лишь ненадолго заскочила проведать. Да и всё к лучшему вышло, разве нет?
Она хитро взглянула на меня, а я – мрачно – на нее. Вот же пройдоха!
Хайк, ничего не понявший в нашем разговоре, потряс головой и строго произнес:
– Так, мне плевать, кто там у вас кому приходится, но выносить предметы из лаборатории и что-то здесь трогать я запрещаю. Сядьте уже, и чтобы я всех видел.
Лилиан оторвалась от созерцания гомункула и устроилась на стуле рядом со мной. Она с таким влюбленным видом наблюдала за алхимиком, что мне как-то даже стало не по себе. Развелось тут… знаменитостей.
Затем к нам присоединились Ян с Айлой. Хайк обвел нас взглядом, удовлетворительно кивнул и вытащил из зачарованного ларя для редких ингредиентов наши часы. Затем одернул камзол, пригладил непослушные темные вихры и прокашлялся.
Глава 27.3
– Итак, – начал он, – вчера госпожа дель Йенс передала мне вашу просьбу внимательно изучить изобретение Адельграса и выяснить, как оно работает. Я провел над ним несколько экспериментов до праздника и посидел еще ночью, после того как все ушли спать. Что я выяснил…
Хайк снял с золотистой поверхности артефакта песочные часы и покрутил их в руках.
– Это определенно не тот экземпляр, который мы обсуждали с профессором Адельграсом. Вернее, тот, но испытавший на себе влияние времени. Некоторые металлические детали истерлись так, как не могли бы стереться сами по себе за этот срок, поскольку профессор всего месяц назад уведомил меня, что собрал прототип. Герцог доверил мне задачу проверить, не мошенники ли вы. И это определенно не так. Артефакт действующий, и ему не меньше века, а то и два, как вы и утверждаете.
– Ну спасибо, что не сомневался в нас, – хмуро бросил Ян.
– Уж извини, после некоторых событий в твоих словах я вынужден сомневаться в первую очередь, – парировал тот, наверняка намекая на историю с Марианной.
– Прошу прощения, – перебил я. – Но, может, перейдем к чему-то, чего мы еще не знаем? Мы и так в курсе, что мы не лжем. Как нам вернуться домой? Адельграс что-то говорил вам по этому поводу?
– Да, – вздохнул Хайк. – Вот тут заковырка. Кстати, можете обращаться ко мне на «ты», я все-таки не благородных кровей.
Он покопался в ларе и вытащил оттуда приспособление, напоминающее палочку с шариком на конце. Это было что-то вроде магической «зажигалки», только она выпускала не огонь, а колдовской импульс, который позволял проверить, работает ли артефакт, не разбирая его. В наше время – в смысле в наше родное с Лилиан – такие штуки уже не применяли, но в народе до сих пор ходили сказки о чародеях с волшебными палочками, которыми якобы можно наколдовать всё что угодно.
– Надо объяснять, что это? – спросил алхимик.
Все отрицательно покачали головой, только Айла что-то промычала, но под суровым взглядом Яна стихла.
– Я так понимаю, – продолжил Хайк, – вся ваша проблема с перемещениями в том, что это неиспытанный прототип. Работает он как ему вздумается – и это не преувеличение. Я тыкал в артефакт бесконечное число раз, но до сих пор не могу выявить зависимость, когда он дает ответные импульсы, а когда – нет. При одинаковых условиях и одинаковом числе опытов результат всегда разный.
В подтверждение он несколько раз прикоснулся палочкой к коробке. Из пяти попыток шарик засиял слабым светом только однажды.
– Было бы у меня больше времени… – вздохнул алхимик.
– Но его нет, – перебил я и перевел для наших далеких от науки друзей: – Проще говоря, мы должны сделать много попыток перемещения и надеяться, что хоть какая-то из них сработает.
– И еще одна серьезная проблема, – добавил Хайк. – Ее я опытным путем еще не проверял – о ней писал Адельграс, спрашивая совета. Ему не удалось сузить радиус наложенного на часы заклинания Жентьера…
– А можно по-маравийски, пожалуйста? – проворчала Айла.
– Достопочтенный господин Хайк имеет в виду, что мы рискуем прыгнуть не в то время, куда хотим, если кто-то из нас будет думать о другой эпохе, – пояснил я. – У часов есть нечто вроде ментальной сети, которой они ловят наши мысли. И эта сеть слишком широка, поэтому в нее может попасть любая мысль. Подозреваю, первый раз мы с Лилиан переместились сюда потому, что я взглянул на портрет герцогини, сделанный в этом самом году. Когда нечаянно прихватили с собой Яна – мы с Лилиан мечтали только о том, как бы поскорее вернуться домой. Не понимаю, правда, как мы оказались едва не раздавлены динозавром…
Ян нервно засмеялся.
– Извините. У меня проскочила мысль, что, не дай Единый, мы попадем к этим вашим гигантским ящерам.
Все мы трое мрачно глянули на него.
– Как хорошо, что в следующий раз ты с нами никуда не отправишься, – буркнула Лилиан.
– Приятно поговорить с умным человеком, – с уважением протянул Хайк, глядя на меня. – Жаль, что вы не хотите остаться в Гернборге. В этом веке, я имею в виду. Были бы у меня такие помощники, мы бы уже горы свернули, а Иинай вообще с землей сровняли.
– Кхм! – сердито бросила на нас взгляд Айла.
Эвенвуд заерзала на стуле. Я предостерегающе положил ладонь ей на плечо, и она сразу успокоилась.
Увы, я прекрасно понимал, что она чувствует. Золотой век артефакторики, величайшие ее достижения. А главное – нам здесь рады. И ради чего мы это бросим?..
Я слишком хорошо знал ответ. Ради нашего же будущего и судьбы всей Маравии.
– Вы и без нас справитесь, – пообещал я и кивнул на Яна. – У вас есть свои герои. Лучше скажите: по артефакту еще что-нибудь выяснить удалось?
Хайк снова покрутил часы в руках.
– Вчера я уже выслушал полный отчет Яна обо всех ваших действиях с ними. Очевидно, вы об артефакте знаете даже больше, чем я. Разве что я бы заменил стекло – тот, кто выдул для вас новый вариант, хорош, но до моей технологии ему все же далеко. Однако для ваших целей и это сгодится.
