Но как? Зачем? Что не устраивало этого ублюдка? Он имел все что хотел. Зависть? Да я сам себя больше ограничивал, чем его. Жажда власти? Вполне возможно, но, твою же мать… хоть убей не понимаю. Я сам циничный ублюдок, но поступок Уайта все равно находится за гранью моего понимания. Он предал не только меня, но и всю мою семью, отца, который в буквальном смысле вытащил его на этот свет и матерей, которые вырастили его. Он предал все! Как так можно?
— Сука… — повторил за мной Фредди. — Я всегда подозревал, что Уайт говнюк…
Причем в голосе Неймана было не меньше злости чем в моем.
— Надо уходить, все это мне очень напоминает ловушку… — Морана выглянула в коридор, но тут же быстро захлопнула дверь и встревоженно воскликнула. — Бенни, там… там много гребаных макаронников!
— А я говорил! — Нейман зло утер нос рукавом и разразился длинным еврейским ругательством: — Лойфн золсту ин бэйс-хакисэ йедэ драй минут одэр йедэ драй хадошим, проклятый предатель!!!#
# (идиш) Чтоб ты бегал в туалет каждые три минуты или каждые три месяца.
Морана оперировала изощренными русскими ругательствами, но испуганной не выглядела, скорее азартной.
— Эй, Бенни, не хочешь поговорить? — из коридора донесся уверенный ироничный голос.
Я поморщился, подошел к двери и, подпустив в голос наглого спокойствия, спокойно поинтересовался:
— Кто ты такой, чтобы я с тобой разговаривал?
На самом деле я уже узнал ближайшего подручного Аль Капоне, Джека Макгорна, по прозвищу — «Пулеметчик». А если еще точнее, последнего оставшегося подручного — паталогического убийцу, верного своему хозяину как собака. Джек был итальянцем, а шотландскую фамилию присвоил себе еще в то время, когда профессионально боксировал. Я с ним редко пересекался, но голос запомнил навсегда. Редкостный мерзавец, свою маму по приказу хозяина зарежет и не поморщится. Из всех соратников Аль Капоне, Макгорна я считал самым опасным.
Ответили почти сразу.
— Я Джек Макгорн. Ты меня знаешь, Бенни, не придуривайся.
— Ну и чего ты хочешь? — задал я вопрос, а сам, лихорадочно ломал голову над тем, как выскользнуть из ловушки.
Четвертый этаж делал невозможным выход через окно, а коридор, как путь отступления, тоже исключался — перекрестный огонь исключал почти все шансы на выживание.
— Сдавайся, Бенни, — предложил Макгорн. — Босс предлагает тебе дружбу. Забудем старые обиды. Вместе мы заработаем гораздо больше чем поодиночке. Что нам делить? Все вопросы можно решить.
Я помедлил, чтобы сделать вид, что раздумываю и бросил в ответ:
— Пусть он сам мне это скажет.
Морана шагнула ко мне и хотела что-то спросить, но я жестом попросил ее немного подождать.
— Ты не в том положении, чтобы торговаться, Бенни, — невозмутимо ответил «Пулеметчик». — Сдавайся, потом поговорим. Даю слово — тебя и твоих людей не тронут. Ты же знаешь, босс свое слово держит. Сопротивление бесполезно, не глупи.
— Не вздумай! — прошипела русская ирландка. — Не вздумай сдаваться! Сама пристрелю!
Еврейский детектив-ренегат согласно кивнул:
— Да, Бенни, не стоит, нас просто порежут на куски. Давайте просто умрем как… как… — Нейман недоговорил и виновато пожал плечами.
— Мне надо подумать, — крикнул я Макгорну, а сам улыбнулся Море и Фредди. — Не спешите умирать. Мы еще поживем.
Уж что-что, а сдаваться я точно не собирался.
— У тебя пара минут, Знахарь, — отозвался Макгорн. — Что будет потом — сам понимаешь.
Я кивнул сам себе, и пробежался к окну. К отелю подъехало несколько полицейских машин, но копов внутрь пока не пускали. Впрочем, ждать освобождения от полиции, в нашем положении — полный идиотизм. Как вариант, можно проскочить по карнизу, а потом спрыгнуть на крышу ресторана, но итальяшки внизу обязательно заметят и тогда нам не поздоровится. Расстреляют как в тире. Оставался один вариант — переть напролом. Такой же убийственный, но все-таки с большими шансами выжить.
Смотря через окно, я машинально закурил. Но сделав всего пару затяжек, сразу потушил сигарету. Чего тут думать? Как отец говорил, перед смертью не надышишься. Батя умел емко и красиво выразиться. Если выживу, когда-нибудь составлю сборник его изречений.
— Будем работать, — я пробежался к двери. — Эй, Джек, ты даешь слово, что нас не убьют? — и повторил, делая ударение на каждом слове. — Ты, даешь, свое слово?
— Даю слово! Конечно, даю, Бенни, — быстро отозвался «Пулеметчик». Слишком быстро отозвался. Я никогда не питал никаких иллюзий насчет порядочности Капоне и его ублюдков, но сейчас стало ясно, что нас убьют без раздумий.
Я достал из подсумков две гранаты, зажал рычаги и протянул руки к Море с Фредди.
— Тащите. Сразу после взрыва — выходите. Я пойду направо, вы держите мне спину. Запомнили? Выходите только после взрыва. Не переживайте, на мне защитный жилет. Ну, поехали…
— Знаешь, как меня звали раньше? — Мора с кровожадной ухмылкой вставила палец в кольцо. — Аграфена! Сука… Аграфена… Теперь понимаешь, почему мне не страшно умереть?
Нейман зачем-то зажмурил глаза и тоже взялся за чеку.
— Поехали…
Я дождался пока они выдернул кольца, сунул руки с гранатами в карманы плаща и вышел в коридор, мельком глянув налево и направо.
Как и ожидалось, итальянцы заняли коридор с обеих сторон. Джек «Пулеметчик» маячил за спинами братков с правой стороны.
Щелкнули предохранительные рычаги в карманах.
— Умница, Бенни, — Макгорн одобрительно кивнул. — А теперь сбрось свою трещотку на пол и подними руки. Выкинешь какой-нибудь фокус — умрешь, тебя держат на прицеле. Не бойся, сказал же, у босса есть для тебя предложение…
Я печально улыбнулся, закивал, потом, крутнувшись волчком, зашвырнул гранаты в обе стороны коридора и упал, успев заметить, как черный овальный мячик отрекошетировав от стены, и покатился по паркету под ноги гангстерам с той стороны, где стоял Макгорн.
Стрелять начали сразу после броска, что-то сильно резануло меня по щеке, следом острая боль пронзила шею, а дальше… дальше, наконец, почти одновременно взорвались гранаты.
Зазвенели стекла, по коридору понеслись вопли и ругательства, над потолком поплыли вонючие клубы сизого дыма.
Я быстро откатился под стену и выдернул из-под себя «Томпсон», рывком вскочил и побежал, от пояса поливая все впереди себя пулями.
Честно говоря, добежать не рассчитывал, но, черт побери, добежал.
Возле лестницы, в лужах крови валялось два трупа, третий, беззвучно раскрывая рот, судорожно дергая руками, пытался собрать вывалившиеся из разорванного живота кишки. «Пулеметчика» Макгорна нигде не было видно. Следы крови вели по лестнице вниз.
