Первые пункты были самые важные. Но написать их было труднее всех. Затем то о чем я мечтала и хотела бы. Вот тут фантазия уже полилась во всю! Вязким тягучим медом.
— Что ты строчишь, малая? — спросил проснувшийся зверюга, заходя в дверь кухни.
Я аж подпрыгнула на месте от неожиданности.
Я обернулась. Валид на удивление был уже одет в брюки и свою немного помятую черную рубашку. Снова официальный и очень строгий вид уже не казался мне слишком мрачным. Может потому, что я видела эту машину для убийств спящим и уязвимым?
— Доброе утро. Я тут набросала пару строк. Так, то что я хотела бы для наших отношений, — смущаясь, проговорила я.
Вечером все казалось понятным. Но сейчас при ярком ослепляющем свете восходящего солнца, я не знала, чего ждать от этого брутального мужчины со строгим лицом со шрамом.
— Хм, давай я посмотрю, пока ты пожрать положишь. Че там? Список подарков Санта Клаусу? Тряпки, брюлики и тачка? Я предупреждаю, шастать по магазинам я с тобой не собираюсь. Я оставлю тебе безлимитную карту, — Валид говорил спокойно. Уселся нагло на стул и, даже не посмотрев на листок, отбросил его в сторону.
— Пока не почитаешь, жрать не будешь, — в его же грубой манере ответила я.
Глава 35
Валид
Я посмотрел на мелкую пигалицу. После прошлой ночи ничего не жалко! Что она там хочет!?
Вижу, что стоит девчонка руки в боки, брови насупила. Ну точно, ребенок! Еще и косичку заплела, как в школе. Мечта педофила! Рассматриваю ее. Свеженькая с утра, красивая! Облегающая белая маечка чуть просвечивается, и я вижу, что ее полные тяжелые сиськи упакованы в кружевной лифчик. А мелкую задницу златовласка обтянула в шорты — коротыши. Даже ягодицы вываливаются. Посещает мысль, что я ей нихуя не позволю так по улицам шляться. Прикид такой подходит для удовлетворения меня.
Пусть встречает в этой маечке и шортиках меня после работы. Я буду только рад. Но чтоб кто-то другой пялился на прелести моей девчонки не позволю.
Не выдерживаю, чувствую, как член сделавший вчера сотню подходов, снова оживает от распутного вида невинной Ники. Перехватываю ее крохотную руку и тяну к себе на колени. Пусть ощутит всю мощь утреннего стояка!
— Перестань! Ты как животное, только об одном мечтаешь! Почитай мои заметки и скажи, что думаешь, — настаивает малышка розовыми губами, опухшими от вчерашних поцелуев.
— Заебала! Ладно, давай сюда свои каракули, — недовольно ворчу я и вижу, как Ника недовольно поджимает губы.
Ну что она там хочет? Если я сказал, что на любую покупку выделю ей бабки. Раз она моя телка теперь, то я согласен упаковывать ее соответствующе. Безлимитную карту не пожалею! Смотрю на листок и читаю про себя
"Валид, ты должен перестать заниматься торговлей наркотиками и другими незаконными делами, подвергающими людей опасности.
Еще я хотела бы больше уважения в общении. Тебе стоит понять, что я твоя девушка, а не грубый мужлан. Старайся общаться вежливее. Обращайся ко мне по имени или приятными, ласкательными выражениями. И ты должен продумать и объяснить мне формат наших отношений. Без четкого плана на будущее, я не могу спокойно жить"
— А ты не могла мне это сказать словами, обязательно бумагу марать? — спросил я златовласку. Она заерзала мелкой задницей на моем члене. Я сжал ее бедра и посмотрел в лицо. Под моим пристальным взглядом малышка смутилась. Покраснела.
Ника — непробиваемый борец за справедливость. Она все время будет жить надеждой изменить меня к лучшему.
Вероятно, именно эта ее черта, зацепила меня, конечно, помимо узкого влагалища и зачетных сисек.
