Но тут же себя одернула. Сегодня весь день посвящен теории, никаких практических занятий — вряд ли мне дадут отлежаться в кровати, чтобы в который раз попытаться разобраться в себе.
Когда я все же переступила через порог столовой, сразу же поняла, по всем известному маршруту день пошел не только у меня. Лил с Кристин сидели отдельно от остальных, вели какую-то тихую беседу, но я почти тут же словила их эмоции. У Крис — разочарование. У Лил — обжигающая боль.
Влат, Вил и Закари с Перси сидели через несколько столов. И вроде тоже болтали ни о чем, если бы не два «но». Первое — сам факт того, что ребята сидели порознь, пугал. Второе — эмоции Вила были пропитаны той же обжигающей болью, как у Лил.
Вот только третий столик, расположенный еще через несколько, пробудил и во мне схожие чувства. Я даже не успела понять, почему и откуда у меня такие эмоции. Просто смотрела на то, как Марк приобнимает за талию какую-то блондинку. Как она заливисто смеется, чуть задирая голову кверху и являя миру свои белоснежные зубы.
Принц сидел в компании этой девушки и еще нескольких незнакомых мне парней. В мою сторону даже не смотрел, а потому и не заметил моей заминки у порога.
Демоны, ну почему?!
Я даже самой себе не могла объяснить природу этого вопроса. «Почему» что? Почему сперва он меня так целует, а потом демонстрирует привязанность к другой? Почему вся наша компания развалилась всего за одну ночь и по совершенно непонятным мне причинам? Почему внутри меня все переворачивается?
Этих «почему» было слишком много, но ни на одно из них я не могла ответить.
Прихватив поднос с места раздачи, я направилась в сторону Крис и Лил.
— О, Клэр! — обрадовался мне Влат, когда я проходила мимо их стола. — Садись к нам.
— Всем привет, — я натужно улыбнулась ребятам. — Давайте потом поболтаем.
Прошла мимо них и добралась до стола подруг.
— Я так понимаю, утро добрым не бывает? — села рядом и взялась за ложку. В висках било набатом, но я решила вести себя как ни в чем не бывало. Переживу. Все переживу. Каким бы это «все» ни было.
— Вилберн обручен с какой-то лахудрой, — тут же сообщила Крис, бросая за «мужской» столик гневный взгляд.
— Не с какой-то лахудрой, а с дочерью графа де Шор, — холодно поправила ее Лил. Меня вновь накрыло ее эмоциями, но даже без своего дара я была готова поспорить, эта холодность напускная.
— Как ты узнала? — тихо спросила я, ковыряясь ложкой в каше.
— Отец прислал вестника с утра, — ответила Лил. — Накануне я попросила его рассмотреть возможность моего брака с Вилберном, вот идиотка! Посчитала, пока сама могу принимать решение, надо этим воспользоваться. Отец связался с его отцом, так и узнал.
— Может, это какая-то ошибка? — осторожно спросила я, не зная, стоит ли сообщать о нашей давнишней беседе с Вилберном на этот счет.
Выгораживать парня не хотелось. Если бы он мог исправить положение, он сделал бы это несколько месяцев назад. Но… но вдруг это какое-то недопонимание? Не мог же Вилберн так отвратительно поступить.
— Да какая там ошибка, — Лил вздохнула, на секунду избавляясь от маски напускной холодности. — Он сознался, а потом я и слушать не стала. Он попросту морочил мне голову.
— Подожди. Давай разберемся. Он говорил, что брак заключал его отец и что мать сможет его отменить, если он с ней поговорит, — произнесла я и тут же прикусила язык.
— Ты знала?! — прошипела Лил, сверля меня тяжелым взглядом. — Ты… знала?!
— Лил, я… — хотела оправдаться, но никак не могла подобрать слов.
— Нет, Клэр, довольно, — Лилита подняла левую руку ладонью ко мне. — С меня хватит. Я думала, мы подруги. А подруги должны делиться друг с другом. Хотя бы такими вещами. Или ты считаешь, если он твой брат, то ты должна его выгораживать? Да, он мне рассказал! Сегодня ночью. И только не делай вид, что не знала, я все равно не поверю.
Лил с шумом отодвинула стул, бросила салфетку в тарелку. И, подхватив поднос, направилась к выходу.
Я ее не остановила. Я просто смотрела перед собой, мысленно повторяя:
Если он твой брат…
Если он…
Твой…
Брат…
— Крис, я… — Я хотела вцепиться в ее руку, но вместо этого бросила лишь жалобный взгляд. Впервые в жизни мне нужен был рядом хоть кто-то, за кого я бы могла уцепиться как за спасительную соломинку. Вот только не вышло.
— Потом, Клэр, — Кристин покачала головой, встала из-за стола и направилась к выходу. — Ты сама виновата. И кстати, дочь графа де Шор сидит во-о-он за тем столиком. Рядом с его высочеством. Видимо, ее батенька решил сделать ход конем и не стал противиться симпатии принца.
Я даже не смотрела туда, и так знала, кого увижу. В голове крутилось совсем другое.
Сама виновата…
Слезы подступили к глазам в ту же секунду. Да в чем я сама виновата?..
Я уткнулась взглядом в тарелку, пытаясь сдержать слезы. Не вышло. Они капали в тарелку с уже остывшей вязкой кашей. Аппетит пропал напрочь. Не знаю, сколько так сидела. Наверное, несколько минут.
— Поговорим? — я услышала голос Вилберна. Услышала, как отодвинулся стул рядом и парень за него садится. — Я догадываюсь, что Лил…
— Я не хочу разговаривать, — довольно резко ответила, не поднимая взгляда.
— Ты не так должна была узнать. Мама приезжает на ежегодные… — он начал поспешно говорить.
— Я не хочу об этом знать, — тем же тоном ответила я. — Не хотела. Но теперь этого никак не изменить.
— Клэр, — он коснулся моей руки, но я ее резко выдернула и положила на колени. — Но ведь…
— Вилберн, я с самого начала во всеуслышание заявила, что ничего не хочу знать о своей настоящей семье. Мне и правда это было не нужно. Даже не так… Мне было нужно не знать! От того, что я познакомлюсь с женщиной, которая меня родила, ничего в моей жизни не изменится. Она уже от меня отказалась. Все, хватит. Я давно поняла, что никому не нужна, что я в этой жизни борюсь только сама за себя. Зачем? Если уж ты что-то выяснил, не стоило об этом говорить ни мне, ни кому-либо другому. И тем более заставлять эту женщину приезжать и пытаться со мной общаться.
— Все не так, как ты думаешь, — тихо откликнулся Вилберн.
— Да, конечно, — не сумела сдержать злой усмешки. — Так же и с твоим браком, да? Твой отец — злой деспот, решил устроить твою личную жизнь, а ты как бы и ни при чем. Как же! Свинство, Вил. Самое натуральное свинство.
Теперь уже я с шумом отодвинула стул, подхватила поднос и направилась к выходу. Никого не хотелось видеть. И сейчас даже сильнее обычного я мечтала очутиться в своей постели. Вот только не тут, в академии, на мягкой перине с вкусно пахнущим постельным бельем, а на своем набитом соломой лежбище в мансарде дома удовольствий.
