ЭПИЛОГЛера оценивающе смотрела на себя в зеркало. Это платье цвета дымчатой розы необычайно шло к ее загару и тёмным волосам. Она была так поглощена созерцанием своего отражения, что вздрогнула, почувствовав горячее дыхание над ухом. И шёпот:
— Господи, как же мне хочется остаться дома... Смеясь, обернулась к мужу:
— Котенков, прекрати подкрадываться и пугать меня. Сообщай громким голосом, что ты на подходе.
— Забыла? В прошлый раз у тебя чуть удар не случился, когда я выкрикнул твоё имя. Впору валерьянкой было отпаивать.
— Да ну тебя, Миш. Ты тогда Надюшку едва не разбудил...
— Кстати, няня уже ушла с ней на прогулку.
— И?
Он не дал ей ответить, обвил руками плечи, прижался всем телом.
— У нас есть немного времени на нас с тобой, — губы скользнули вниз по шее, вызывая томный вздох
— Ммм, в прошлый раз мы на целый час опоздали на свадьбу наших родителей.
Михаил рассмеялся, уже расстёгивая застёжку платья жены.
— Похоже, они прекрасно поняли причину нашей задержки. Да им до нас и дела-то не было.
Лера повернулась к мужу, подставляя губы для поцелуя.
— Егор не любит, когда я опаздываю. Он всегда заставлял меня отрабатывать по полной кружке. Эти отжимания, ох...
— Не думаю, что на своей свадьбе он заставит тебя отжиматься. На это у него есть Рита.
— Ух, Котенков... — она слегка прикусила его за губу. — Ты всегда найдёшь способ меня убедить...
Ладони Михаила уже сжимали ее обнаженную грудь.
— Это легко сделать, — мужчина подхватил Леру на руки и положил на кровать. Стянул галстук, затем рубашку. Лера уже пыталась справиться с пряжкой ремня на его брюках. — Валерьянка, черт тебя побери, как же я люблю тебя!
Ее ладонь скользнула между его ног, сжимая твёрдый орган и заставляя мужчину стиснуть зубы.
— Миш, не могу больше ждать... — раздвинула ноги, приглашая, выгибаясь навстречу.
Он со всей силы врезался в неё, заполняя своей страстью, выбивая из ее горла всхлипы, не чувствуя боли от острых ноготков, впившихся в спину. Такая горячая, остро-пряная, любимая, его...
Оргазм, словно огромная волна цунами, накрыл их одновременно, лишая возможности дышать, двигаться, соображать. Полностью вынося за пределы реальности и временного пространства.
Мелодия популярной песенки, раздавшаяся из кармана брюк Михаила, валявшихся на полу, заставила нехотя пошевелиться.
— Ну кого там ещё… — Миша поморщился, одной рукой пододвигая к себе расслабленное тело жены.
— Ох, — Лера села в постели. — Егор, наверное, мечет гром и молнии.
Она слезла с кровати, собрав одежду, разбросанную по полу, прошлепала в ванную.
— Это Росинка! — Михаил открыл дверь, протянул Лере телефон. — Возмущается, что ты, как всегда, опаздываешь.
В ответ раздалось возмущенное фырканье.
* * *
Маша открыла задвижку калитки, прошла к старому облупившемуся крыльцу. Как же она устала! Утерев со лба пот, облокотилась на перила.
— Ну что встала? Иди сюда! — из окна показалось раскрасневшееся недовольное лицо тётки Вари. — Пора щи варить, а ты телишься. Ну, принесла кости?
Девушка устало кивнула, отмахнулась от жирной зеленой мухи, назойливо жужжащей над ней. Уже целый год она жила в этом отвратительном захолустье на севере Урала, и выбора у неё не было. Ее муж отбывал наказание в Вижайской колонии строгого режима, и чтобы видеться с ним, Маше пришлось переехать поближе. Деньги, которые втайне присылала мама, хватало на оплату аренды за половину дома и более качественную еду для Кирилла. Мария старалась не думать, что ей предстоит прожить в этой глухомани ещё долгих четыре года. Единственное, что хоть немного радовало — это что Кириллу дали минимальный срок заключения — пять с половиной лет. По крайней мере, намного меньше, чем его подельникам Элине и Владлену Озерским.
Маша поморщилась, с трудом поднимаясь с крыльца — в последнее время боль в спине давала о себе знать. Подняв сумку с приобретённым костным набором для супа, она открыла дверь. В нос шибанул запах чего-то пригоревшего. Большой мохнатый пёс, увидев вошедшую девушку, встал с подстилки, потягиваясь и лениво повиливая хвостом. Единственный друг. Больше никого не осталось. Маша хмыкнула, вспоминая свою бывшую подругу Ксю. Как она сейчас? Последний раз, когда она разговаривала с мамой, та упоминала, что Ксения находится на лечении от анорексии в каком-то центре. Дура, довела себя! Небось, некому было печь свои пирожки и крендельки. Так ей и надо, глупой куропатке.
* * *
Уже поздно ночью они лежали в кровати — Лера, положив голову на грудь Михаила. Он обнимал ее, нежно поглаживая.
— Котик, скажи, ты очень расстроишься, если я сообщу тебе кое-что?
— Хм, расстроюсь, если ты скажешь, что хочешь уйти от меня.
Она легко рассмеялась, помолчала немного.
— У нас, похоже, намечается еще один наследник.
Котенков резко повернулся к жене.
— И ты думала расстроить меня этим? — он обхватил ее лицо ладонями. — Да я только рад буду! Нам нужна большая команда юристов и менеджеров, чтобы управлять этим конгломератом! Лерка, ты просто невероятная! Обожаю тебя! — Не в силах справиться с внезапно нахлынувшим счастьем, Михаил сел в кровати. — А я-то думаю, почему ты ничего не пила за свадебным столом!
Лера обхватила мужа обеими руками за спину, прижалась к нему, вдыхая его такой родной и любимый запах. Как же она счастлива, что в своё время решила отомстить этому чудесному мужчине.
Конец
