Со дня, когда я посетил мастера Тирвана, прошёл месяц. За всё это время не было и часа, который я провёл бы в безделье. На фоне жестких тренировок та пара вылазок в горы, что выпала на мою долю и принесла болезненный шрам, показалась полной ерундой.
Совет применять волю в отношении всех таинств, ставить перед собой сложные задачи, я воспринял с максимальной серьезностью. Сегодняшние две атаки были результатом этого. Обнаружив предел в темных таинствах, через который не могу переступить стандартным путем, я обошёл преграду с помощью воли. Именно ею я удерживал копье и собрал его заново. И именно ею усилил обычный удар, позволивший подбросить тяжеленного Сигу.
Так что план на сегодня выполнен. Осталась самая малость. Пообщаться с мастером Давидом.
* * *
Мастер обнаружился в палатке. Пришёл я к нему один. Резано остался на арене, продолжать драться. Вот кто ещё больший фанатик, чем я сам. Бывало, что Резано успокаивался, только когда вырубался. Очень уж он хотел доказать, что его путь чего-то стоит.
— Я уже не принимаю, — рявкнул Давид, когда я вошёл к нему в палатку.
— Мастер, — поклонился я.
— Что непонятно во фразе — я не принимаю?
— А я не на приём пришёл. И не за советом. Разрешения у вас спросить хочу.
— Разрешения? А проклятие получить не хочешь?
— Тоже хочу. Надо же потренироваться в умении снимать их.
— С каждым днём ты становишься всё несноснее, — поджал он губы.
— Десять процентов.
— Чего? — нахмурился Давид.
— От добычи.
— Какой это?
— Эссенций.
— Так… — протянул он, сложив руки на груди. — Пустая ночь через пять дней, это если повезет. А не как в прошлый раз.
Пустая ночь приходила недели две назад и прошла вдали от границы. Мы пытались пробиться, нас пустили, но… Ничего не произошло. Ни одного духа не пожаловало. Все сливки собрали дороманцы.
— Я знаю. Поэтому и пришёл сейчас. Хочу завтра ночью уйти в горы. Вернусь, как закончится ночь.
— Один?
— Друга прихвачу.
— Знаю я твоего друга, — фыркнул Давид. — С чего ты взял, что тебя кто-то отпустит? Пойдёте как в прошлый раз. Все вместе.
— Ходили уже. Это не самая лучшая тактика. Дороманцы уверены, что мы их опасаемся и поэтому придём отрядом. Они не будут искать одиночку, который забредет в горы подальше и устроит отлов духов.
— Возможно. А возможно, они его поймают в первый же день и будут пытать.
— Не исключено. Но в горах я уже был, и не раз. Справлюсь.
— Самоуверенность сгубила многих практиков.
— Это не самоуверенность, а холодный расчёт. А ещё желание подзаработать.
— Все добытые эссенции пустоты принадлежат армии, — на лице Давида ни капли благосклонности не появилось.
Но он всё ещё говорил со мной. Это выдавало его интерес с головой.
— Да, вы правы. Но это сейчас, пока прошедших инициацию мало. Если расскажете как, я смогу пройти вторую инициацию и усилиться.
— В обход остальных? Как-то это неблагородно.
— А мы с вами не моралисты, чтобы судачить о благородстве.
— Не пойму, ты сейчас меня оскорбил?
— Скорее отметил любовь к деньгам. Послушайте, а потом будете решать. Первый шаг я изучил всего за ночь. А если по правде, то за пару часов, и ночь просидел, чтобы обо мне сложилось правильное впечатление.
Давид хмыкнул, но промолчал и продолжил слушать.
— Две вибрации я освоил не так быстро, но всё равно справился первым из всех инициированных. А ведь это были опытные воины, которые имеют какой-никакой талант к пустоте.
— Да какой там талант, — недовольно процедил Давид.
— Какой-то есть, раз смогли освоить. Следующая ночь пройдет неизвестно с каким результатом. Возможно, снова не получится ничего добыть. Или добудем мало. В любом случае эти эссенции будут распределять между всеми. Тогда мне достанется мало.
— Знаешь, алчность — тоже плохое качество.
Кто бы говорил.
— Повторюсь, это не алчность, а расчёт. Если я отправлюсь один, то не скованный отрядом, смогу убить десять старших духов и сотню младших.
Давид не выдержал и рассмеялся. Я дождался, пока он прекратит, и отвёл ладонь в сторону, создав копье… из вибрации.
Усиливающее меня копье из двойной вибрации. Смех как-то резко прекратился.
— Я сказал, что освоил второй шаг, но не показывал, на каком уровне это сделал.
— Допустим, — впервые в голосе мастера появилась задумчивость.
— У меня есть реальные шансы выполнить задачу. Собрать необходимое для следующей инициации. Если повезёт, то и добычи набрать, чтобы в лагерь принести. В этом случае мне никто и слова не скажет.
— Скажут, ещё как. С чего бы какого-то зеленого пацана отпустили, а остальных нет?
— Тогда пусть кто-то покажет вибрацию сильнее, чем у меня. Кроме вас, разумеется.
Кроме алчности, Давид был падок на примитивную лесть.
— Хорошо, но при чём здесь десять процентов? Сколько ни отмеряй от нуля, будет ноль.
— Это сейчас. А что будет, когда в лагере появится сотня практиков пустоты? Кристиан сохранит правила? Или откроет свободную охоту, тем более, если я покажу успешный пример?
— И? — Давид приподнял бровь.
— И это работа на перспективу. Когда охота станет свободной, я буду готов как никто. Вот тогда…
— Тогда ты будешь рассчитывать на серьезную добычу, которой и хочешь поделиться со мной.
— Да. Более того, я знаю, что вы видите во мне угрозу.
— А не много ли ты о себе возомнил?
— Под моим руководством Резано, которому было плевать на таинства пустоты, изучил первый шаг за пять дней.
— К чему ты это? — напрягся Давид.
— К тому, что, если захочу, полностью отожму у вас всех клиентов.
— Да я тебя за такое… — его тело пошло рябью, меня обдало холодом.
— Но, конечно же, я этого не буду делать. Не поделившись с вами, мастер, — поклонился я.
Холод исчез.
— Если вдруг я когда-то стану достойным обучать других людей, то обещаю отдавать вам десять процентов с каждого ученика. Пока нахожусь в лагере и пока идёт война, — добавил я поспешно.
— Щенок… — раздраженно-восхищенно прошипел Давид.
— Так что, договоримся? — поднял я глаза и улыбнулся.
— Тогда мне проще тебя вообще не обучать. Чтобы все клиенты, — усмехнулся он на этом слове, — остались у меня.
