Книга Последнее купе - Андрей Воронин

1.

В семь они позавтракали в придорожной забегаловке. Евгений залпом осушил две бутылки молока и, по его собственным словам, окончательно проснулся и взбодрился.

– Кстати, у тебя анфас классический, – сказал он, когда садились в салон. – Ну и вообще.

Он поднял стекла на дверях, положил правую руку Лене на плечо и поцеловал сначала в шею, потом в губы. Лена почувствовала привкус молока. Она не очень-то и сопротивлялась, даже повертела языком в ответ – все-таки это не лимонная настойка, все-таки не Шуба и не Кафан.

– С английским у тебя как? – деловито поинтересовался Евгений, выруливая со стоянки на трассу.

– Четыре балла, – ответила Лена.

– Ничего, подзубришь. Братья-сестры младшие есть?

– Нет.

– Это хуже. Но анкету можно исправить, я знаю, как это делается. – Евгений на ощупь включил компакт-проигрыватель, из динамиков раздался вздох тибетской флейты. – Ты никогда не мечтала поработать гувернанткой где-нибудь в Швеции или Норвегии? Могу устроить. Наша фирма третий год занимается сделками по программе «Евроняня», у нас там все схвачено.

Они ехали, салон мягко покачивало, Евгений опять говорил без умолку – сначала о том, какие деньги зашибают наши гувернантки за бугром и как многие повыходили там замуж и получили гражданство. Потом он неожиданно переключился на свою бывшую жену, а Лена в какой-то момент задремала. Проснувшись, почувствовала знакомый привкус молока на губах; они остановились на каком-то проселке, кругом деревья и поля, а Евгений снова целовал ее и порывисто крутил Ленину грудь под футболкой.

– Ты красивая девчонка, Лен, я просто дурею, классика, честное слово. откуда ты только взялась на мою голову, а?..

Лена хотела отвернуться, даже вмазать ему по морде – вот приставала липучий, неужели не видит, что человек уснул, устал? Потом вспомнила: до родного дома две тысячи километров, надо контролировать свои чувства, если не хочешь остаться одна на обочине.

Она провела рукой по его крепкой шее, встрепала волосы на затылке, а затем мягко отстранилась.

– Погоди, не здесь, – сказала Лена. – Не сейчас.

– Когда? – тут же спросил он.

– Вечером.

Евгений достал руку из-под футболки. Откинул крышку бардачка, взял сигарету, прикурил. Завел машину.

– Ладно, – сказал он коротко. – К вечеру как раз в Пикалево будем… В общем, не обижайся. Это у меня «дорожная болезнь». Старый недуг.

Он улыбнулся, Лена улыбнулась в ответ. Машина развернулась и покатила в сторону шоссе.

Впереди – Подпорожье. Чем ближе к городу, тем больше на обочине голосующих. Студенты какие-то, мужики с баулами, женщина в дешевой «болонье» с ребенком на руках. Евгений только качал головой, он никого не подсаживал, да и сами голосующие, завидев издали его крутой белый крейсер, безнадежно опускали руки. Лена уже не дремала, сон ушел. Она смотрела в окно на этих людей, на темнеющее – к дождю, видно, – небо и подсчитывала все плюсы своего положения. Ну что ж, она в тепле и безопасности, это факт, едет в комфортном авто с симпатичным молодым человеком, явно не уголовником. Прекрасно. Что будет вечером – ну, это понятно, придется потерпеть. Зато на сытый желудок и после теплого душа. И никто не станет ее убивать. А потом будет Москва, а там можно взять билет до Романова – это около двадцати долларов. Или нет. А если Евгений не врал насчет работы в Скандинавии? В конце концов Жора мечтал о том же, только у него все это было как-то несерьезно, по-мальчишески: двоюродный брат в пароходстве, нелегальная переброска по пять человек в контейнере. Криминал, одним словом. Зато здесь – контракт, страховка, перспектива благополучно забеременеть от норвежского папаши. Лена с ужасом вдруг вспомнила, что сегодня уже тридцать первое, а месячные – ау-у, где они?..

– Смотри, – сказал Евгений, кивая на окно. – Вот не повезло бедняге.

Она увидела на обочине машину со смятым, облупившимся багажником. Рядом голосовал парень, на вид такой же страшненький и побитый, его левая рука обмотана бинтом.

– Извини, приятель, тороплюсь, – промурлыкал Евгений на какой-то мотив, его «вольво» описала изящную дугу и промчалась мимо.

Лена закрыла глаза: лицо парня продолжало стоять перед ней – бледное, измученное, злое. «Это невероятно, – подумала она, – не может быть». И тут какая-то сила подбросила девушку на сиденье, она вцепилась в плечо Евгения и крикнула, заглушая тибетские флейты:

– Останови!

Евгений бросил удивленный взгляд.

– Там Жорка! – кричала Лена. – Останови сейчас же!

– Не понял. Кто?

– Или я выпрыгну сама! Тормози!

Она с силой толкнула его, попыталась схватиться за руль. Машина опасно вильнула в сторону обочины, по дну забарабанил гравий. Евгений высвободил правую руку, ткнул девушку локтем в грудь.

– Сдурела, эй?..

Лену отбросило к дверце, она ударилась головой в стекло, но продолжала повторять, как заведенная:

– Пожалуйста. Останови, там Жорка. Ты не понимаешь. Останови. Там Жорка, ему нужна помощь.

– Идиотка, – мрачно прокомментировал Евгений.

Он подал вправо и ударил по тормозам. Белый крейсер, качнувшись, застыл на краю шоссе.

– Так. А теперь коротко и ясно: в чем дело? – сказал Евгений, облокачиваясь на рулевое колесо.

Лена подергала дверцу. Не открывается.