зато в третий раз Хаффнеру наконец-то удалось добиться того, чего он хотел. Копьё, которым он попал прямо в шлем соперника, разлетелось на мелкиее части, а сам он рухнул на землю. Конь продолжал скакать и ржать, а Хаффнер радостно махал в стороны руками и все ему аплодировали.
Солон не аплодировал никому, но всё же уважал старания победителей. На соседней ложе он заметил скучающую красивую девушку лет семнаддцати – ей явно доставляло больший интерес смотреть на личики рыцарей, нежели на их мастерство. Заметив, как Солон смотрит на неё, она мгновенно обернулась, и ему от неловкости пришлось спрятать свой взгляд. Её длинные тёмно-русые волосы облепили половину лица, но и так виднелись её большие и яркие голубые глаза.
Среди рыцарей, участвующих в турнире, публика аплодировала еще одному – светлокудрому красавцу лет двадцати пяти – сиру Кэру Лахеде, который уже успел с одного удара отправить своего оппонента на песок.
– Вот и окончился первый круг, – сказал Эсгрибур. – Половина рыцарей уже