— Могла, но ты ведь меня не слушаешь, — тихо возразила девчонка.
Я уже мысленно представил, как разложу ее на кухонном столе.
Все решал, стоит трахнуть ее до завтрака или после.
— У меня тоже ряд требований к тебе, мелкая заноза, — усмехнулся я ей и не удержался, поцеловал шею. Прихватил губами нежную сахарную кожу. Ника сразу откликнулась, задрожала.
Все-таки, трахну ее до завтрака, удовлетворенно решил я. И начал залазить руками под белую майку, гладить мягкий плоский живот и медленно подниматься пальцами к кружевному лифчику. Ника задышала чаще, снова поерзала по моему стояку. Могу поспорить, что моя амазонка уже потекла!
— Первое и очень важное — ты не сунешь нос туда, куда взрослые дяди бояться влазить. Не твоего ума дело, чем я занимаюсь. Чтоб тебе было спокойнее, могу соврать и пообещать, что завяжу с криминалом. Второй пункт моих требований, ты сегодня же собираешь все свои тряпки и переезжаешь ко мне. В твоей скорлупе мне не развернуться, даже помыться нормально невозможно. Поэтому это не обсуждается. Вечером, чтоб была уже в моем доме, — я залез руками под кружево ее лифчика и нашел пальцами маленькие горошины сосков. Девчонка не сдержала стон и обвила руками мою шею. Кажется, она слушает меня, как обычно я ее, — И третье, увижу на тебе эти тряпки из которых у тебя и сиськи и жопа вываливается, накажу больно. Оставь эти наряды для ролевых игр со мной в постели. Все поняла?
Я прикусил ее подбородок, потерся щетиной о нежные щеки и накрыл мягкие, чуть приоткрытые для меня губы.
Ни с чем несравнимый кайф, когда Ника по собственной воле подалась ко мне, подчиняясь своему желанию и возбуждению, а не приказу. Раскрыла чувственные губы, впустила сама меня в рот, под одежду.
Уверен, везде пустит, с удовольствием.
Стаскиваю с нее шорты с трусами и, отодвинув подальше тарелку с едой, сажаю малышку на стол перед собой. Развожу острые коленки в стороны. Раскрываю перед собой ее всю, полностью голую. Ника везде мелкая аккуратная, красивая. Как замысловатый цветок. Хочется насладиться его ароматом, вкусом.
— А как же завтрак, — выдыхает сверху златовласка, сама впивается в мои плечи коготками.
Обманщица! Самой не до еды. Течет, трахаться хочет, а все хитрит, увиливает, играет со мной.
— Так сейчас и позавтракаю… твоей пиздой, — наклоняюсь к ее нежной коже и притягиваю к себе, сжимая задницу девчонки руками.
Не вырваться Нике из плена моих рук и языка. А она и не собирается. Откидывается назад. Неосторожным движением смахивает тарелку на пол. Та разбивается и все под моими ногами усеяно осколками и ошметках жаренных яиц. Но мне похуй. Я накидываюсь на желанную девочку. Лижу и прикусываю маленькую горошину клитора. Ее бриллиант в нежной коже. Запускаю пальцы в нее. В растраханную вчера задницу, в мокрющее влагалище. Ника прогибается в мост, насаживается на мою руку сильнее, глубже. Мечется по столу и кричит мое имя. Я с жадностью впитываю ее наслаждение. Сам нуждаюсь в нем.
Сказал бы мне кто-то пару месяцев назад, что я пиздолизом стану, разорвал бы на куски. Растерзал до смерти. А сейчас сам кайфую от вкуса зефирной златовласки. Чувствую ее трепещущую плоть на языке. Сглатываю все ее соки. Слизываю ее возбуждение. Протыкаю ее своим языком, как членом. Ника кричит на всю кухню и впивается в мои локти, как дикая кошка. Царапается, не контролирует себя. Оставляет на мне новые метки.
