Ознакомительная версия. Доступно 129 страниц из 642
снова не выполнила данного мне урока.
– После переговоришь с Учителем, отойди пока в сторону и не мешай вернуться к жизни сыну, – сказал Ариадне Раданда, делая знак Герде увести Ариадну к окну.
Довольно долго И. молча смотрел на спавшего мальчика. Сначала мне показалось, что малютка спит спокойно. Но, присмотревшись, я заметил, как временами судорожно поднималась грудь ребенка и как жилы на его висках и у горла сильно надувались. Наконец И. вынул из кармана маленькую коробочку, достал из нее крошечный пузырек с ярко-красной, как бы кипевшей жидкостью и, велев мне приподнять головку мальчика, впустил каплю жидкости в открытый мною рот малютки. Тот мгновенно вздрогнул всем телом, и я, не ожидавший такого сильного толчка и державший ребенка лишь слегка на руках, едва не уронил его на кроватку. Я так перепугался, что только благодаря своей новой голиафовой силе смог осторожно опустить худенькое тельце на постель.
– Когда ты возле постели больного, надо быть всегда готовым ко всяким сюрпризам и держать все внимание собранным очень бдительно, запомни это, Левушка.
Затем И. обратился к доктору и, указывая ему на совершенно неподвижно, как бы в обмороке лежащего ребенка, продолжал:
– Лекарство, одну каплю которого, как Вы видели, я влил в рот больного, действует так обновляюще на все клетки организма, что человек точно заново рождается к жизни. Обычно это лекарство действует в течение трех дней. Но в данном случае, так как надо еще победить тот вред, который принесло больному Ваше лекарство, организм мальчика будет обновляться медленнее. После обычного трехдневного срока больной должен будет пролежать еще два дня, побеждая яд, развившийся в организме от Вашего впрыскивания. Наблюдая этот случай, учтите, что людям с повышенной нервной организацией, предрасположенным к развитию сверхсознательных, психических сил, нельзя вообще делать уколов. А особенно Ваших, вводящих такое количество белковых веществ, которые могут отравить некоторые организмы смертельно. Это и случилось бы сейчас с мальчиком, если бы не подоспело на помощь мое спасительное лекарство. Раданда предупреждал Вас, чтобы Вы воздержались от укола, а Вы не послушались.
Разговор велся по-латыни, очевидно для того, чтобы несчастная мать, не сводившая глаз с разговаривающих, не могла понять грозного положения, в котором находился ее сын.
– Я понял по симптомам сразу, как вошел, что песенка мальчика спета. Но теперь, как Вы, Учитель, говорите, мальчик, пройдя временное сонное забытье, снова вернется к жизни от одной капли Вашего красного кипятка. Не могу ли я получить от Вас Ваш пузырек, чтобы исследовать Ваше красное чудо?
– Увы, мое красное чудо, чтобы быть им, нуждается не только в материальном исследовании, не только в физически видящих глазах, но еще и во внутренней силе духа, рождающей психическое око, которое видит и читает не только самое болезнь, но весь организм больного. Вы пытаетесь лечить болезнь, а надо лечить больного, к чему уже давно пришли передовые представители медицинской науки. Кроме того, «чудеса» существуют только для невежественного сознания. Вы не обижайтесь, доктор. Предела развитию человека и его знаний нет. И тот, кто, по мнению умных Земли, мудрец, по мнению мудрецов Вселенной – только начинающий учиться. Я сказал Вам, что Вы можете следовать за мной, если хотите, и найдете знания.
– Я хочу следовать за Вами, Учитель И., даже не для того, чтобы обрести знания в моей науке. Мне кажется, я впервые в жизни понял, что есть Бог не только в милосердном спасении через науку людей. Но что Он есть и в человеке. Не знаю, в каждом ли человеке Он есть, но что Он есть в Вас, это я чувствую каждым нервом, и впервые, гордец, я преклоняюсь перед Богом в человеке, вернее сказать, перед Богочеловеком!
Голос доктора дрогнул, в глазах, сурово глядевших в начале разговора, заблестели слезы, и вся фигура выражала полную растерянность.
– Пойдемте с нами, доктор. Здесь Вам пока делать нечего. Вы займитесь матерью, для которой я Вам дам лекарство и которую надо будет полечить несколькими физическими методами. Но соблюдайте строго тот режим, который я ей назначу. О сыне я Вам все скажу после. К нему я пришлю опытного брата, который вместе с приведенной Радандой сестрой будет ухаживать за малюткой.
Ты, Левушка, останься здесь, пока тебя не заменит Никито. Как только он придет, он скажет тебе, где меня найти. Теперь же побудь здесь один и клади на голову больному примочки из этой жидкости.
И. подал мне пузырек и обратился к Ариадне:
– Ты пойдешь с нами, Ариадна, и не увидишь своего сына до его полного выздоровления. Когда я говорил тобой в последний раз, ты давала мне и себе обещание быть мудрой и мужественной и принимать свою внутреннюю и внешнюю судьбу в полном спокойствии. Ты уже начинала жить в Вечном, и вот на первом же испытании, которое тебе послала Великая Мать, ты – мать – проявила слабость, а не героизм. Если ты не могла найти ни мужества, ни самоотвержения, чтобы не думать об одной себе, а помочь сыну перенести его момент Вечности, постарайся теперь найти в себе самую простую доброту к сыну, чтобы не нарушать атмосферу спокойствия и мира, в которых нуждается не только его тело, но и, главным образом, его дух. Постарайся понять, как мешает ему твое страстное отчаяние, и не затягивай его выздоровления. Кроме того, и тебе, и ему не назначено прожить всей жизни здесь. По этому случаю, в котором проявилась неожиданная для тебя самой слабость твоего духа, пойми, как поверхностно было достигнутое тобой самообладание, не говорю уже о гармонии. Чтобы быть готовой сопровождать твоего сына в далекий мир, чтобы оберегать в нем его трудоспособность и радостность, надо вырасти самой в твердое, жизнеспособное, не теряющее самообладания ни при каких обстоятельствах существо. Начни воспитывать в себе полное самообладание и только тогда сможешь помогать ребенку воспитать себя к жизни. Сумей вырасти в полноценное, трудолюбивое и боеспособное существо. Жизнь – борьба. Это вечный труд и вечная борьба. А ты и в самых лучших уровнях, под защитой любви Раданды, не научилась бороться. Иди и начинай труд самовоспитания.
Верности твоей я даю урок: ни одного вопроса о сыне до той минуты, как я пришлю за тобой Левушку. Чем скорее окрепнет и углубится твоя верность, тем скорее пойдет выздоровление твоего сына.
Через несколько минут комната опустела, и я остался один у изголовья больного ребенка. Немедленно я развел жидкость, данную мне И., как он велел, нашел широкий полотняный бинт и стал менять охлаждающие компрессы на голове малютки. Меня поразило, что холодная жидкость, не делавшаяся теплой, а, наоборот, как бы
Ознакомительная версия. Доступно 129 страниц из 642
