Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Миграция как помощь
Практически все страны, принимающие мигрантов, имеют программы помощи для стран нижнего миллиарда: борьба с присущей им бедностью справедливо считается глобальным общественным благом. Программы помощи выражают в себе характер общества, будучи актом щедрости по отношению к обществам, живущим в отчаянной нужде. Даже если эти программы не слишком эффективны, они представляют собой проявление нашего гуманизма и потому укрепляют его. Подобно тому, как отдельные добрые дела в совокупности определяют не только то, какими нас видят другие, но и то, как мы выглядим в собственных глазах, так же и коллективные добрые поступки не только служат отражением общества, но и формируют его.
Этическая основа для оказания помощи в настоящий момент играет особенно большую роль. Суровая и продолжительная рецессия, поразившая развитые страны, влечет за собой жесткую фискальную экономию. Насколько приоритетны в этих условиях расходы на оказание помощи? Любые программы помощи ничтожны по отношению к общему государственному бюджету, и потому в случае тревожной фискальной ситуации несущественно, будут ли они серьезно урезаны или не претерпят изменений. Однако пора бюджетных сокращений чудесным образом заставляет собраться с мыслями: в такие моменты приходится делать непростой выбор, к тому же подвергающийся публичному обсуждению. Насколько важны нужды беднейших обществ по сравнению с потребностями нашего собственного общества? И напротив, периоды фискального благополучия мало что могут сказать об истинных приоритетах общества: если деньги достаются легко, то их тратят на все что только придет в голову. Сейчас, когда я пишу эти строки, каждое богатое общество в какой-то мере демонстрирует свои истинные приоритеты, причем выясняется, что они резко различаются от страны к стране. Кроме того, их не всегда удается предсказать исходя из приблизительной характеристики политического спектра. В Великобритании правое правительство не пошло на сокращение программ помощи; напротив, в США левое правительство резко сокращает аналогичные программы. И дело не сводится к эксцентричным девиациям публичной политики, происходящим под нажимом демократической общественности. Судя по всему, британская публика спокойно относится к выявлению истинных приоритетов. Некоторое время назад правый журнал The Spectator, решительно выступающий против оказания помощи, провел публичные дебаты на тему о том, не следует ли Великобритании сократить свои программы помощи. Я получил приглашение выступить на этих дебатах, и оно привело меня в некоторый трепет: вряд ли бы в Великобритании нашлась аудитория, более склонная выступать за сокращение зарубежной помощи. Однако мы победили в этих дебатах с громадным отрывом. Лично моя аргументация сводилась не к тому, что такая помощь сверхэффективна, – ибо я сильно сомневаюсь в этом, – а к тому, что наши решения в отношении оказания помощи неизбежно отражают в себе наши представления о том, какое общество мы стремимся построить. На последних выборах обе партии, входящие в правящую коалицию, дали слово не сокращать, а наоборот, увеличивать объемы помощи, и мы должны выполнять свои обязательства перед бедными странами мира. Я ощущаю некоторую гордость за принадлежность к нации, которая в наши непростые времена подтверждает свою щедрость. Сомневаюсь, чтобы американцы как народ были менее щедрыми. В конце концов, после землетрясения на Гаити личные пожертвования на оказание помощи пострадавшим сделала невероятно большая доля – половина – всех американских домохозяйств. Возможно, неприязнь американцев к выполнению программ помощи отражает в себе рост недоверия к правительству, в настоящее время заметное в американских публичных дебатах: средства, выделенные общественностью, оседают в карманах правительства, прежде чем попасть в ту страну, для которой они предназначаются.
В тех случаях, когда разная политика по-разному сказывается на достижении одной и той же цели, правительствам, желающим сохранить политическую сплоченность, следует координировать эту политику ради осуществления поставленных целей. Как минимум правительства не должны одновременно применять такие политические инструменты, которые способствуют достижению цели, и такие, которые препятствуют этому. Так, миграционная политика, осуществляемая страной, принимающей мигрантов, окажет такое воздействие на страну, служащую источником миграции, которое будет либо способствовать политике по оказанию помощи этой стране, либо подрывать ее, в зависимости от последствий миграции. Поскольку эмиграция в целом оказывает положительное воздействие на тех, кто остается дома, а богатые страны считают своим этическим долгом помогать беднейшим странам, то миграционная политика в какой-то степени должна рассматриваться как дополнение к программам помощи. Разумеется, миграция влечет за собой и другие следствия, и правительства стран, принимающих ее, имеют законное право принимать их во внимание, но необходимо учитывать и последствия миграции для тех, кто остался на родине.
