Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Оказавшись в своей келье, я снова впал в состояние подобное нирване, мысли в полном покое, тело расслабленно. В голове прокручиваются возможные схемы боя и поведения, иногда даже руки вздрагивают, пытаясь повторить поток образов в сознании. Кто хоть раз выходил на ринг или татами — без разницы, тот понимает, о чём я.
Ворота открылись и в глаза ударил свет, к этому невозможно привыкнуть. Вот знаю и понимаю, что сейчас будет, но в полумраке коридора зрение невольно напрягается, а затем яркое солнце снаружи заставляет щуриться и в первое время не видно ничего, кроме песка под ногами.
Этот песок уже давно окрасился в красный цвет и если сравнить его с тем, что находится на нашей площадке для тренировок, разница будет очень заметна. Всё это место просто пропитано смертью и даже спустя столетия от него всё ещё будет веять этой безысходностью. Точно так я когда-то замер у старой плахи в Европейском музее. Мне даже не пришлось читать табличку под ней, сама атмосфера рядом была наполнена смертью.
Лёгкая пробежка с поднятыми руками, несколько взмахов мечом, несколько ногами. Толпа кричит, моё имя скандируют тысячи глоток, но всё это не только для них, для меня это как проверка системы, приводящая мышцы в тонус.
Ворота напротив выпустили моего противника, а голос ведущего правильно произнёс его имя и теперь оно звучало не так глупо: Истук Каан.
Доспехи вполне стандартного вида, кожаная юбка и жилет с наклёпанными стальными пластинами, железный шлем из-под которого видны множество африканских косичек, забранных в хвост. Слегка раскосые глаза и смуглая кожа. Мышечный рельеф не большой, но видно каждую жилку, что говорит об очень серьёзной подготовке противника.
Горн, к нему тоже невозможно привыкнуть, низкий, слышимый костями черепа и животом.
Каан убирает левую руку за спину, правая выставляет вперёд саблю, тело слегка повёрнуто, правая нога впереди, левая сзади чуть согнута в колене. Если присмотреться, то вес тела почти всегда находится именно на левой.
Я занял удобную для меня позицию, меч примерно на уровне груди Истук Каана, ноги на ширине плеч, слегка подогнуты в коленях, на протезе закреплён стилет и правая рука чуть позади левой.
Схватка началась, вот только действительно необычно.
Сабля противника почти тут же прилипла кончиком к моему мечу и контролировала каждое моё движение. Делаю выпад и Каан тут же уводит моё оружие в сторону, скользит по нему своим клинком, делая подшаг. Я едва успеваю уклониться от колющего удара, увожу клинок в сторону, но противник вновь, словно приклеивает к нему саблю.
Стоило мне сделать попытку отвести оружие в сторону, как он тут же повёл вслед своё и снова колющий выпад в образовавшуюся брешь. Но на этот раз, пропустив саблю мимо уха, срываю дистанцию и наношу удар стилетом в неприкрытый бронёй левый бок. Противник легко отскакивает назад и, потянув оружие на себя, оставляет рану на моём плече. При этом продолжает контролировать дистанцию приклеив свой клинок к моему.
Его движения больше напоминают танец, лёгкий, непринуждённый, словно он родился с оружием в руках.
Публика ревёт от восторга, ей передаётся всё напряжение схватки, а я всё ещё не могу понять, как подобраться к этому человеку. Наши движения больше походят на короткие вспышки, быстрые, импульсивные, но не дающие возможности подобраться друг к другу.
Я слегка пригнулся, меч оставляю в одной позиции, а телом качаю маятник, слегка увожу в сторону саблю и, как только противник наносит очередной колющий, ухожу вниз. Распластавшись у самого песка, достаю стилетом бедро Истук Каана и тут же ухожу в кувырок.
Вот теперь в его глазах недоумение, а я, кажется, нашёл его слабое место.
Клинки прилипли друг к другу, но теперь, все свои атаки я начинаю развивать, стараясь не менять положение меча. На противнике уже несколько кровавых потёков от порезов стилетом. Не сказать, что мне удаётся каждый раз выйти из положения невредимым, на левом плече теперь будут красоваться два шрама.
Однако Каан уже не так быстр, левую ногу я подпортил хорошо, дважды проткнув её почти до половины лезвия. Противник практически всю схватку действует от защиты, и если не перейдёт к атакующим приёмам, то вскоре его голова полетит на трибуны.
Он словно подслушал мои мысли, коротким кистевым вывертом отбросил мой меч в сторону, сделал подшаг и кончиком сабли вспорол неприкрытый бронёй бок. Я почувствовал, как по нему побежала кровь, но это был тот самый шанс.
Несмотря на боль, делаю рывок вперёд, нанося тем самым ещё более глубокую рану, и прижимаю кисть левой рукой к телу, бью головой в лицо и почти тут же произвожу несколько уколов стилетом в горло.
Выпускаю руку, противник отпрянул, в глазах удивление, он понимает, что это конец, но почему, в его голове не укладывается.
Делаю разворот вокруг оси и отрубаю голову, пока Истук Каан всё ещё стоит на ногах.
На этот раз зрителей ожидало удивление, я не стал бросать её на трибуны, но аккуратно положил рядом с телом, вонзил меч в песок и низко поклонился, отдавая дань уважения поверженному противнику.
Вздох изумления сменился таким рёвом, что я действительно оглох.
На воротах меня встречал Мортис и его лицо выражало больше, чем какие-либо слова.
— Это было… Это… Потрясающе! — наконец смог высказаться он. — Я не видел в жизни ничего более захватывающего! Когда он вспорол тебе рёбра, я думал это конец!
— В смерти нет ничего красивого, — спокойно ответил я. — Сегодня этот мир лишился поистине великого воина.
— Он сам принял это решение, его никто не заставлял выходить на арену, — опешив от моих слов ушёл в оборону Мортис.
— Но заставили меня, — усмехнулся я.
Он не нашёлся, что на это ответить, криво улыбнулся и проводил меня в келью, где уже ожидал лекарь. Мне наложили швы, сделали перевязку и отпустили домой.
Мортис ехал всю дорогу молча, видимо мои слова зацепили его за живое, а может просто нечего было сказать. И я даже был ему за это благодарен, говорить не хотелось, но молчать, когда тебе задаёт вопросы господин, очень невежливо. К тому же он не простой купец, или владелец гладиаторского дома.
Ребята встретили меня поздравлениями, а к вечеру снова накрыли столы и достали вино. Победу принято отмечать, иначе она может обидеться и перейти к другому. Тосты звучали разные, были даже с уклоном в пророчество, мол, за будущего, абсолютного чемпиона арены и всё в таком духе.
Но я прекрасно помнил мастерство Ярга, которое ощутил на своей шкуре в первом с ним бою и понимал, что он намного сильней и опасней того же Истук Каана. Впереди десять дней, чтобы залечить раны и подготовиться к следующей схватке. Времени очень мало.
С такой раной на боку я вряд ли смогу полноценно заниматься отведённое мне время. Да, на арене придётся об этом забыть, а возможно заработать ещё пару шрамов. Вот только каждая такая царапина даст о себе знать в главном бою. Остаётся надеяться, что мой предпоследний противник окажется не столь искусным воином, а ещё лучше, если Ярг не дойдёт до боя со мной целым. Но это всё надежды, которым скорее всего не суждено сбыться.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