Два важнейших экономических потока между богатыми и беднейшими странами, возникающие вследствие миграции, – это денежные переводы и «утечка мозгов». Переводы представляют собой скрытую форму помощи, оказываемой богатыми бедным, в то время как «утечка мозгов» – скрытая форма помощи, оказываемой бедными богатым. Попробуем разобраться, почему это так.
Непосредственным источником переводов служат доходы мигрантов, оставшиеся после выплаты налогов, и потому в роли спонсоров выступают сами мигранты. Но в конечном счете, высокая производительность, позволяющая мигрантам зарабатывать деньги, пересылаемые на родину, в первую очередь обеспечивается вовсе не мигрантами. В конце концов, в своем родном обществе эти люди работали бы намного менее производительно. Переселяясь в страны с высоким уровнем заработков, они начинают извлекать выгоду из различных форм общественного капитала, в своей совокупности делающих богатые общества богатыми. Этот общественный капитал был накоплен коренным населением страны, принимающей мигрантов. Как отмечалось в главе 2, если это дает коренному населению основания претендовать на эту надбавку за производительность, то в практическом плане ему бы не стоило это делать, так как при этом мигранты были бы низведены до положения людей второго сорта. Тем не менее коренное население поступит вполне обоснованно, если потребует, чтобы ему наряду с мигрантами воздали должное за переводы, обогащающие тех, кто остался жить в странах – источниках миграции. Последняя позволяет коренному населению отправлять значительные денежные средства в эти бедные страны: по сути, речь идет о программе помощи, осуществляемой мигрантами. Разумеется, привлекательной чертой этой программы помощи является и то, что она ничего не стоит коренному населению: она финансируется за счет роста производительности, обеспечиваемого миграцией.
С другой стороны, «утечка мозгов» финансируется за счет расходов на образование, которые несут власти стран – источников миграции. Инвестиции в образование детей, которые впоследствии переселяются в богатые страны, можно рассматривать как непреднамеренную программу помощи странам, принимающим мигрантов. Налоги с заработка иммигрантов, получаемые этими странами, представляют собой доход от образования, оплаченного совсем другими странами. Такое перераспределение средств невозможно оправдать никакими рациональными соображениями, и потому встает вопрос о компенсации. Власти стран, принимающих мигрантов, должны выплачивать странам – источникам миграции суммы, соответствующие налоговым поступлениям, которые являются прибылью от инвестиций в образование. Подходящим критерием для определения размеров компенсации может служить доля расходов на образование в бюджете страны, принимающей мигрантов. Например, если на образование приходится 10 % государственных расходов, то десятую часть налогов, взимаемых с иммигрантов, можно счесть справедливой компенсацией за то, что данная страна получает в свое распоряжение квалифицированную рабочую силу, обучение которой было оплачено каким-то другим обществом. Предположим, что на долю налоговых поступлений приходится 40 % национального дохода страны, принимающей мигрантов, что они составляют 10 % ее населения и что они выплачивают долю налогов, пропорциональную их доле в населении страны. В таком случае соответствующая компенсация за налоговые поступления, обеспеченные прибытием в страну квалифицированной рабочей силы, составит 0,4 % национального дохода. Разумеется, данный пример носит чисто абстрактный характер. Однако если фигурирующие в нем числа по порядку величины соответствуют реальности, то мы получаем интересное следствие. ООН поставила цель довести размеры внешней помощи до 0,7 % национального дохода. Соответственно, значительную долю этой помощи можно будет считать просто компенсацией за неявную помощь, оказываемую странами – источниками миграции странам, принимающим ее. В реальности большинство богатых стран выделяют на оказание помощи намного меньше, чем 0,7 % национального дохода – как правило, около половины этой величины. Поэтому можно сказать, что левая рука дает помощь, а правая получает ее и она превращается из подарка в возмещение ущерба.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
